class="p1">– У кого есть конкурирующие компании? – спросил знакомый голос. Это был капитан Ширли, который вернулся, запыхавшись после долгого подъема по ступенькам с берега.

– У немцев. Я говорил об атташе по имени Нордхайм.

– Кто такой Нордхайм? – спросил капитан.

– Ты встретил его в здании военно-морского флота той ночью, разве ты не помнишь? – ответила Глэдис.

– О, да, я думаю, что помню – смутно. Он был тем человеком, который казался таким преданным миссис Брейнард.

– Я тоже так думаю, отец, – поспешно ответила она. – Его внезапно вызвали в Берлин, и он планировал провести последние несколько дней здесь, в отеле, чтобы быть рядом с ней. Она сказала мне, что перед отплытием ему снова приказали вернуться в Вашингтон, и ему пришлось прервать свой визит.

– Когда вы впервые заметили вмешательство в Черепаху? – спросил я.

– Вчера утром было первое, – ответил капитан.

– Он прибыл накануне вечером и уехал только вчера днем, – заметил Берк.

– И мы прибыли сегодня вечером, – тихо вставил Крейг. – Вмешательство все еще продолжается.

– Тогда японцы, – вмешался я, наконец, высказав подозрение, которое у меня было по поводу умных маленьких азиатов.

– Они не могли украсть планы, – заявил Берк, качая головой. – Нет, Нордхайм и миссис Брейнард были единственными, кто мог попасть в комнату для черчения в ночь празднования Манилы.

– Берк, – сказал Кеннеди, вставая, – я бы хотел, чтобы ты отвез меня в город. Есть несколько сообщений, которые я хотел бы отправить. Вы извините нас, капитан, на несколько часов? Добрый вечер, мисс Ширли.

Когда он поклонился, я услышал, как Кеннеди добавил ей:

– Не беспокойтесь о своем отце. Скоро все будет хорошо.

Снаружи, в машине, которую Берк взял напрокат, Крейг добавил, – не в город, – это был предлог, чтобы не слишком тревожить мисс Ширли из-за ее подруги, – сначала прокатимся мимо коттеджа Стэмфорд.

Коттедж Стэмфорд стоял на пляже, между берегом и дорогой. Это было не новое место, но оно было построено в отвратительном стиле примерно тридцатилетней давности со всевозможными маленькими точеными и узловатыми украшениями. Мы немного задержались на дороге, хотя и недостаточно долго, чтобы привлечь внимание. На каждом этаже коттеджа горел свет, хотя в большинстве соседних коттеджей было темно.

– Хорошо защищен громоотводами, – заметил Кеннеди, внимательно осматривая коттедж Стэмфорд. – Мы могли бы с таким же успехом ехать дальше. Приглядывай за отелем, Берк. Возможно, Нордхайм все-таки намерен вернуться.

– Предполагаю, что он уехал, – ответил сотрудник секретной службы.

– Но ты сказал, что он ушел, – сказал Кеннеди. – Что ты имеешь в виду?

– Я и сам едва знаю, – устало заметил Берк, на котором начало сказываться напряжение дела, к которому мы еще не привыкли. – Я знаю только, что позвонил в Вашингтон после того, как услышал, что он был в отеле, и никто в нашей штаб-квартире не знал, что он вернулся. Может, они и проморгали, но они должны были следить и за его комнатами, и за посольством.

– Х-м, – задумчиво произнес Кеннеди. – Почему ты не сказал этого раньше?

– Ну, я предполагал, что он вернулся, пока ты не сказал мне, что сегодня вечером тоже были помехи. Теперь, пока я не смогу найти его определенно, я в полном замешательстве – вот и все.

Был уже поздний вечер, но Кеннеди, очевидно, еще не собирался возвращаться в Лукаут-Хилл. Мы остановились у отеля, который находился в центре коттеджной колонии и был окружен холмом, который проходил позади колонии по диагонали и с которого открывался вид как на отель, так и на коттеджи. Расспросы Берка выявили тот факт, что Нордхайм уехал очень поспешно и в некотором волнении.

– По правде говоря, – признался клерк, к которому Берк втерся в доверие, – я думал, что он вел себя как человек, за которым наблюдают.

Несмотря на поздний час, Кеннеди настоял на том, чтобы доехать на автомобиле до железнодорожного вокзала и сесть на последний поезд до Нью-Йорка. Поскольку, казалось, я ничего не мог сделать на Лукаут-Хилл, я сопровождал его в долгой и утомительной поездке, которая привела нас обратно в город ранним утром.

Мы остановились ровно настолько, чтобы забежать в лабораторию и взять пару маленьких приборов, очень похожих на маленькие лампы накаливания в коробке. Затем самым ранним поездом из Нью-Йорка мы вернулись в Лукаут-Хилл, выспавшись только так, как предсказывал Кеннеди, урвав в дневных вагонах поездов и во время короткого ожидания на станции.

Получасовое освежение с купанием в обжигающе холодной воде залива, завтрак с капитаном Ширли и мисс Глэдис и возвращение к волнующему делу должны были заменить отдых. Берк исчез после поспешного совещания с Кеннеди, предположительно, чтобы понаблюдать за миссис Брейнард, отелем и коттеджем Стэмфорд, чтобы увидеть, кто входит и выходит.

– Я приказал вывести Z99 из сарая, – заметил капитан, когда мы встали из-за стола для завтрака. – Насколько я смог выяснить прошлой ночью или при более тщательном осмотре сегодня утром, все в порядке. Я бы хотел, чтобы вы взглянули на нее сейчас, при дневном свете.

– Я как раз собирался предложить это, – заметил Кеннеди, когда мы спускались по ступенькам на берег, – что, возможно, сначала было бы неплохо совершить небольшую проверку с командой, просто чтобы убедиться, что с оборудованием все в порядке.

– Хорошая идея, – согласился капитан.

Мы подошли к подводной лодке, лежащей у причала и похожей на огромную сигару. Капитан первым спустился в узкий люк, а я последовал за Крейгом. Палуба была очищена, люк закрыт, а судно опечатано.

Беспроводной детектор

Вспоминая заманчивую картину жизни Жюля Верна на роскошном "Наутилусе", я могу также признать, что не был готов к настоящей подводной лодке. Моим первым впечатлением, когда я вошел в трюм, было ощущение дискомфорта и удушья. Я также чувствовал, что нахожусь слишком близко к слишком большому количеству жужжащих механизмов. Я с любопытством огляделся. Со всех сторон были электрические устройства и машины для управления кораблем и торпедами. Я также подумал, что вода снаружи была неприятно близка; ее почти можно было почувствовать. У Z99 была низкая крыша, влажная, со сложной системой стержней, органов управления, двигателей, баков, запорных кранов, компасов, датчиков – больше вещей, чем, казалось, человеческий разум, не говоря уже о беспроводной связи, мог бы охватить сразу.

– Политика секретности, которую правительства придерживаются в отношении подводных лодок, – заметил капитан, пробегая глазами, казалось, все сразу, – привела к тому, что на них стали смотреть как на нечто таинственное. Но что бы вы ни думали о телеавтоматике, на самом деле в обычной подводной лодке нет никакой тайны.

Я не согласился с нашим "капитаном Немо", так как, закончив