Гранитные ступени, ведущие в другое крыло, Лоркан едва выдержал. Их было всего шесть, но он встал у их подножия, дрожа всем телом. Потом еще крепче сжал пальцы на плече дочери, наклонился вперед и преодолел каждую ступень, как человек, штурмующий горную расщелину.

На верхней площадке он поник, и она хотела поддержать его, обняв за пояс.

— Прекрати! — яростно прошипел он и выпрямился.

И тут они услышали крики.

— Твою мать! — без выражения произнес Лоркан и опять тронулся в путь.

В холодном полумраке коридора с плиточным полом звуки раздавались очень ясно. В конце зала была открыта дверь библиотеки — там и находился источник шума. Плакали маленькие дети. Кричали старик и еще какие-то мужчины. И все покрывали сливающиеся голоса трех молодых людей, кричавших что-то испуганно и рассерженно.

— О господи, — простонал Лоркан, шагая так быстро, как только мог.

«Мы опоздали, — мрачно подумала Винтер».

Но три вещи придали ей надежду, когда они повернули за угол и вошли в библиотеку. Крови было не видно. Солдат было всего трое. Кроме того, это были всего-навсего три гвардейца из зала и один страж ворот. Личной стражи Джонатона не было видно. Если бы сюда вошел кто-нибудь из этих безжалостных гигантов, тут бы мальчикам и конец пришел. А так ситуацию еще можно было спасти, если действовать быстро.

Гвардейцы как раз боролись с подмастерьями Паскаля, пытаясь оттащить Джерома и Гэри от защищающей их группы. Двое гвардейцев из зала держали Джерома за обе руки, он дико отбивался, брыкался и плевался. Третий гвардеец пытался вытащить Гэри из цепких рук других мальчиков. Все кричали и вопили, маленькие мальчики жалобно плакали. Паскаль шел из глубины мастерской, уже готовый хватить молотком по голове солдата, который схватил его сына.

Еще один шаг — и назад дороги не будет.

Лоркан, оставшийся незамеченным, остановился на пороге. Он выпрямился в полный рост, отпустил плечо Винтер и прорычал:

— Что вы делаете с моими работниками?

Лоркан умел оглушительно рявкнуть, когда того хотел, и в комнате установилась тишина, еще звенящая от его голоса. Солдаты оглянулись на него, вытаращив глаза. Но они быстро оправились, и Винтер увидела, как на секунду в их глазах вспыхнула ярость: «Кем этот плотник себя возомнил?» Один из них даже выступил вперед, и дерзкий ответ едва не сорвался с его губ. Но тут страж ворот узнал ее отца и вытянулся по стойке «смирно».

— Лорд-протектор Мурхок! Мы поймали этих двух мальчишек, когда они пробирались по дворцовому саду без документов. Когда мы попытались допросить их, милорд, они убежали, и мы пустились за ними.

Ох, слава богу! Значит, это не репрессии, не арест, санкционированный властями. Просто неудавшаяся попытка панического бегства.

Винтер увидела, что мальчишки глядят на отца глазами, округлившимися от восхищения. Он пришел! Герой каждого рабочего парня. Обычный плотник, простой рабочий человек, получивший титул и власть из рук самого короля Джонатона Достославный лорд-протектор Лоркан Мурхок, который спас королю жизнь, когда они были еще детьми. Заплаканные мальчишеские лица засияли от обожания, и Винтер вознесла небесам молитву о том, чтобы отец смог спасти их жизнь.

Один Паскаль, казалось, заметил страшную бледность на лице отца, чуть ссутуленные плечи, дрожащие руки. Винтер увидела на его лице печаль. Он остановился позади группы подмастерьев, опустил свое оружие и грустно воззрился на Лоркана поверх голов. Винтер не знала, горюет он о страданиях Лоркана или о том, что судьба его мальчиков зависит теперь от смертельно больного человека.

Лоркан холодно оглядел мальчиков и, понадеявшись, что они не выдумали уже каких-нибудь оправданий, проговорил:

— Я ведь велел вам дождаться пропусков, червяки вы бессмысленные. Что вам в голову взбрело?

Подмастерья сглотнули и неуверенно обернулись на стражников.

— Просим… прощенья, милорд, — отвечал быстрый на язык Гэри охрипшим голосом. — Мы забыли.

Джером только глаза таращил, как сова, губы его дрожали от пережитого потрясения.

«Ну, держись, — думала Винтер. — Парень, держись, пожалуйста».

— Забыли? Ах, значит, забыли! — рявкнул Лоркан так, что все подпрыгнули. Самый маленький подмастерье снова заплакал, но Винтер могла бы поклясться, что уголки губ Паскаля Хьюэтта дрогнули в улыбке. — А вот посмотрим, как вы это забудете, когда я с вас дневное жалованье вычту, недоумки ленивые! — Лоркан сделал два широких шага в комнату и указал на гвардейцев, которые, криво ухмылялись, глядели на красных как раки мальчишек. — Думаете, этим бравым воинам делать нечего — только вас, крысенышей, ловить? А ну извинитесь!

Гэри сразу же неловко, будто у него все тело онемело, повернулся к солдатам. Лицо его перекосилось от напряжения, но он все же проговорил:

— Простите, добрые господа. Мы не хотели потратить ваше время.

Гвардейцы обратили суровые лица к Джерому, которого все еще держали за руки. Его горло напряглось, как будто он пытался вытолкнуть из себя слова, но от страха изо рта вырвался только невнятный писк. Солдаты расхохотались, и один из них встряхнул мальчика:

— А ну извинись, пискун!

— Разойдись! — холодно скомандовал Лоркан, этот приказ пресек веселье стражников, как топор мясника. Стражники поняли, что превысили свои полномочия. Перед ними были подчиненные лорда-протектора, ругать и наказывать их — его дело. Они выпустили Джерома, который отступил на дрожащих ногах, и отдали честь, сохраняя бесстрастное выражение лиц.

— В следующий раз, как увидите моих парней, — сказал Лоркан. — документы у них будут, и вам не придется бросать свой пост, чтобы преследовать честных членов гильдии.

Он резко махнул рукой гвардейцам, и они ушли, отдав честь и тихо закрыв дверь библиотеки.

В зале повисла тишина. Несколько секунд Лоркан стоял с неподвижным лицом, глядя на дверь. Винтер подошла к нему ближе. Его глаза затуманились — казалось, он вот-вот упадет в обморок.

В своей тревоге она услышала тихий голос Паскаля Хьюэтта:

— Принеси лорду-протектору кресло, Гэри… Гэри! А ну принеси кресло лорду-протектору.

Винтер услышала шорох и тихие шаги: Гэри с подмастерьем третьего года подтащили одно из кресел для чтения и тихо поставили его за спиной у Лоркана. Они отступили к своему мастеру, глядя на то, как Винтер положила руку на грудь отцу и тихо проговорила, подняв голову:

— Милорд, подмастерья покорнейше просят вас присесть.

Взгляд Лоркана сосредоточился на ее лице, затем переместился на круг лиц, неуверенно разглядывающих его с другой стороны зала.

— Вот недоумки, — сказал он без тени шутливости или приязни. — Почему вы не подождали, как вам сказала моя ученица?

Ряд любопытных глаз обратился к Винтер. Она увидела в них смущение с примесью стыда и подозрительности. Гэри и подмастерье третьего года опустили глаза, малыши глазели раскрыв рот. Джером даже не оторвал глаз от пола; он, казалось, готов был упасть. Паскаль смотрел на Лоркана.