— А слуги? Просто ушли?

— Да. Взяли и в один далеко не прекрасный день исчезли, как не бывало. Никто не слышал, чтобы они говорили об отъезде… Да и не на чем было уезжать: конюшни уже тогда стояли пустыми.

— То есть даже для себя ректор лошадей не держал?

— Нет. Всадник из него никудышный, он больше привык на своих двоих, — хмыкнул Лио. — Это я уже от шиарли слышал — он вроде бы упоминал в светской беседе…

— Слуг, судя по документам, было трое, так?

— Ага. Кухарка, горничная и этакий на все руки мастер, он же уборщик.

— И все умели колдовать, так что не сильно переутомлялись, — пробормотала Вера.

Да, и за такое дело волшебники средней руки брались с охотой. Если нет сноровки, содержать большой замок, а то и целое поместье в идеальном порядке не так-то просто, поэтому хорошие специалисты без работы не сидели.

— Они исчезли, — продолжал Лио, — а через какое-то время объявилась Тан Хасса. Это ректор ее так назвал, не сама она сказала.

— Что значит — объявилась? Прилетела наниматься на работу?

— Ученики, когда в очередной раз пошли попытать удачи в кладовой, просто наткнулись на нее на кухне — она чистила котел и ворчала, что тут все грязью заросло.

— А Тан Герра?

— Он попозже появился. И, говорят, был какой-то диковатый с виду — от людей и тем более инородцев шарахался, говорить толком не говорил.

— Да он и сейчас такой, будто по голове стукнутый.

— Нет, теперь он, считай, вменяемый, — покачал головой Лио. — А прежде, рассказывают, все норовил взлететь и забиться куда-нибудь. Ухал по ночам опять же. Тан Хасса его взяла под крылышко, приручила понемногу.

— Учителя и ректор как-то комментировали это? — нахмурилась Вера.

— Нет. Сказали: раз это школа Примирения, то и таким созданиям найдется в ней место, пускай даже у них никаких магических способностей нет.

— Верно…

Она припомнила линии силы обоих людей-птиц: волшебством там и не пахло.

— Инородцы рассказ подтверждают. Дэр говорит, что пытался выяснить у самих сов, кто они и откуда взялись, но они то ли вправду не знают, то ли им запрещено говорить. Шиарли тем более заинтересовались — никто никогда таких не встречал, — но так ничего разузнать и не сумели. Ну, получеловек-полуптица, и только…

— По их мнению, могут наши совы быть жертвами какого-то эксперимента? — быстро спросила Вера, потому что сама размышляла об этом.

— Это шиарли первым же делом проверили, — отозвался Лио. — Говорят, не похоже. Не видно никаких остаточных следов перевоплощения, слияния тел или чего-то подобного. А теперь и подавно ничего не разглядишь.

Вера тяжело вздохнула.

— Итого, пропавших всего четырнадцать, — сказала она. — Или двенадцать…

— Госпожа, уж не думаете ли вы, что совы — это исчезнувшие слуги?

— Почему нет? Кухарка и на все руки мастер. А вот где горничная и почему эти двое вдруг обросли перьями, выучились летать, но потеряли магический дар и заодно память — интересный вопрос, на который у меня нет ответа.

— Не нравится мне это… — пробормотал Лио и продолжил: — Об учениках, госпожа: самолично сюда никто не приходил, потому как поди доберись. Привозили по двое-трое, видимо, когда обнаруживали такие вот… самородки. Во всяком случае, Данис говорит, что его совершенно случайно нашли в глухой лесной деревне.

— Кто?

— Охотники заплутали, — пояснил он. — Парень бортничал, услышал голоса, ну и вывел их из чащобы. Говорит, лес у них там чудит, пришлых не любит, вот и заморочил. Они все худо-бедно колдовать умели, но дороги не нашли, а он, говорит, и с завязанными глазами ее отыскал бы. Его отблагодарили, а недельки через две приехали уже другие люди, велели собираться, прощаться с родными, да и…

— Увезли?

— Как бы не так, он от них еще неделю по лесам прятался, — хмыкнул Лио. — Но когда чужаки пообещали эту чащобу попросту спалить с деревней заодно, все же вышел и поехал с ними как миленький.

— Узнаю отцовскую обходительность, — пробормотала Вера.

Должно быть, приказ докладывать обо всех подозрительных случаях и проверять участников был разослан по всем городам и весям. Уж людей у соответствующих служб хватало.

— С другими примерно так же дело обстояло, — добавил Лио. — Разве что кто-то не прятался, а сам с радостью побежал, чтобы с голоду в канаве не околеть.

— А пропавшие? О них что говорят?

— Ничего, — развел он руками. — Трое ушли на второй же год: привыкли к вольной жизни, тут им показалось хуже, чем в тюрьме. Взяли и слиняли глухой ночью да в дождь, и ищи их!

— Дождь хорошо следы смывает, это они удачно подгадали…

— Как же, подгадали! Наверняка знали — кто грабежом промышлял, кто помаленьку воровал, но от ищеек всем приходилось ноги уносить. Думаю, эти не пропали: тогда здесь воздушной стражи еще не было, стояло лето, припасов они взяли вдоволь, так что вполне могли благополучно скрыться.

— И не разболтали?

— Может, и болтали, да кто их слушал? Ну или как раз услышал кому положено, и… — Лио развел руками. — Чем таких перевоспитывать, проще новых найти. И нашли же.

— А это уже почерк Левого полумесяца, — хмыкнула Вера. — У него незаменимых не бывает, точно. Ладно, а остальные?

— Еще двое смылись под шумок, когда инородцы по домам разъезжались, — взглянув на свои пометки, ответил он. — Парень с девушкой. Неизвестно, что с ними сталось. Потом был, так сказать, массовый побег — это уже после катавасии со слугами и кладовой. Пятеро удрали. Подбивали остальных, но те не рискнули, прижились уже. Данис, кстати, хотел с ними уйти, но к тому времени уже со своей девицей сошелся, а она уперлась — и ни в какую. Не силой же ее тащить? И бросить не смог. Так и остался.

— Еще одного не хватает, — сказала Вера.

— Этот, скорее всего, сунул нос куда не следует, — ответил Лио. — Многие слышали, как он похвалялся, будто разгадал тайну замка и может заставить ректора плясать под свою дудку. Но, видно, он не на дудке сыграл, а в ящик.

— Мог он в самом деле докопаться до истины?

— Говорят, парень был дотошным до крайности, приметливым, детали замечал… А уж память… ничего не забывал, — хмыкнул он. — И соображением не обижен опять же. Возможно, и не раскрыл тайну, но принялся копать в опасной к ней близости, вот Арлис его и…

— Угу, превентивно, — буркнула Вера. — Точно не удрал?

— Никто не может сказать, — развел руками Лио. — Вечером был на месте, утром исчез. Ночью любил по замку бродить, говорил, много интересного можно услышать… Вот, видно, и подслушал что-то на свою голову. Бежать не собирался, рассчитывал Арлиса потрясти, а потом уже уйти с добычей. Много ему не нужно было. Так, на скромное житье…