17 июня 1915 г. германский посол в Турции барон Г фон Вангенгейм докладывал в Берлин: «Совершенно очевидно, что высылка армян является результатом не только военных мер. Министр внутренних дел Талаат-бей недавно откровенно заявил аккредитованному в настоящее время при императорском посольстве доктору Мордтманну, что «Порта хочет использовать мировую войну для того, чтобы окончательно расправиться с внутренними врагами (местными христианами), не будучи отвлекаема при этом дипломатическим вмешательством из-за границы»73. В это время по инициативе посла США в Турции Малую Азию посетила американская комиссия, которая по возвращении из Оттоманской империи опубликовала свой доклад по событиям, охарактеризовав их следующим образом: «…меры, принятые по отношению к турецким армянам, представляют собой методическое выполнение плана поголовного истребления армян»74.

Надо отдать должное младотуркам, они вовсе не ограничивались истреблением одного народа. Вскоре их правительство приступило и к депортации греков с побережья Мраморного моря в глубь Малой Азии. В данном случае речь пока не шла об уничтожении, поскольку в Константинополе опасались реакции со стороны Греции. Турецкое посольство в Афинах даже распространило в местных газетах заявление о том, что и эта мера носит вынужденный характер, так как греки могут оказать помощь продовольствием и топливом с использованием подводных лодок союзников75. На самом деле и это заявление было ложью. Греческое население в массе своей оставалось совершенно лояльным: показателем может быть в том числе и то, что в экипажах угольных парусников по линии Зунгулдак – Константинополь постоянно находились греки76.

В начале июля русское командование начало получать информацию о том, что к противнику подошли значительные подкрепления. Обстановка на фронте осложнилась77. Между тем ко второй половине июня силы 4-го

Кавказского армейского корпуса были разбросаны на 400 км от северо-западного угла озера Ван до Тавриза78. 9 (22) июля 1915 г., подтянув подкрепления, турки перешли в контрнаступление на ванском направлении79. Перед этим в городе Муш была проведена массовая резня, в ходе которой за несколько дней было уничтожено его 13-тысячное армянское население80. Попытка организовать самооборону была сорвана превосходящими силами турок и курдов. В результате были вырезаны все армяне, включая женщин и детей. Исключение было сделано для «экономически полезного» элемента – нескольких ремесленников. Когда в феврале 1916 г. город был взят русскими войсками, в нем осталось около 50 семейств мусульман81.

Наступление вела ударная группа из 89 батальонов, 48 эскадронов с артиллерией при поддержке около 6 тыс. курдов, возглавлял ее командир 9-го корпуса Абдул Керим-паша82. Базируясь на Муш, турки попытались отсечь русский выступ в районе Вана83. Уже 8–9 (21–22) июля наши войска начали отступление84. Командование Кавказской армии вынуждено было отдать приказ об оставлении Вана, начался отход к Алашкертской долине85. Город был немедленно разграблен курдами и сожжен. Практически все армянское население Ванского района, спасаясь от уничтожения, устремилось к русской границе. Имевшиеся здесь русские части сдерживали фронт, в то время как по пути беженцы подвергались беспрерывным нападениям со стороны курдов. Русские военные власти не практиковали уничтожение мусульманского населения на занятых территориях, и теперь кочевники-курды получили возможность грабить и убивать уходящее в Россию гражданское население86.

Группы враждебных армянам курдов группировались в горах, используя каждую возможность для нанесения ударов по отходившим обозам и гражданскому населению87. Незначительные силы русской армии были вытянуты по фронту, прикрывая отступавших, которые запрудили дороги в тыл88. Несмотря на усталость, солдаты часто несли на себе детей беженцев, делали все, чтобы помочь людям89. Присутствие солдат или казаков было гарантией безопасности. Для прикрытия отхода генерал-майор Ф. И. Назарбеков отдал приказ сопровождать беженцев дружинам Дро и Андраника. Последний самостоятельно изменил путь отхода своей части, и в результате с колоннами остались всего одна дружина и примкнувшая к ней сотня пограничной стражи90. На них и выпала основная тяжесть прикрытия ущелья Бегри, через которое пошла основная масса беженцев91.

Там, где с уходящим гражданским населением, растянувшимся в колонны по горным дорогам, не было вооруженного прикрытия, разыгрывались драматические события. Нередки были следующие картины: «Женщины и дети, одиночками и маленькими группами, видимо семьями, устлали весь путь по ущелью. Изредка попадались мужчины-армяне у своих арб, без буйволов и разграбленных. Все взрослые – с перерезанными горлами, мужчины – со связанными назад руками, дети убиты в голову острыми молотками. Все трупы подожжены. Молодые армянки изнасилованы и застыли, умерли в позорных позах с раздвинутыми ногами и скрюченными коленями, с оголенными от юбок телами до самого пояса… Насилуя жертву, всякий курд, видимо, перерезал своей жертве горло»92.

22 июля (4 августа) русские войска закрепились на Ахтинском перевале, на следующий день начались жестокие встречные бои93. Оборонявшиеся должны были выиграть время для перегруппировки. В их тылу формировалась специально созданная для контрудара маневренная группа под командованием генерала Н. Н. Баратова: 24 батальона, одна сотня ополчения и 31 сотня с 36 орудиями. Под Сарыкамышем сосредотачивался резерв Кавказской армии – 26 батальонов. Удар во фланг наступавшим туркам решил исход боев94. До этого положение на фронте отступавшего 4-го Кавказского корпуса было чрезвычайно тяжелым, его командир генерал от инфантерии П. И. Огановский не справился с ситуацией и даже перевел свой штаб через границу на русскую территорию. Кризис был преодолен благодаря тому, что Н. Н. Юденич сумел выделить столь значительный резерв, а Н. Н. Баратов – умело им распорядиться95.

Контрудар группы Н. Н. Баратова был весьма успешен, и 23 июля (6 августа) турки начали отступление от перевала96. К 1 (14) августа противник уже покатился назад, 2 (15) августа Ван снова заняли наши войска. 9 (22) августа преследование было прекращено. За период боев в плен попали один генерал, 84 офицера, 5129 солдат, удалось захватить 12 орудий, 90 зарядных ящиков и шесть пулеметов97. Планы турецкого командования были в очередной раз сорваны: 3-я армия понесла чувствительное поражение, были захвачены до 10 тыс. пленных, обозы и артиллерия98. Отсутствие резервов не позволило полностью воспользоваться плодами этой победы, в результате турки получили возможность собраться с силами для нового удара. И снова та же опасность заставила русское командование отказаться от выступа в районе Вана и сократить линию фронта в этом районе. 15 (28) августа наши войска опять оставили город99.

Стабилизация фронта в Малой Азии позволила младотуркам завершить начатую ими программу поголовного уничтожения армян Западной Армении. Это была беспрецедентная по масштабам кампания уничтожения. «Ни один из прежних армянских погромов, не исключая погромов 1895–1896 гг., – писал А. К. Дживелегов, – не может идти в сравнение с тем, что свершилось над армянами в дни Великой войны. Все население турецкой Армении, насчитывавшее до войны около двух миллионов, подверглось систематическому искоренению. Значительная его часть, преимущественно мужчины, перебита. Другая часть, преимущественно дети и девушки, обращены насильственно в ислам. Наконец, третья выселена в отдаленнейшие места Месопотамии и Аравии; выселение производилось в таким расчетом, чтобы как можно больше народа погибло в пути от голода, жажды и мучений»100.