Он подавился вином, расплескав его по ковру, а потом поставил бокал на кухонную стойку.

– Черт возьми, что ты имеешь в виду?

Он недоуменно тряхнул головой, а выражение его лица привело меня в ужас.

Я заставила себя улыбнуться, утешаясь тем, что все мужчины нервничают, когда узнают о беременности жены.

– Я имею в виду, что беременна. Ты скоро станешь отцом, Декс. Снова станешь отцом.

Я робко улыбнулась и шагнула к нему.

Декс выглядел потрясенным. Он опустился на диван и отрешенно разглядывал пятно на ковре.

Я вспомнила, как однажды, через месяц после нашей свадьбы, какая-то женщина в универмаге подошла к нам и сунула девятимесячного малыша в руки Декстеру.

– Не подержите его? – спросила она. – Я оставила сумочку в магазине «Фредерик и Нельсон», а тащить Бобби до конца торгового центра все равно что нести на себе тонну кирпичей. – Я заметила, что на лбу у нее выступили капельки пота. – Пожалуйста, подержите его немного. Я вернусь минут через десять или даже скорее.

Я осмотрела коридор торгового центра, и оказалось, что, кроме нас, там были только мальчик-подросток, женщина с двойняшками, которые только начали ходить, и пятилетним мальчуганом, который в этот самый момент закапризничал и разразился громким ревом. Мне стало понятно, почему она обратилась именно к нам.

Декс судорожно, как робот, протянул к младенцу руки.

– Ну вот, – сказала она, передавая Дексу пухлого малыша. Декс стоял как деревянный. Ему явно было не по себе. Мы наблюдали, как женщина пулей выскочила в дверь и понеслась по улице.

Я изо всех сил старалась не рассмеяться.

– Видел бы ты себя, – сказала я. – Ты просто рожден быть отцом.

От этих слов он застыл еще больше, и малыш начал пищать, а потом писк перешел в оглушительный визг.

– Возьми его, – взмолился Декс, протягивая мне ребенка.

– Вот умничка, – сказала я, укладывая малыша животиком себе на плечо. Я принялась качать его на руках, как всегда делала с маленькими детьми. После школы я часто подрабатывала приходящей няней. Через минуту он закрыл глазки и почти задремал.

– Вот видишь? Эти малыши вовсе не такие уж страшные. Просто надо знать, как с ними обращаться.

Декс в ужасе уставился на меня.

– Только не это, – сказал он. – Никаких младенцев.

Я тряхнула головой.

– Что значит никаких младенцев?

Я не понимала, как можно быть таким холодным по отношению к детям. Мы с ним никогда еще не обсуждали наши планы в отношении детей. Он, конечно, догадывался, что я когда-нибудь захочу ребенка, но конкретных разговоров не было.

– Я имею в виду, что не хочу иметь детей, – честно и откровенно признался он.

– Но, Декстер, – возразила я.

Маленький Бобби сунул свой крохотный кулачок мне в нос.

– Зачем ты это говоришь. Подождем какое-то время. А потом мы захотим…

– Нет, Пенни, – твердо сказал он, а потом повернулся к Третьей авеню. – Мне надо кое-куда забежать. Ты сможешь поймать такси до дома?

– Конечно, – ледяным тоном ответила я.

Я видела, как он уходил, и его походка была напряженной. Женщина вернулась через десять минут, как и обещала, и забрала малыша. А я осталась стоять одна, размышляя над тем, не означает ли полное нежелание Декса иметь детей какие-либо глубокие переживания, связанные с его собственным детством, или же он просто не хочет детей от меня.

– Ну вот, – разочарованно произнесла я, отбрасывая воспоминания прочь. Я положила руку на колено Декса, но он поднялся на ноги, явно раздраженный моим прикосновением.

– Я думала, что ты воспримешь это… с большей радостью.

Декс принялся ходить из одного конца комнаты в другой с таким видом, что сердце мое заколотилось еще чаще.

– Пенни, – наконец произнес он со странной улыбкой. Сейчас он совершенно не был похож на Декса, которого я знала. Его лицо было искажено насмешливой гримасой, глаза были совершенно дикими. Они горели, словно факел.

– Вот уж никогда не подозревал… – Я едва узнала его голос.

– Не бойся, – сказала я, надеясь успокоить его.

Конечно, после признаний в отношении Роксанны он разволновался от известия, что снова станет отцом. Это совершенно естественно. Мне надо развеять его страхи. Надо убедить его, что он вполне подходит для этой роли.

– Дорогой, ты же будешь прекрасным отцом нашему малышу. Это подарок судьбы, твой второй шанс на отцовство. На сей раз ты будешь делать все, как надо. Может быть, он станет художником, как ты. – Я нервно рассмеялась. – Купим ему маленький мольберт. Только представь себе, Декс. Маленький мальчик, который рисует рядом с тобой в мастерской.

В этот момент меня словно накрыла волна счастья. Сама мысль о ребенке, моем ребенке, наполняла меня глубокой радостью. Как бы ни сложилась моя судьба, я больше не буду одна. В моей жизни появится смысл.

Он как-то жутко расхохотался.

– Ты действительно думаешь, что можешь меня обмануть?

Я вопросительно посмотрела на него.

– Обмануть? – Сердце бешено колотилось. Что он говорит?

Он встал и направился к двери.

– Мне следовало бы догадаться. Том сообщил мне, что его теща видела в такси, ты была там с каким-то мужчиной. Вы обнимались. Впрочем, пожалуй, можно было бы простить тебе этот неосмотрительный поступок, учитывая все мои прегрешения.

Он снова расхохотался. Вид его был безумен.

Прегрешения? А как же его излияния сегодня вечером?

– Декс, но я думала, что ты…

Я не узнавала человека, который смотрел на меня.

– Встречи с другими мужчинами? Отлично. Мимолетные увлечения? Не возражаю. У меня они тоже были. Но, дорогая, ты позволила себе забеременеть. – Он тряхнул головой. – А вот это непростительно. Видишь ли, дорогая, перед нашим бракосочетанием я прошел стерилизацию.

Его слова были словно ушат ледяной воды, мое сердце разрывалось.

– Давай-ка я еще раз тебе растолкую, любовь моя, – я больше не могу иметь детей. – Губы его растянулись в злой, напряженной улыбке. – Кто бы ни был этот счастливчик, передай ему мои поздравления.

Он вышел, хлопнув дверью, и этот звук стоял у меня в ушах. Из глаз хлынули слезы. Я не знала, что мне делать. Спазмы в животе усилились, и я согнулась пополам. Мать никогда не говорила мне, что беременность может быть столь болезненной. Я откинулась на спинку стула и сидела так, пока боль чуть-чуть не утихла. Мне нужен был свежий воздух, и я решила посидеть немного на задней палубе, пока не соображу, что делать дальше. Когда я открыла шкаф, чтобы достать свитер, на пол свалилось пальто Декса. Из внутреннего кармана выпал флакон с таблетками. Я подняла его и прочитала этикетку. «Принимать два раза в день при депрессии». Меня это не удивило. Он действительно часто пребывал в депрессии. Я часто замечала, что он не может уснуть. А иногда я слышала, как он плачет. Но когда я прочитала имя психиатра, прописавшего это лекарство – «Н. Клайд», – у меня глаза на лоб полезли. Наоми Клайд. Боже мой, все это время он встречался с Наоми.