Афганцы выходили, но первый задержался на пороге, обернулся, что-то говоря второму. Эта остановка, всего-то на две-три секунды, чуть было не сорвала все дело, потому что Доктор Смерть уже готов был шагнуть в боевую позицию. Но успел остановить тело, чуть подавшись для этого назад. И почти сразу же после вынужденного отступления шагнул уже вперед.

Первый афганец двинулся к выходу, второй только порог переступил. Одновременно Доктор Смерть хлестким ударом левой сбоку заставил первого удариться в дополнение головой о стену, а майор Солоухин удачно использовал тяжелую дверь, расплющив ею второму нос. И тут же, дверь снова распахнув и самим этим движением развернув корпус в боевое положение, нанес два быстрых и резких удара – в солнечное сплетение и в печень.

Схватка была настолько короткой, что два старших лейтенанта, шагнувшие было в помощь двум майорам, даже руки поднять не успели. И те звуки, что донеслись с места, были вполне естественными и ничем не напоминали боевые действия. Если бы кто стоял рядом с дверью на улице, по звукам он не смог бы ничего заподозрить.

Бесчувственные тела затащили в комнату к дальней стене. Положили так, чтобы кто-то, поднимающийся по лестнице снизу, не заметил их. Доктор Смерть при этом несколько раз потянул носом. Очень громко, так, чтобы и другие это услышали. Потянул носом и Солоухин, и оба старших лейтенанта.

– Ремонт там, что ли, делают? – недоуменно поинтересовался Василий Иванович, пожимая плечами. – Краской, похоже, от этих воняет…

– Там делают очень дорогой ремонт… – мрачно и басовито прошептал Доктор Смерть. – Воняет не краской, а ацетоном.

– И что? – не понял старший лейтенант.

– Ацетон – один из необходимых ингредиентов при изготовлении героина. Там, под землей, фабрика по производству героина… И фабрика эта работает на полковника Омара. Деньги от производства героина идут продавцам оружия, и караваны направляются сюда же… Круговорот, который мы изредка прерываем, уничтожив караван…

Один из пленников зашевелился. Майор Солоухин склонился над своим подопечным и бортом традиционной афганской жилетки, его же собственной, вытер тому окровавленный нос – дверь приложилась к нему крепко. Афганец открыл глаза, не понимая еще, что произошло. Сознание он потерял до того, как успел оценить ситуацию.

– Сколько человек внизу? – спросил Солоухин.

Пленник что-то испуганно пробормотал на своем языке.

– Допрашивать их бесполезно, – сказал Доктор. – Это не офицеры ХАДа, они кроме своего языка ничего не знают…

– Похоже на то… – сказал Солоухин и без замаха, прямо с колена, куда кулак упирался, нанес еще один резкий удар в печень. Глаза пленника мирно закрылись.

Старший лейтенант Вадимиров вытащил из кармана заранее припасенный моток веревки. Доктор Смерть понял свою роль правильно и приготовил широкий пластырь, чтобы заклеивать рот. Все спецназовцы не любили лишнего шума…

Дальнейшие действия группы выглядели вполне естественно. Вниз по лестнице. И не так, как поднимались афганцы. Шагать, чтобы не раздавалось ни звука. Но в самом низу их ждал «приятный» сюрприз. Дверь оказалась бронированной, многослойной и с винтовым механизмом закрывания снаружи.

– Обезвредить такой завод – заслуга не малая, – сказал Солоухин, не опасаясь, что за дверью его услышат. – Однако меня больше интересует личность имама Мураки…

– Согласен, – пробасил Доктор и начал поворачивать штурвал винтового запора. Штурвал дошел до крайней правой точки, после чего старший лейтенант Семарглов защелкнул на винте фиксатор. Даже если и изнутри есть точно такой же штурвал, выйти все равно никто не сможет.

– Работаем… – майор Солоухин стволом автомата показал направление движения – наверх…

* * *

Еще один неэстетичный, но все же приятный сюрприз ждал их у выходных дверей флигеля. Приятный потому, что сами они подстраховаться не успели и могла бы произойти неприятность. В тесной прихожей лежал лицом вниз еще один афганец. Вооруженный, в отличие от первых двух. Широкое кровавое пятно на его спине показывало причину желания улечься именно тут. Должно быть, этот человек входил в дверь, и ефрейтор Щеткин, страхуя офицеров, хладнокровно дождался момента, когда афганец начнет движение за порог, и в этот момент выстрелил. Пуля девятого калибра обладает не только «высокой останавливающей способностью»,[31]посланная вдогонку, она еще и вперед свою жертву бросает довольно основательно, как удар тяжелого рыцарского копья. Ефрейтор рассчитал правильно и выстрелил так, чтобы афганец упал не на пороге, а оказался за дверью, невидимый для других, кто пожелает прогуляться рядом.

– Хорошо твой ефрейтор работает, – похвалил Солоухин старшего лейтенанта Вадимирова, словно Вадимиров сам обучал снайпера.

– Он – специалист… – отозвался старший лейтенант.

– Мы все, надо думать, специалисты, – сказал Доктор Смерть. – Каждый в своей области. Но время торопит и самых специальных из специалистов. Скоро пожалует уважаемый полковник Омар, а мы пока ничего толкового не нашли, кроме этого симпатичного заводика…

– Пошли искать… – майор Солоухин опять пошел первым, быстро огляделся с порога и шагнул на крыльцо смело. – В темпе к большому дому…

Расстояние в двадцать с небольшим метров преодолели бегом. Остановились под стеной, чуть ниже окон первого высокого этажа.

– Может быть, через террасу? – предложил Доктор Смерть. – Там только два охранника внутри, и двери нараспашку. Оттуда атаки не ждут… И вообще, неизвестно, есть ли там пост охраны. Может, просто охранники от главного входа сюда прогуливались…

Да, стеклянные двери на террасу были распахнуты, как спецназовцы наблюдали еще со скал. Рядом с дверями стояли три низких столика и кресла с пологими спинками. Вокруг установлены горшки с цветами и бочки с пальмами. В жару в таком месте можно пить мягкие прохладительные напитки, поскольку пить пиво, как европейцам и американцам, правоверным мусульманам запрещает Коран. И с двумя охранниками, если они у двери все же есть, можно справиться без выстрелов.

– Во-первых, если есть пост у главного входа, значит, есть и у террасы. Иначе нет смысла и в первых охранниках. Во-вторых… Терраса прекрасно просматривается с поста от ворот. Голову случайно повернут, а мы тут, встречайте… – задумчиво почесал подбородок Солоухин. – Если в нас начнут оттуда стрелять, нам придется отвечать… И откуда еще ждать тогда выстрелов? Мы даже не знаем, где находится сменная охрана…

– А если ползком, под стеной до самой двери… – старший лейтенант Семарглов вспомнил, как много пришлось ему поползать во время подготовки к отправлению в Афган на полигоне в Чирчике. В десанте приходилось больше летать и прыгать, но вот ползать значительно меньше. И оттого после интенсивных многодневных тренировок страшно болели локти и колени. Но – себя не жалел, не щадил, и научился, и сейчас готов был продемонстрировать навыки.