– Но, тетя Уин...

– Пожалуйста, собери бумаги, Каролина.

– Пожалуйста, позвольте мне, – пропищал неестественно высоким голосом мистер Росс. Он шустро вскочил на ноги, но миссис Хибберт грубо усадила его на место. Джеффри видел, как бедный парень поморщился, испытав на своем плече силу дамской ручки. Но к его чести следует сказать, что бедняга не произнес ни звука.

Джеффри, хмуря лоб, пытался уразуметь тайный смысл этого маленького спектакля. Но просветление наступило лишь в тот момент, когда Каролина послушно опустилась на колени и принялась собирать разбросанные бумаги. При виде этого зрелища во рту у него пересохло.

Платье Каролины по моде того времени имело глубокий вырез, причем настолько глубокий, что, когда она наклонилась, ее восхитительная грудь предстала его взгляду во всей своей ослепительной красе. Он, правда, уже имел счастье лицезреть ее раньше. Он даже прикасался к этим волшебным частям ее тела, и не просто прикасался, но и вытворял с ними самые невообразимые вещи. Однако открывшаяся его глазам картина поразила его подобно удару молнии. При каждом движении Каролины ее роскошные формы эротично колыхались. Сияя в свете свечей кремовой кожей, они то вжимались в корсаж при вдохе, то опадали при выдохе так, что он видел их темно-розовые вершины.

Джеффри не волновало, что умная тетушка все это специально подстроила. Им безраздельно владела только одна мысль. Он был готов отдать все, лишь бы снова ощутить в своих руках эту мягкую, податливую плоть. Целовать ее, ласкать, теребить языком...

– Господи, – проворчал Гарри. – Каролина, ты что, совсем стыд потеряла? – Он, судя по всему, прекрасно понимал, что происходит, хотя имел не самую выгодную точку для наблюдения.

Каролина подняла на тетку вопросительный взгляд. Она выглядела растерянной. Джеффри едва не застонал. Она, кажется, даже и не подозревала, что творилось в этот миг с мужчинами. Ее мысли были сосредоточены на бухгалтерских книгах и бумагах, которые она собирала, скрупулезно расправляя и раскладывая в должном порядке листочки, испещренные колонками цифр.

Всего несколько часов назад он сжимал ее в своих объятиях. Он так хотел обладать ею тогда, словно от этого зависела его жизнь. Он и сейчас сгорал от страсти.

– Вставай, Каро! – прорычал Гарри. – Порой ты проявляешь удивительную тупость.

Джеффри заметил выражение отчаяния, промелькнувшее на лице Каролины. Другая женщина на ее месте заплакала бы от обиды, а она лишь на мгновение смежила ресницы, темной тенью полоснувшие по ее бледным щекам, и больше ни единым жестом не выдала своих эмоций. Она открыла глаза и поднялась. Ее движения были безыскусными и грациозными. Каролина держалась так, будто заслужила эту грубость.

При мысли об этом Джеффри охватила ярость, и он стиснул кулаки, мечтая проучить напыщенного осла. Но он не мог этого сделать. Во всяком случае, сейчас. Не придумав ничего лучше, Джеффри перегнулся через стол и, пригвоздив Гарри к месту немигающим взглядом, прошипел:

– Я был бы вам очень признателен, если бы вы обращались с дамами в этой комнате с должным почтением. – Его тихий голос прозвучал угрожающе и произвел должный эффект.

В комнате воцарилась мертвая тишина. На мгновение.

Гарри, не обладая большим умом, решил высказать свое мнение:

– А я буду вам весьма признателен, если вы не будете ни во что встревать. Я вообще не понимаю, почему вы без конца суете нос в дела моей невесты. И поверьте, мне это действует на нервы. Впредь я больше не потерплю вашего вмешательства.

Джеффри почувствовал, как внутри закипает гнев. Его мышцы напряглись, а сжатые кулаки сами взмыли вверх. Он огляделся, оценивая обстановку. Сейчас он выскочит из-за стола и как следует взгреет Гарри.

Но Каролина опередила его, быстро встав между ними. Задрав подбородок, она смерила лорда Бертона сердитым взглядом.

– Я тебе не невеста, Гарри, – сказала она.

До слуха Джеффри донесся разочарованный вздох миссис Хибберт.

– Мы, конечно, не объявляли о помолвке, – взорвался Гарри, – но...

– Но надеюсь, – продолжила Каролина, – ты от меня откажешься, после того как я кое-что тебе скажу.

В комнате вновь повисла тишина. Но из-за оглушительного шума в ушах Джеффри не услышал бы даже грохота пронесшейся под окном кареты. Нет, она не может признаться в этом Гарри! Не может! Кроме Гарри, здесь ведь еще находятся миссис Хибберт и мистер Росс. Ведь не станет же она им всем докладывать, чем они занимались на этом распроклятом дереве! Или что делали у него дома. Она не способна на это.

А вдруг?

Ее репутация будет навеки испорчена! И ему придется жениться на ней. Его совесть и честь потребуют от него именно этого.

Шум в ушах стих так же быстро, как и возник. Долг превыше всего, обреченно подумал Джеффри. Он будет вынужден на ней жениться.

И вдруг тяжелый груз, все это время пригибавший его к земле, свалился с плеч, и он почувствовал необыкновенную легкость во всем теле. Мысль, что он женится на Каролине, почему-то его обрадовала, и впервые за много лет он понял, что это и есть счастье. Джеффри едва не рассмеялся.

– Я совершила одну глупость, Гарри, – снова заговорила Каролина. И хотя она произнесла эти слова тихим голосом, они прозвучали как набат.

У Джеффри губы расползлись в улыбке.

– Я вложила деньги в фабрику и все потеряла до последнего пенни. Единственный способ для меня выжить – выйти замуж. Я знаю, что ты мечтал разводить лошадей и рассчитывал в связи с этим на мое приданое. Но теперь я должна погасить им свои долги. – Каролина опустила глаза, сделав вид, что рассматривает руки, и у Джеффри от ее несчастного вида защемило сердце. Он знал, что она таким образом пытается скрыть слезы. – Мне очень жаль, – прошептала она чуть слышно.

Джеффри сник. Каролина не раскрыла их секрет, и он не обязан на ней жениться. Сразу забыв о правилах хорошего тона, он тяжело рухнул на стул, хотя дамы в комнате стояли.

Она ничего им не сказала.

И он не должен на ней жениться.

И снова Джеффри ощутил, как на его плечи навалилась непомерная тяжесть. I

– Все, Каролина? – спросил Гарри с нажимом. – В фабрику?

Она кивнула.

Джеффри было бы легче, если бы она притворялась. Она была никудышной обманщицей, и ее ложь он мог распознать за милю. Он видел, как страдала Каролина из-за постигшей ее неудачи, как мучилась из-за того, что не сумела стать его богатой избранницей, к чему так настойчиво стремилась.

А как он хотел, чтобы она стала его женой!

Но она все потеряла и теперь должна была расхлебывать кашу, которую сама же и заварила. Глядя на нее, нетрудно было понять, каких усилий ей стойло сохранять самообладание. Пока Гарри собирался с мыслями, Каролина ждала его ответа, распрямив спину и гордо откинув голову. В эту минуту Джеффри больше всего на свете хотелось подойти к ней, заключить в объятия и расцеловать, заставив забыть обо всех горестях и печалях. Но он не имел права вмешиваться. Этот миг принадлежал лорду Бертону. Сейчас Гарри предстояло заложить основы фундамента, на котором будут строиться их будущие супружеские отношения. Джеффри должен был оставаться в стороне и молчать, хотя испытываемые им душевные муки толкали его на активные действия.