Чедвик был потрясен. Он взглянул на трубу в руках, словно все дело было в ней. Словно ее заклинило и выстрела не произошло.

— Бегите, — сказала я.

Чедвик меня не слышал. Он выпустил по Кларку длинную очередь из автомата. Держал спусковой крючок до тех пор, пока не опустел магазин.

Черный дым, собравшись перед хозяином в облако, проглотил все пули.

За спиной Кларка возник майор Ирбис. Он расслабленно выпрямился и опустил ствол штурмовой винтовки. Старый солдат прекрасно понимал, что хозяину больше не требуется помощь. Только Чедвик, меняющий магазин в своем «Калико», не понимал этого.

Небеса заметно потемнели. С разных сторон послышался рев, заглушивший вой ветра. Он нарастал, словно к нам приближалась стая тираннозавров.

Глаза Кларка почернели в мгновение ока. Он вскинул руку, и в тот же миг Чедвик истошно закричал. Он судорожно схватился за глаза, выронив пистолет-пулемет, а затем упал сам. Когда он повернул лицо, я увидела, что его глаза затянуты мутной пленкой как при катаракте.

— Боже мой! Боже! — в отчаянии причитал Чедвик. — Я ничего не вижу!!

— Бегите! — умоляла я.

Рев быстро приближался. Он становился все громче и неистовее. Я невольно отпрянула назад и врезалась спиной в снежную стену. Идущий со всех сторон рев влетел в Кларка и моментально потух. А в следующий миг над его головой, словно рога, поднялись два длинных щупальца.

Они были плотными и тугими, обволоченными туманной чернотой, под которой сверкал огонь. Извивались словно змеи.

Ослепленный Чедвик наконец внял моим мольбам. Он больше не хотел сражаться, ибо это было бессмысленно. Он поднялся и побежал.

Щупальца скользнули через плечи Левиафана, отделились от него и вяло, с некоторой ленцой поплыли вслед за убегающим Чедвиком, оставляя за собой в воздухе чернильные следы. Они скользили над снегом и льдом, и воздух дрожал в тех местах, где они оказывались; в их поведении чувствовалось безразличие к окружающему миру и к своей жертве. Вжавшись спиной в снег, я с ужасом наблюдала, как одно из щупалец задержалось возле меня на секунду. Это едва не стоило мне разрыва сердца.

Убегающий Чедвик запнулся о ледяной обломок, перелетел через него и воткнулся головой в снег. Он вскочил, словно пьяный. Пробежал еще несколько метров, когда правое щупальце настигло его и, проскользнув мимо, на миг коснулось бедра.

Чедвик рухнул, как подкошенный.

Когда он поднялся, слепо водя вокруг себя руками, одна из штанин казалась набитой тряпками. Приволакивая отсохшую ногу, Чедвик еще надеялся убежать, но щупальца уже окружили его.

Еще касание.

Тело рухнуло в снег.

Он попытался ползти, но пальцы бесполезно скребли по льду.

Щупальца сделали неспешный круг над жертвой. И бросились на нее.

Чедвик закричал так жалобно, что я буду помнить этот крик до конца дней. Черные змеи легко подбросили его в воздух и, словно взбешенный хищник, принялись рвать тело. Хрустнули кости, и Чедвик перестал кричать. Кровь оросила вершины ледяных глыб, словно жертвенные камни. А щупальца взметнулись ввысь, унося с собой то, что осталось от человека.

Кларк безучастно смотрел в небеса черными глазами. В этот миг он казался могучим как никогда. Его невозможно победить, как невозможно одному человеку перевернуть мироздание. В этот миг идея Мерфи похитить его выглядела до крайности нелепой и смехотворной.

Стоявший позади Ирбис с восхищением взирал на повелителя. Я увидела в его лице страх и преклонение перед неистовой силой, которая жила в Кларке.

Мне неизвестно, что стало с Чедвиком. Щупальца скрылись вместе с телом за низким туманом, затянувшим вечернее небо. Хотя еще некоторое время я чувствовала дрожание воздуха и удаляющийся рев.

Чедвика погубила самоуверенность.

Я без сил опустилась на снег и тихо заплакала.

Вечерний сумрак затянул все вокруг. Ледяные глыбы превратились в мрачные камни преисподней. Ветер высокогорья накатывался шквалами, вырывая из людей остатки тепла, да еще выл без конца; казалось, что этот вой поселился у меня в голове навечно.

Я сидела на снегу, вытирая слезы. Сейчас мне хотелось только одного: провалиться в беспамятство. Я надеялась, что снова увижу яркую воодушевляющую галлюцинацию о маме, как в тот раз, когда одна поднималась на склон. Снова хотелось ощутить поддержку, которая исходила от того сна. Потому что силы мои были на исходе.

Ко мне протянулась открытая ладонь. Я ухватилась за нее, и сильная рука подняла меня на ноги. Взгляд наткнулся на грудь под черной водолазкой.

— Тебя зацепило? — спросил Кларк. Его глаза были ясными, без грамма черноты.

— Что?

— Я спрашиваю, с тобой все в порядке? Оно не дотронулось до тебя?

— Не могу поверить, что вас это беспокоит! — возмутилась я. — Вы только что убили моего друга, а через час я стану жертвой на вашем Ритуале!

Кларк замолчал. Мне показалось, он смутился.

— Значит, он выбрал тебя?

Его вопрос вогнал меня в ступор. Я ошарашенно посмотрела на повелителя Арьяварты.

— Меня выбрали вы! И не сваливайте ответственность на свою шизофреническую половину!

— Поверь, Алена, мне очень жаль.

— Я вас ненавижу, — процедила я ему в лицо.

Возможно, получасом раньше или получасом позже я бы ни за что не произнесла это. Но в том состоянии, в котором я находилась именно сейчас, мне было все равно, что он со мной сделает. Растерзает, как Чедвика, или использует в качестве ритуальной жертвы — абсолютно безразлично! Поэтому я могла говорить что угодно.

Кларк посмотрел на меня задумчиво. Без гнева, которого я ожидала. Может, потому, что глаза его были ясными и передо мной стоял человек, у которого что-то осталось от совести, а не бездушная черная тварь.

— В последнее время я стал замечать, что он все больше вмешивается в мое сознание. Я думал, что ему нужны только жертвы, не более. Но... знаешь, когда у тебя есть сила, ты даже не догадываешься, что эта сила может управлять тобой.

— Что? — удивилась я.

Он больше ничего не сказал и пропал из моих глаз так же неожиданно, как появился. Опираясь спиной на ледовые ребра, выступающие из-под снега, я пыталась обдумать то, что услышала. Но вместо этого в голове была пустота. Высокогорный воздух беден кислородом и не позволяет мыслить продуктивно.

Мимо прошел Ирбис, что-то разыскивая. Через несколько метров он поднял из снега оброненный прибор для определения по спутнику географических координат.

— Мерфи? — произнес он, заметив появившуюся из темноты фигуру.

— Я.