что надежда лишь на магию. Но! Руки-то жёстко зафиксированы сзади, и я попросту не могу ими вращать для сплетения чар. Так как же быть? А всё просто!

Точнее, не так-то и просто было творить плетение одними лишь коротенькими усиками, то бишь окончаниями моих энергоканалов из ладоней, которые, напомню, сейчас неподвижны, но очень близко друг к другу и обе ориентированы на 6 часов, так сказать. Опираясь лишь на Видение, я за спиной создал, не очень быстро, но с первого раза, плетение избранных мною для конкретной ситуации оптимальных, на мой взгляд, чар и сейчас уже готов был к напитке маной.

Что ж, сказано – сделано, и вот, мне остаётся лишь прекратить подачу энергии от резерва и отправить в цель сформированный снаряд, который уже начал демаскировать мою деятельность своим достаточно заметным в чердачном сумраке свечением, поэтому я резко переворачиваюсь на другой бок и, оказавшись спиной к парочке мобов, посылаю в них ледяной шип. Ну почти.

Ледяной шип — не самые популярные, а я бы сказал, нахрен никому не нужные в мире защитных пряжек, но всё же существующие и, как можно понять, разученные мною в рамках общеобразовательной программы ручные чары. Образующаяся же в результате их формирования едва светящаяся ледяная сосулька почти полуметровой длины — способна на скорости выпущенной стрелы, что по моим прикидкам составляет метров 50-60 в секунду, пролететь всеми своими граммами так двумястами шагов эдак триста. А эта вот её светящесть, так сказать, бодро вертя старушку физику на известном месте, позволяет сосульке достаточно легко пробить среднее бревно лиственницы на любой дистанции. Неплохо, да? Вот только, при всём при этом, даже самая дешёвая пряжка-артефакт лишь с противокинетической составляющей успешно отражает сей ледяной снаряд, делая его оружием только против простецов, ну или каких-нибудь беззащитных одарённых.

Однако в данной конкретной ситуации мне плевать на всё это, и я очень рад, что всё же выучил на занятиях в Академии данные чары, да ещё и, разобрав их посредством Видения, запомнил само плетение, которое сейчас и сумел воспроизвести без рукамахательства. А вышло оно несколько более компактным, нежели когда чары творятся вращением ладоней, да и внушительный результат заставляет призадуматься. Ведь с тех, разделяющих меня с целью метров так пяти, мой «почти ледяной шип», вышедший раза в три меньшего размера, но с вдвое более интенсивным свечением, а о приросте скорости полёта вообще трудно судить, так вот, эта «спица» очень так впечатляюще пронзила навылет одного моба, который говорил вторым, ну и эпично пригвоздила к стропилам другого, который первый, соответственно. А произошло это как раз в тот момент, когда их силуэты совместились.

Джекпот прям какой-то.

Глава 16

ГЛАВА 16

Уважаемые читатели, если останутся непонятны или вызовут вопросы некоторые моменты по сюжету, то вы всегда можете уточнить их в комментариях, а я с удовольствием отвечу. Но большая просьба: не портьте спойлерами удовольствие ещё не читавшим вашим коллегам. Скрывайте в вашем комментарии такие вот спорные моменты, выделив их и нажав значок с зачеркнутым глазом. Благодарю за понимание, приятного чтения.

****

— Что? — непроизвольно вырвалось у меня, когда один из мобов, который был насквозь пронзён высокоскоростным куском льда, хрипя и булькая кровью из своих пробитых лёгких вдруг завозился на полу, а в конце ещё и начал издавать те жуткие звуки, пусть и не столь интенсивные, как несколько дней назад у седобородого, но всё же явно свидетельствующие о том, что совсем скоро этот гад отрегенится. — Да чтоб тебя, неужто опять!

Дать врагу такой шанс я просто не мог, так как ещё немного, и этот псион-недобиток сможет переключить своё внимание с биокинеза на телекинез. А уж тогда этот самый Ройц, не знаю насколько легко, но, полагаю, будет вполне в состоянии отбить очередной мой ледяной снаряд, формированием которого я как раз сейчас и занимался, прилагая все усилия к максимально быстрому завершению столь непростого, без тренировок-то, занятия.

И вот, секунд двенадцать спустя я, повозившись на полу и заняв-таки положение поудобнее, наконец выпускаю по моему противнику брата-близнеца того штыря, который всё ещё заставляет Ливза пришпиленным жуком украшать сумрачные интерьеры пыльного чердака.

С жутковатым хлюпом, сразу же после забавного свиста, сотворённая мною серебристая с голубоватым свечение спица влетет в район шеи живучего Ройца, по-моему, даже вырвав фрагмент ключицы тому. Такая жуткая рана вызывает бурное кровотечение уже заростившего было прошлую дыру в груди псиона, основная специализация которого, в отличие от явного телепата Ливза и давешнего седобородого биокинетика, мне пока не известна. Но и биокинез этому, извивающемуся на полу чердака гаду — вполне даётся, так как сознания от обширной кровопотери он всё же не теряет, а уверенно устраняет свои определенно несовместимые с жизнью повреждения. Жесть.

Я же, разочарованный тем, что не попал в голову, куда и метил, но принимая как должное выигранные предыдущей своей атакой мгновения — судорожно формирую следующее плетение ледяного шипа, который, в этот раз спустя девять секунд, и отправляю в цель.

Свист, треск с противным чваком и нижняя челюсть моего врага будто в замедленной съёмке взлетает в воздух. А я, даже и не думая лишаться чувств или опустошать желудок от столь жуткого и какого-то фантастического в своей нереальности зрелища, ну и всё ещё пребывая в состоянии предельного напряжения с концентрацией, не отвлекаюсь на эмоции, а упорно трачу следующие лишь шесть уже секунд на подготовку решающего выстрела. Такого, который заставляет заднюю часть черепной коробки Ройца, вместе с её таким важным содержимым — тошнотворной экспрессией изукрасить пол и часть стены позади теперь уж точно мёртвого противника.

Проклятие, я слишком стар для того дерьма — сказал бы я, не будь достаточно молодым ещё там, на столь далёкой теперь Земле, воспоминания о которой мне порой уже кажутся сном.

— Так, спокойно, Витя, это всего лишь моб. Пока тебя не срубило, встань и облутай их обоих, и весь этот адище просто исчезнет. Проклятие, как же натуралистично воняет-то, — будто слегка пошатнувшийся рассудком, начинаю я разговаривать сам с собой вслух, в попытке удержаться за то, что принято именовать нормальностью. — Милиз, ты появишься уже наконец?

— Я здесь, Господин! — виновато потупившись в смиренной позе, известила меня эта, материализовавшаяся рядом... нехорошая девочка, которая, видите ли, не желает вмешиваться в игровые события, но которая, внезапно, взяла однажды и помогла мне выполнить квест о вступлении в Академию. «Г» — лоГика!