Чтобы подчеркнуть, насколько непримечательной, скорее всего, была Митохондриальная Ева – то есть Ами, – допустим, что завтра, много тысяч поколений спустя, по земле распространится новое опасное заболевание, которое за несколько лет истребит 99 процентов человечества. Выжившие, которым повезло иметь какую-то врожденную сопротивляемость к смертельному вирусу, вероятно, будут состоять в достаточно близком родстве. Их ближайшим общим прямым предком по женской линии – назовем ее Бетти – будет какая-то женщина, жившая на сотни тысяч поколений позже Ами, и корона Митохондриальной Евы задним числом перейдет к ней. Возможно, именно она была источником мутации, которая несколько веков спустя помогла спасти вид от вымирания, но ей самой это, вероятно, не принесло никакой пользы, поскольку агрессивной формы вируса, которой противостоит мутация, тогда еще не существовало. Суть в том, что короновать Митохондриальную Еву можно только задним числом. Ее ключевая роль в истории определяется не только случайностями в период жизни Ами, но и последующими случайностями. Это потрясающее совпадение! Если бы дядя Ами не спас ее от утопления, когда ей было три года, никого из нас (именно с нашей митохондриальной ДНК, которую мы унаследовали от Ами) вообще бы не было! Если бы все внучки Ами умерли от голода в младенчестве, как случалось в то время со многими детьми, мы бы тоже не появились на свет.

Согласно той же логике существует – должен существовать – и Адам, ближайший прямой предок каждого живущего сегодня мальчика и мужчины по мужской линии. Его можно назвать Y-хромосомным Адамом, поскольку все наши Y-хромосомы передаются по отцовской линии, подобно тому как митохондрии передаются по материнской линии[57]. Был ли Y-хромосомный Адам мужем или любовником Митохондриальной Евы? Исключено. Отцовство требует гораздо меньше времени и энергии, чем материнство, а следовательно, логически возможно, что Y-хромосомный Адам жил весьма недавно и был очень, очень активен в спальне – утирая нос Эрролу Флинну. Если самому старому живущему сегодня мужчине, скажем, 110 лет, логически возможно, что Y-хромосомным Адамом был его отец, Дон Жуан начала двадцатого века, который также является отцом, дедом, прадедом и т. д. всех живущих сегодня более молодых мужчин. В конце концов, мы, мужчины, производим миллиарды сперматозоидов, по сотне миллионов при каждой эякуляции, поэтому Y-хромосомный Адам всего за неделю мог бы произвести достаточное количество спермы, чтобы стать отцом всему человечеству (в принципе)! Однако если учесть все генетические различия в мужских Y-хромосомах по всему миру и рассчитать, сколько времени потребуется для накопления подобных мутаций, мы можем сказать, что Y-хромосомный Адам жил чуть меньше ста тысяч лет назад. И снова, если бы чума унесла, скажем, половину мужского населения, вероятнее всего, корона Y-хромосомного Адама перешла бы к прародителю, который жил гораздо менее давно[58].

Любопытный факт о любом отдельном организме – будь то вы, я, ваша собака или ваша герань – заключается в том, что он потенциально может основать новый вид, стать первым в длинном ряду кактамихов, но только сотни или тысячи поколений спустя кактамихи достаточно выделятся из общей массы, чтобы их признали отдельным видом, так что ко времени коронации вы, я, ваша собака или герань давно обратятся в прах. Ваши родители, таким образом, могут стать ближайшими общими предками всех представителей двух видов гоминид, но не радуйтесь раньше времени. Чихуахуа и немецкий дог принадлежат к одному виду Canis familiaris, но если цивилизация падет, а их потомки одичают, они с большей вероятностью выделятся в два отдельных вида, чем, скажем, бигли и бассет-хаунды, поскольку без человеческого вмешательства оплодотворение чихуахуа немецким догом – или немецкого дога чихуахуа – маловероятно. Вполне вероятно, однако, что обе генеалогии вымрут, как происходило со множеством генеалогий на протяжении тысячелетий, прежде чем это произойдет.

По оценкам, более 99 процентов всех организмов, которые когда-либо жили на земле, умерли, не оставив потомства. И все же вы живете, а это значит, что ни один из миллиардов ваших предков, от одноклеточных организмов до червей, рыб, рептилий, млекопитающих и приматов, не умер бездетным! Как же вам повезло! Само собой, каждая травинка, каждый комар, каждый слон и каждая маргаритка могут похвастаться столь же длинной и славной генеалогией.

Всем знакомы крупномасштабные циклы природы: день-ночь-день; лето-осень-зима-весна-лето-осень-зима-весна; цикл испарения воды и выпадения осадков, благодаря которому снова наполняются озера, становятся полноводными реки и восстанавливаются запасы воды, питающие все живое на нашей планете. Но не все понимают, что эти циклы – в каждом пространственном и временном масштабе, от атомного до астрономического – выступают в качестве скрытых двигателей, приводящих в действие все удивительные природные явления. В 1861 г. Николаус Отто сконструировал и продал первый работающий бензиновый двигатель внутреннего сгорания, а в 1897 г. свой двигатель представил Рудольф Дизель, и эти блестящие изобретения изменили мир. В основе работы каждого из двигателей лежит цикл – четырехтактный цикл Отто и двухтактный цикл Дизеля, – который производит некоторое действие и затем возвращает систему в исходное положение, чтобы она была готова работать дальше. Механика этих циклов весьма оригинальна – она была открыта и оптимизирована в ходе цикла НИОКР, растянувшегося на несколько сотен лет. Еще более элегантным, микроминиатюзированным двигателем стал цикл Кребса, открытый в 1937 г. Хансом Кребсом, но изобретенный за миллионы лет эволюции на заре жизни. Это химическая реакция, имеющая восемь стадий и превращающая топливо – пищу – в энергию в процессе метаболизма, который имеет критическую значимость для всех живых организмов, от бактерий до секвой.

Биохимические циклы вроде цикла Кребса отвечают за все движение, рост, саморегенерацию и воспроизводство в живом мире. Они представляют собой колесики внутри колесиков внутри колес, механизм с триллионами подвижных частей, каждый из элементов которого необходимо перематывать, восстанавливать в исходном положении, чтобы он готов был снова выполнять свою функцию. Все эти циклы оптимизированы великим дарвиновским циклом воспроизводства, в котором поколение за поколением на протяжении миллионов лет выбираются удачные усовершенствования.