— Понимаю, — кивнула Росита. Она припомнила, как всей компанией ходили слушать «Кармен» с участием знаменитого тенора из Аргентины. Были там Рамиро, Люсия… И Гарсиа тоже был…

— О чем взгрустнула, Росита? — спросил Миллер и взял ее под руку, чтобы перевести через улицу.

— Так просто.

— Такой красотке не полагается грустить.

— А вы что, Карло, специалист по красоткам? — поинтересовалась Росита.

— О, у тебя язычок как бритва, — рассмеялся Миллер. — Ты куда сейчас?

— На автобусную станцию.

— Домой, что ли?

— Домой.

— Между прочим, фавелы от тебя не убегут, — заметил Миллер. Вдали показалось приземистое здание автостанции, сложенное из блоков розоватого вулканического туфа, и он замедлил шаг.

Неужели эта встреча и знакомство, взбудоражившие его, кончатся ничем? Черт бы побрал этих туземных девок! Никогда не знаешь, как себя с ними вести. Здесь необходимо чувство меры, важно не перегнуть палку. Кто знает, может, эта местная Кармен сочла его слишком робким? Но хороша, ничего не скажешь! Ради такой стоит постараться.

— Мы еще встретимся, Росита? — спросил он.

Она пожала плечами:

— Может быть. Мир тесен.

Пока они шли, Росита лихорадочно соображала: как ей действовать дальше? Как заинтриговать Миллера и выудить из него сведения о Гарсиа?

Они подошли к автобусному расписанию.

— О, гляди-ка! Следующий рейс на Королевскую впадину — только через полтора часа! — воскликнул Миллер.

— Неужели? — с хорошо разыгранной досадой произнесла Росита, изучая расписание.

— Вот видишь, — показал он свои часы, — предыдущий автобус ушел только что. Я вижу в этом перст судьбы!

В зале ожидания, куда они вошли, было пустынно: очередные пассажиры разъехались, новые еще не подошли. Автобусов в эту унылую зимнюю пору было немного.

Толстый бармен с лоснящимся лицом протирал стойку, не обращая внимания на одинокую парочку.

Миллер посмотрел на спутницу.

— Давай употребим эти полтора часа с пользой. Росита, — произнес он.

Она улыбнулась:

— Не понимаю, о чем вы.

— Здесь недалеко есть приличный ресторан.

— Пожалуй, — согласилась Росита.

То, что местная девушка так легко согласилась пойти с ним, несколько даже обескуражило Миллера. Он успел привыкнуть к холодности и неприступности «туземок» — так Миллер именовал оливийских женщин.

В высоком прокуренном зале большинство столиком было свободно. Запах табачного дыма, видимо, навечно въелся в стены и мебель.

Они остановились, выбирая столик. Метрдотель бросился к ним навстречу. Он видел однажды этого человека в своем ресторане вместе с самим генералом Четопиндо.

Их усадили за маленький — на двоих — столик под пальмой с войлочным стволом.

Оркестр еще не начинал играть, монотонный шум вентиляторов навевал дремоту.

Миллер протянул Росите карточку, которую подал невозмутимый официант.

Росита скользнула взглядом по столбику цен и подумала, что на деньги, которые сюит одно блюдо, семья в фавелах могла бы просуществовать целую неделю.

— Ну и цены здесь!.. — вырвалось у Роситы, которая впервые попала в такой шикарный ресторан.

— Такая девочка, как ты, стоит любой цены. Тебе никогда не говорил об этом твой дружок? Есть небось у тебя дружок, а?

Росита промолчала.

— Почему ты погрустнела? — слегка встревожился Миллер. — Тебе стало нехорошо? А-а, ты, наверно, просто голодна, — догадался он.

Подошел официант, поклонился — сам хозяин ресторана только что велел ему быть отменно предупредительным и исполнительным с этой парочкой.

Миллер заказал коньяку, шампанского и несколько национальных блюд.

Эта брюнетка все более привлекала его. Особенно хороши были глаза — огромные, темные. Правда, немного грустные, но такова, наверно, характерная особенность местных красавиц.

Росита сосредоточенно разрезала мясо. Нож она сжимала так, что пальцы побелели. Она слегка нахмурилась, но даже такая отрешенность шла к ней.

«Держать себя в руках», — мысленно повторяла Росита. Недаром она в детстве мечтала стать актрисой! Не зря подолгу стояла перед крохотным осколком зеркала, который вмазала в заднюю стену дома, — это была маленькая тайна Роситы, о которой не знал никто, даже мать. Росита с увлечением изображала своих знакомых, подруг, очень похоже научилась копировать Люсию, а однажды так здорово изобразила начальника рудника, на котором работал Орландо, что все в доме так и покатились со смеху. А видела Росита этого начальника всего лишь раз, да и то мельком.

Теперь она играла недалекую девчонку из фавел, «вечернюю красавицу», которая не прочь развлечься, завязать новое знакомство и вообще не слишком строгих правил, хотя и напускает на себя временами неприступный вид.

— А много приходится разъезжать, Карло? — спросила Росита, отламывая клешню омара.

— А почему ты об этом спрашиваешь?

Росита вздохнула.

— Очень люблю путешествовать. — пояснила она. — У меня есть подружка, так она говорит, что самое большое счастье на свете — это повсюду ездить, видеть новое, и я с ней согласна. Только вот нечасто удается поехать куда-нибудь…

— Умная у тебя подружка. А вообще-то, мне действительно много приходится ездить, — сказал Миллер.

— Ты шофер?

— Воистину, ты ясновидящая! — захохотал Миллер.

— Я угадала?

— В самую точку!

— А что ты возишь?

— Не что, а кого, — поправил Миллер.

— Ну, кого?

Миллер поднял палец:

— Это государственная тайна. Но тебе, так и быть, скажу…

Он притянул ее к себе и, дыша в ухо винным перегаром, прошептал:

— Я — шофер генерала Четопиндо.

Росита удивленно переспросила:

— Ты шофер Четопиндо?

Миллер утвердительно кивнул и приложил палец к губам.

Да, с этой девчонкой он выбрал верную линию. Все они тут боятся генерала Четопиндо как огня. Даже имя его приводит их в трепет. Вон она как заинтересовалась, едва услышала имя Четопиндо…

На возвышение в центре зала стали подниматься пестро одетые оркестранты.

— Я слышала, что у генерала Четопиндо другой шофер, — заметила Росита.

— Кто же, интересно?