В конце концов, он не ел с пяти утра. Он бы с удовольствием подобрал лепешку, если бы выкинул ее на землю. Ашиник был деревенский и неизбалованный мальчишка, и в конце войны, во время голода, ему не то что извалянные в грязи лепешки приходилось есть, а и живых гусениц. Но он выбросил лепешку в котлован, не плыть же за ней!

Ашиник медленно побрел на запад, туда, где за отодранными досками забора начинались ангары и технические службы космодрома.

Через пятнадцать минут по подземному переходу он прошел в основное здание. На табло мелькали слова на десяти языках, в воздухе мушиной толпой висела чужая речь, и тысячи людей сновали туда и сюда.

Ашиник повертел было головой в поисках ближайшей вейской торговки, а потом резко повернулся и подошел к огромной сверкающей стойке какого-то бистро, уставленной гамбургерами всех сортов и бутылочками с крашеной водой.

* * *

Через полчаса Ашиник столкнулся на двенадцатом этаже нос к носу с начальником службы безопасности космодрома Джайлсом. Джайлса Ашиник не любил. Он знал, что тот – близкий друг Шаваша, и, в отличие от Теренса Бемиша, который никогда не расспрашивал Ашиника ни об учителях, ни о причинах того или иного распоряжения, Джайлс постоянно любопытствовал об обычаях и собраниях и не раз самодовольно принимался объяснять Ашинику, почему по законам их земной науки никто не может родиться из золотого яйца.

– Эй, Ашиник, чего вам здесь надо? – полюбопытствовал Джайлс.

– Отчет, который я вчера отдал господину Бемишу, – ответил Ашиник, – его надо исправить.

– А, ну-ну, – загадочно сказал начальник службы безопасности. Тут наконец раскрылись двери вызванного им лифта, Джайлс вскочил внутрь и уехал.

Ашиник дернул ртом и раскрыл дверь личного кабинета Бемиша. Он сказал Джайлсу чистую правду – ему нужен был его вчерашний отчет. Улетая в столицу, Бемиш сказал, что начеркал на нем какие-то замечания, и Ашинику надо было с учетом этих замечаний отчет переправить и представить Бемишу по возвращении.

Однако отчета нигде не было видно. Ашиник осторожно покопался в бумагах, устилавших стол Теренса. Пусто. Ашиник поколебался и, подойдя к двери в глубине кабинета, толкнул ее и вошел внутрь.

Это были личные апартаменты Теренса Бемиша. Сразу за кабинетом начиналась сорокаметровая гостиная, окна которой, из плотного звуконепроницаемого стекла, смотрели на взлетные квадраты. Из нее личный лифт Бемиша мог поднять хозяина в спальню, а гостей – еще выше, на самый верх башни, на площадку, где был разбит каменный сад с кактусами и агавами. Остальные растения на такой высоте росли плохо, то ли их донимал ветер и холод, то ли частый грохот стартующих кораблей – при них-то не было шумоизолирующего стекла.

Впрочем, чтобы пройти в спальню, Бемиш чаще пользовался не лифтом, а красивой и широкой, тут же в гостиной начинавшейся лестницей.

В гостиной отчета тоже не было. Ашиник подумал, что Бемиш ночевал вчера здесь и наверняка оставил отчет в спальне на столике. Уж е не раз Бемиш оставлял там бумаги и посылал за ними Ашиника. Ашиник, поколебавшись, поднялся по лестнице.

В спальне царили полумрак и чистота, и Ашиник сразу увидел злополучный отчет – он лежал под кроватью рядом со шлепанцами Бемиша, и даже от двери было видно, что отчет немилосердно исчеркан. Потом что-то шевельнулось сбоку, у зеркала. Ашиник повернул голову и увидел Инис.

– Ты что тут делаешь? – спросила Инис.

– Отчет пришел забрать, – ответил Ашиник, нагибаясь и подбирая бумаги. – А ты?

– Разве ты не видишь? Это же новая юбка!

Действительно, Инис стояла у зеркала, изогнувшись и разглядывая себя в профиль, и на ней был не строгий костюм иномирцев, в котором она обычно появлялась на стройке, а красивая запашная юбка.

Ашиник, все еще держа отчет в руках, машинально присел на краешек кровати.

– Это господин Бемиш купил?

– Глупый! Это сюрприз! Подарок Идари!

Инис захватила края юбки кончиками пальцев, и подняла руки, и вдруг закружилась по комнате. Ашиник, как завороженный, глядел на ее белые ножки.

Он никогда не замечал, во что Инис одета. Он всегда в мыслях своих раздевал ее.

– Красиво? Ведь правда красиво?

– Очень, – прошептал Ашиник.

Инис засмеялась и отбежала на цыпочках к двери. Рука ее нащупала выключатель. Свет потух. Впрочем, в спальне было довольно светло от широких, во всю стену окон. Окна были без штор, залитое в их толщу специальное вещество по команде полностью или частично переставало пропускать свет. Сейчас окна работали вполсилы, приглушая ослепительные огни взлетных квадратов, и по расположению огней Ашиник видел, что корабль в квадрате К-1 взлетит с минуты на минуту.

Снаружи уже должен был стоять порядочный вой, но здесь стены гасили звук.

– Вот господин Бемиш будет так сидеть, и вдруг появляюсь я, – проговорила Инис.

Она закружилась по комнате и вдруг застыла, раскинув юбку, на фоне освещенного окна. В это мгновенье взлетные огни вспыхнули желтым, нос большого грузового «Атланта» вздрогнул и пошел вверх, из-под грузных, как ноги гиппопотама, дюз вылетели столбы дыма и пламени, комната окрасилась ослепительным алым светом, и на фоне этого алого света Ашиник увидел кружащийся черный с золотыми кудрями силуэт.

– Ой! – вскрикнула Инис, на мгновение теряя равновесие.

Она повалилась на кровать, и тут же Ашиник прижал ее к себе.

– Точно, – смеясь, проговорила Инис, – и тут господин Бемиш вот так обнимет меня… и… пусти.

Ашиник, не отвечая, жадно целовал ее.

– Пусти же!

Ашиник и Инис целовались несколько раз и до этого, но сейчас Ашиник плохо владел собой. Он был безумно испуган разговором с Яданом, темнота и далекие вспышки огней возбуждали его, и он точно знал, что Теренс Бемиш в столице, в двух часах лета, и никто в его спальню не войдет.

– Инис, я скоро уезжаю. Я не могу уехать без этого, – прошептал Ашиник.

Инис уже не сопротивлялась ему. Девушка, запрокинув голову, позволяла ему целовать себя и слегка постанывала. Ашиник потянул ее к себе.

– Погоди, – вдруг сказала Инис, – я сниму юбку, а то разорвешь.

Ашиник, разжав руки, смотрел, как Инис расстегнула кофточку и гибким кошачьим движением стащила через голову юбку. Потом ее руки обняли юношу, и, прежде чем Ашиник успел понять, что происходит, женщина расстегнула ремень его брюк, и тонкие, ловкие пальчики скользнули к его мужскому естеству.

– Ого-го, какого удава я разбудила, – прошептала Инис.

* * *

Через полчаса они все еще лежали, совершенно раздетые, в широкой двуспальной постели президента Ассалахской компании, и Инис задумчиво водила пальчиком по плоскому мальчишескому животу Ашиника. За окнами все так же вспыхивали и гасли уходящие в небо факелы. Ашиник протянул руку и, нашарив регулятор прозрачности, сделал стекло чуть потемнее.