— Первую Думу, Ариадна Владимировна, и все, что с ней связано! Столыпина, Щегловитова, Муромцева, Набокова.

— С Думами у нас не задалось дело.

— Слишком мало было времени, — сказал Шаховской. — Первую Думу созвали в девятьсот шестом году, а в семнадцатом уже революция. Одиннадцать лет для страны, которая парламента вообще не имела, — крохотный срок, Ариадна Владимировна.

— Вон по телевизору только сегодня сказали — опрос какой-то провели, так сорок процентов считает, что Думу вообще надо закрыть и без нее жить. Издавать указы, и вся недолга. Чего проще.

— Не знаю, — сказал Дмитрий Иванович. — Ерунда какая-то. Как страна может жить без парламента? Как она может управляться? Диктатуру если только ввести!

— Диктатура уже была, — возразила бабушка. — Покуда диктатор жив-здоров был, все в руках держал, а как помер, так и развалилась держава, а казалось, тысячу лет простоит.

— Бабушка, вот вилки!

— Хорошо. Отца с матерью ждать не будем?

— Я хочу торт. Прямо сейчас.

— Значит, не будем. Так где вы познакомились с женихом?

Тут Шаховской вспомнил, что он — жених, и покраснел как рак.

— На работе, — сказала Варвара, — где же еще?..

— То есть в твоей трупной мастерской?

— У меня не трупная мастерская, а экспертная лаборатория, бабушка.

— Это одно и то же, внучка.

— Ничего подобного!

— Меня пригласили… коллеги Варвары Дмитриевны, — вмешался Шаховской, — потому что на месте преступления нашли бумаги девятьсот шестого года. Я должен был их изучить.

— Игорь пригласил, — ввернула Варвара. — Бабушка, тебе с лимоном? Ну, Дмитрий Иванович изучил бумаги и попутно решил на мне жениться.

— Это неплохо, — оценила бабушка. — А что за бумаги?

— Письмо и короткая записка, — объяснила Варвара с набитым ртом. — Вкусный торт, правда коньяком пропитан!

— В письме намек на какой-то заговор, — подхватил Шаховской, — а в мае девятьсот шестого никаких заговоров не было, по крайней мере, о них никто никогда не упоминал.

— Чашка с бриллиантами пропала, так в письме говорится, — перебила его Варвара. — А мы рядом с трупом как раз пустую чашку нашли, представляешь? В письме чашка есть, и на месте преступления есть, а бриллиантов нет!

— И свидетельств никаких, — продолжал Шаховской. Теперь они говорили по очереди. — Я был уверен, что их найду, и ничего не нашел.

— Зато нашел какую-то полоумную старуху, которая утверждает, что бриллианты были и ее дедушка получил их от своего дедушки…

— От отца.

— И спрятал. А забрать не мог. И теперь бабка хочет их забрать, потому что она наследница миллионов. Кто написал «Приваловские миллионы»?

— Мамин-Сибиряк, — машинально ответил Дмитрий Иванович, и бабушка Ариадна Владимировна улыбнулась.

— В общем, непонятно что.

— Как раз понятно. Бриллианты на самом деле были, из-за них и убили, я уверен.

— Дим, с чего вы взяли?! Наш учитель и вождь полковник Никоненко приказывает нам меньше фантазировать! Нет, логично, конечно, предположить, что они были, раз уж и в письме про них говорится. И ведь из-за чего-то Ломейко убили, но доказательств-то никаких!..

— Вот именно, — согласился Шаховской. — Доказательств никаких, но я знаю, кто убил.

Варвара облизала десертную вилочку тонкой работы, аккуратно пристроила ее на блюдце и посмотрела на Дмитрий Ивановича. И бабушка Ариадна Владимировна посмотрела.

— И кто?

Он не ответил.

— Откуда вы узнали?

— От Ольги Яковлевны.

— Она ненормальная. И что такого она могла вам сказать? Мы все время были вместе!

— Она сказала, как звали ее деда.

— И что?!

— И мне все стало ясно.

— Если вам все ясно, нужно звонить Игорю, а не играть в разведчиков и шпионов, понятно? — сердясь, сказала Варвара.

— У меня нет доказательств.

— Игорь соберет доказательства.

— А если я ошибаюсь?

— А если небо упадет на землю?

— Не ссорьтесь, — велела бабушка.

— Мы не ссоримся, — хором заявили Варвара и Шаховской.

— Может быть, вы все понимаете в историческом процессе и знаете, почему разогнали Первую Думу, — продолжала Варвара. — Но вы точно ничего не знаете о разыскной работе! Игорь с ног сбился, а вы тут сидите, такой довольный, рассуждаете о доказательствах и чай пьете!

— Вы сами меня пригласили. После того как я сделал вам предложение.

— Бабушка, представляешь?.. Мы вышли из этого кошачьего питомника, и он сделал мне предложение! Прямо на улице.

— Я могу сделать вам еще раз — дома.

— Спасибо, не надо.

— Не ссорьтесь, — велела бабушка.

— Мы не ссоримся!

— Нужно Игорю звонить, прямо сейчас.

— Нет, не нужно. Для начала я должен подумать.

— Вот сейчас папа приедет с работы, и мы его спросим, правильно ли укрывать от следствия сведения, которые могут изобличить убийцу. Папа вам все объяснит.

— Для начала мы его спросим, не возражает ли он против нашей женитьбы. Это важнее.

— А мы женимся?

Дмитрий Иванович кивнул.

— А разве вы не должны подумать?

— Я уже подумал.

Но Варвара была настроена воинственно.

— Вот для начала можем бабушку спросить. Ты не возражаешь?

Ариадна Владимировна неторопливо поднялась и стала вынимать из буфета хрустальные бокалы на длинных ножках.

— Пока нет, не возражаю, — объявила она, вынув пятый бокал. — Пока мне все нравится.

— Спасибо вам большое, — от души сказал Шаховской.

— Все с ума посходили, — пробормотала Варвара.

Тут профессор вдруг сообразил, что она так ничего ему и не ответила. Он же сделал предложение и сейчас пьет чай в ее в доме, дожидается родителей, ломает комедию!

— Варвара, — сказал он строго и перехватил ее руку с серебряной лопаточкой, нацеленной на следующий кусок торта «Сказка». Она на него посмотрела. — Я… глупость сделал, да? С этим предложением?

Бабушка Ариадна Владимировна подхватила со стола нечто незначительное и вышла, прикрыв за собой двустворчатые двери. Шаховской оглянулся на эти закрытые двери.

— Это очень странно, — тихо сказала Варвара.

— Это очень просто, — возразил Дмитрий Иванович.

— Вот именно. Слишком просто.