Тут Сунь Укун взмахнул своим посохом, три раза поднял его вверх, четыре раза опустил вниз, пять раз взмахнул им влево, шесть раз вправо. Точь-в-точь как было предписано древним военным уставом. Такого не встретишь теперь даже в войске больших государств. Серебрянорогий все это видел, и душа у него ушла в пятки от страха.

И вдруг в голову ему пришла великолепная мысль. Раз силой взять Танского монаха не удастся, придется заполучить его хитростью.

– Возвращайтесь в пещеру, – сказал он воинам-оборотням. – Я знаю способ, с помощью которого можно захватить Танского монаха.

Воины возвратились в пещеру, а Серебрянорогий спрыгнул с горы, встряхнулся и превратился в странствующего даоса. Вот как он выглядел:

Прическа с двумя косицами,

какая пристала монаху,

Старая, ветхая ряса —

на заплате заплата.

В барабан деревянный колотит,

Бьет в деревянную рыбу.

Древний пояс Люйгуна

для важности нацепил он.

Ждет у проезжей дороги

оборотней появленья,

Чтобы план хитроумный

скорей привести в исполненье.

И вот даос прямо у дороги споткнулся и упал. Из ушибленной ноги потекла кровь, и он застонал, призывая на помощь.

Его крик услышал Сюаньцзан и воскликнул:

– О, милостивое Небо! Кто может звать на помощь в такой глуши?

И, подстегнув коня, Сюаньцзан поехал вперед.

– Эй, кто здесь зовет на помощь? – крикнул он.

Даос подполз к Сюаньцзану и стал отбивать поклоны. Сюаньцзан помог ему подняться и спросил:

– Вы откуда пришли, почтенный, и почему на ноге у вас кровь?

– Сам я из монастыря, который расположен к западу от этой горы. Третьего дня игумен, который живет к югу от этой горы, пригласил нас, монахов, в свой монастырь на молебен об избавлении от бедствий и ниспослании счастья. Возвращались мы оттуда вместе с моим учеником поздно вечером. По дороге моего ученика утащил огромный тигр. Я бежал куда глаза глядят, упал и поранил ногу. И вот словно само Небо послало вас сюда. Явите же милосердие, спасите меня, учитель! Как только мы доберемся до монастыря, я совершу жертвоприношение и отблагодарю вас.

– Почтенный, – отвечал ему Сюаньцзан, – мы оба монахи, только я – буддийский, а вы – даосский. И хоть одеяние у нас различно, принципы одинаковы. Я не вправе был бы называться монахом, если бы не оказал вам помощи. Сунь Укун, – обратился он к Великому Мудрецу, – ты понесешь на спине почтенного монаха: он не может идти.

– Слушаюсь, учитель, – отвечал Сунь Укун.

Даос уселся на спину Сунь Укуну. А надобно вам сказать, что Сунь Укун сразу понял, что никакой это не даос, а самый настоящий оборотень, и сказал:

– Смотри только не вздумай справлять нужду у меня на спине. Одежду здесь стирать некому.

Сунь Укун все время замедлял шаг, стараясь пропустить учителя вперед. И вот когда они прошли примерно около пяти ли и Сюаньцзан с Шасэном скрылись в долине, Сунь Укун почувствовал, как в нем закипает злость.

«В пути, – думал он, – даже собственные руки кажутся тяжелыми, а я должен тащить на себе это чудище. Сейчас прикончу его, и дело с концом».

Но оборотень умел разгадывать мысли. И вот стоило Сунь Укуну так подумать, как оборотень произнес заклинание, и в воздухе тотчас же выросла гора Сумеру, которая придавила Сунь Укуна. Тут Великий Мудрец слегка покачал головой и сдвинул гору на левое плечо.

Оборотень снова произнес заклинание, и в воздухе появилась гора Эмэй, которая тоже придавила Сунь Укуна. Но Сунь Укун слегка покачал головой, сдвинул гору на правое плечо и помчался вслед за учителем.

Оборотня даже пот прошиб с перепугу. Но он снова произнес заклинание и на этот раз придавил царя обезьян горой Тайшань. Тут Сунь Укун громко застонал, и изо всех его отверстий полилась кровь.

А оборотень сел на облако, догнал Танского монаха, протянул свои длиннющие лапы и прямо с неба схватил несчастного Сюаньцзана. Шасэн растерялся было, но быстро пришел в себя, схватил свой посох и бросился на оборотня. Оборотень в свою очередь выхватил семизвездный меч, и между ними разгорелся бой.

Шасэн не выдержал натиска и хотел покинуть поле боя, но оборотень схватил его левой рукой, Танского монаха – правой, зубами вцепился в коня, ногой подхватил пожитки паломников и устремился к пещере.

Когда он предстал перед своим повелителем, Золоторогим демоном, тот сказал:

– Непременно надо было изловить еще и обезьяну. Она обладает огромной волшебной силой и не даст нам покоя.

– Я придавил обезьяну горой Тайшань, и она не сможет причинить нам никакого вреда.

– И все же лучше изловить обезьяну, – сказал Золоторогий.

– Тогда я велю демону Тончайшему и чудищу Хваткому взять мою тыкву-горлянку из червонного золота и твой кувшин из белоснежного нефрита и с их помощью изловить обезьяну.

А в это время Сунь Укун, придавленный горой, вспоминая учителя, плакал и причитал.

Это встревожило духов – хранителей пяти стран света. Они призвали духов земли и гор и обратились к ним с такими словами:

– Известно ли вам, что под этой горой томится сейчас Великий Мудрец Сунь Укун, тот самый, который пятьсот лет назад учинил дебош в небесных чертогах? Сейчас он стал учеником Танского монаха и идет с ним в Индию за священными книгами. Гора Тайшань в ваших владениях. Думаете, он помилует вас, когда освободится? В лучшем случае сделает вас, духов земли, посыльными и заставит бегать по почтовым станциям, а горных духов отправит на военную службу. Да и нам не поздоровится.

Услышав это, духи гор и земли не на шутку перепугались, пошли к горе Тайшань и сказали:

– О Великий Мудрец! Мы, духи гор и земли, пришли освободить вас и умоляем простить нашу непочтительность.

– Ладно, – ответил Сунь Укун. – Я не стану наказывать вас.

Духи произнесли заклинание, и гора встала на свое место. А Сунь Укун вышел, отряхнулся и поправил на себе одежду. Вдруг он увидел над горным ущельем радужное сияние и спросил:

– Откуда это сияние?

– Сияние излучает одно из сокровищ оборотня. С его помощью Золоторогий демон собирается изловить вас, – отвечали духи.

Услышав это, Сунь Укун отпустил духов, а сам встряхнулся и принял вид даоса-праведника, поскольку знал, что даосы у оборотней в особом почете.

В это время появились два оборотня. Заметив их, Сунь Укун выставил вперед свой посох, оборотни споткнулись о него и растянулись на земле. Но тотчас же вскочили на ноги, увидели Сунь Укуна и стали кричать:

– Ты что здесь делаешь и почему размахиваешь своим посохом?

– При встрече с таким почтенным даосом, – сказал Сунь Укун, – послушники должны пасть ниц и преподнести ему деньги.