Генри в больницу не поехал, проводил Алексу, уже окончательно пришедшую в себя, до белого микроавтобуса с наглухо затонированными окнами, убедился, что опасность миновала, и раскланялся.

«Да, я смотрю, у них прямо полное взаимопонимание», – язвительно подумал парень, видя, с какой ненавистью рыжая провожает взглядом высокую широкоплечую фигуру мужчины, идущего к своей машине. Нет, тут определенно было что-то неладно. А Кир ужасно не любил, когда вампиры принимались играть в таинственность. Особенно если один из них был Старший. У этих за долгие годы интриганство стало неотъемлемой частью жизни.

* * *

В машине Кирилл сидел молча и периодически довольно кровожадно косился в сторону Александры. Та не менее сердито смотрела в ответ, то и дело отвлекаясь на вопросы Влада. По версии рыжей выходило так, что ранним утром им с Генри захотелось подраться, в смысле, потренироваться в ближнем бою. Ну и что-то немного пошло не так. На этой фразе Охотник не выдержал и громко фыркнул, за что получил язвительный совет не изображать лошадь.

– Надо было все-таки попросить Генри тебя добить, – не выдержал Кирилл, – мир пожал бы ему руку.

– Мир в твоем лице, я так понимаю, – сверкнула глазами Алекса, которой становилось все лучше и лучше.

– А хотя бы, я его законный представитель.

– Потрепанный какой-то представитель. – Девушка красноречиво покосилась на окровавленную драную футболку и не менее печально выглядевшие джинсы парня. Тот заметил, что рыжая – тоже не эталон элегантности и красоты. Влад с интересом переводил взгляд от одного к другому, не понимая, почему маг взъелся на эту милую вампиршу. По его мнению, побольше бы таких адекватных в их племени.

Александра с Кириллом продолжали лениво переругиваться до самой больницы, которая находилась на окраине города и на первый взгляд действительно выглядела обычной человеческой клиникой. Это если заходить с основного входа, а не с внутреннего двора, окруженного высоким забором. Впрочем, та часть, в которой лечили не людей, не сильно отличалась от человеческой. Разве что методы были другими.

– Два часа лежите. – Влад сурово посмотрел на Алексу, устроившуюся на кровати в одноместной крохотной палате с прикрытым жалюзи окном. Рыжая, чей цвет лица уже вернулся к привычному, кивнула и тихо поблагодарила целителя. Тот посмотрел на Кирилла и поинтересовался: – А ты чего?

– А я сейчас тоже пойду. – Парень подпирал стену возле окна и с интересом разглядывал светло-зеленый плафон светильника на белоснежной стене.

– Не мучай девушку, – пригрозил Влад и вышел, прикрыв дверь. В палате мигом повисла напряженная тишина. Алекса и Кирилл уставились друг на друга с непонятным ожиданием.

– Ну? – Парень заговорил первым. – Что произошло?

– Тебе же сказали – неудачная тренировка.

– Это ты дяде своему будешь про тренировки петь. А мне говори правду.

– Чем тебя эта правда не устраивает?

– Наверное, потому, что я в нее не верю. – Кир скрестил руки на груди. – Серьезно, ты же его убить жаждала, а тут вдруг переметнулась к нему в клан. Зная тебя – слабо верится.

– Ну и не верь, – огрызнулась рыжая и отвернулась в другую сторону, даже затылком выражая нежелание общаться. Полюбовавшись лохматыми кудрями, Кирилл мысленно свернул вампирше шею, после чего вышел, в сердцах хлопнув дверью. Заглянул к Владу, который что-то объяснял двум медсестрам, пообещал беречься и собрался уезжать. Но перед этим не выдержал и буквально подкрался к Алексиной палате.

Оттуда доносились непонятные звуки. То есть Кир моментально понял, что это такое, но вот с рыжей они никак не сочетались. Поэтому он и рванул дверь на себя, решив посмотреть, кто же там так упоенно рыдает.

Рыдала Александра, уткнувшись лицом в подушку и ничего не видя вокруг. Кирилл даже слегка растерялся от такой картины. Он-то был уверен, что девушка первый и последний раз ревела сразу после рождения. А тут такая картина. Только из-за шока Кир и задал поистине «гениальный» вопрос:

– Ты ревешь, что ли?

Плач моментально стих, словно его кто-то выключил. Александра подняла голову от подушки и хрипло рявкнула, обернувшись к парню:

– Тебе-то что? Иди отсюда!

– Ужа-а-ас! – протянул Кирилл, созерцая заплаканное лицо со щелочками глаз и покрасневшим носом. – Ты себя в зеркало видела вообще? Тебе плохо? Врача позвать?

– Мне зашибись! – Алекса все еще периодически всхлипывала и протяжно вздыхала. Но продолжить «плач Ярославны» при Кирилле не собиралась. А тот и не думал уходить.

– А-а-а, это ты небось от счастья рыдаешь, что теперь будешь постоянно тусить с Генри?

– Я не рыдаю, – гнусавым голосом изрекла Александра.

– А что тогда делаешь? – делано изумился Кир. – Небось соринка в глаз попала? Размером с клык господина Блэка, – все никак не мог оставить его в покое парень.

– Просто уйди, – велела ему девушка и вдруг добавила то, что Кирилл не ожидал услышать: – Пожалуйста.

– Сначала ты рыдала, потом сказала вежливое слово, – начал перечислять маг. – Я боюсь, что ты еще и улыбаться мне начнешь, тогда я буду ждать чего-то уж совсем страшного.

Алексе эти слова не то чтобы не понравились – они буквально растоптали ее. Она же, скорее всего, больше не увидит Кирилла. Генри увезет ее в Австрию навсегда. А этот светловолосый идиот сначала спляшет канкан от радости, что она уехала, а потом выкинет ее из головы.

Просто потому, что считает ее своей ошибкой.

Это оказалось последней каплей. Нервы девушки, и так в последнее время натянутые гитарными струнами, не выдержали. С каким-то полустоном-полувсхлипом она рванулась вперед и обхватила Кирилла за шею. Тот в ужасе попятился, пытаясь стряхнуть с себя вампиршу.

– С ума сошла? Слезь с меня! – В первую секунду он вообще решил, что она на него нападает.

– Идиот! – Алекса вцепилась в него как голодный клещ в грибника. – Как вы меня все достали! Как же…

Слова полились из нее потоком. Пока Кир, боясь прикладывать силу к недавно раненной вампирше, пытался отцепить от себя Алексу, та выкрикивала ему в ухо последние события. Про Лизку и Генри, про драку, про Лизкину родственницу и все остальное. Не рассказала только, что Лиза заподозрила в Генри вампира. Поэтому рассказ вышел сумбурным. Впрочем, основной его смысл до Кирилла дошел.

В конце переполненного эмоциями повествования Алекса сидела на кровати, закрыв лицо руками. Ее скрещенные коленки касались Кира.

– И что теперь? – осторожно спросил он. – Что за договор ты заключила с Блэком?

– Alea jacta est. Кости в действии. Жребий брошен. Так это у нас называют. Считай, что это договор на вечное рабство. Я принадлежу Генри как вещь.

– Сильно, – присвистнул Кирилл. – Что у вас за дикие законы, вампирша-плакса?