— Ну, а что с другим заданием?

— Либеро?

— Да.

— С Орландо Либеро все в порядке, ваше превосходительство.

— Занятно.

— Мои люди ведут его, не отпуская ни на шаг. Они ждут только сигнала, чтобы… — Помощник осекся, посмотрев на генерала.

Четопиндо взял со стола узкий листок и протянул его Карло со словами:

— Это мне передали по телефону двадцать минут назад.

Текст гласил: «Орландо Либеро исчез. Поиски пока безрезультатны».

— Что скажешь, коммерсант?

Голос генерала звучал зловеще.

— Даю слово…

— Запомни, — жестко проговорил Четопиндо, — или ты будешь служить мне как следует, или… — Он надолго замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, затем произнес: — Собирайся в Королевскую впадину. Не найдешь Либеро — считай себя трупом.

Миллер послал агентов прочесывать фавелы, а сам решил попытать счастья в порту. Пробродив без всякого толку до вечера, Карло решил сыграть ва-банк. А что, если попробовать действовать самым примитивным, прямым способом? Иногда, в виде исключения, это дает неплохие результаты…

— Где мне найти Орландо Либеро? — спросил он у первого попавшегося докера.

Тот остановился.

— А зачем тебе Орландо? — спросил он, смерив Миллера подозрительным взглядом.

— Дело есть.

Докер неожиданно спросил:

— Когда переменится ветер?

Вероятно, это было нечто вроде пароля, по которому докеры отличали своих от чужаков.

— Погода устойчивая, — бросил Миллер наугад и повернулся, чтобы идти.

Докер схватил его:

— А ну-ка выкладывай, субчик, какое у тебя дело к Орландо Либеро?

Вокруг стали собираться портовые рабочие.

— Соглядатай!..

— Я его и вчера, и позавчера тут видел…

— Оловянные глаза.

— Давай его в пакгауз!

— Смотри, чтоб не убежал!

В пакгаузе было полутемно, пахло прелой кожей. Когда глаза привыкли к слабому свету, падавшему из неплотно прикрытой двери, Миллер подивился огромности помещения. «Здесь спрятать труп — раз плюнуть. Сто лет не найдешь», — подумал он.

К Карло подошел широкоплечий вислоусый грузчик. Люди перед ним уважительно расступались.

— Ты кто?

— Безработный.

— Откуда?

— Из Бразилии, — ответил Миллер после секундного колебания. От сильного волнения он говорил с акцентом, и это придавало его словам правдоподобность.

— Спроси у него, Гуимарро, зачем ему Орландо Либеро нужен, — предложил кто-то из толпы.

— Откуда ты знаешь Орландо Либеро? — спросил вислоусый.

— У нас в Бразилии все батраки его знают. — Карло, кажется, нащупал верный тон. — У нас говорят: Орландо Либеро всем дает работу. Вот я и приехал, чтобы разыскать его.

Вислоусый неожиданно улыбнулся.

— Ты что думаешь — Либеро фабрикант? Он батрак, такой же, как ты… Ладно, ступай. Работу подыщем.

— А мне говорили, в порту забастовка и с работой трудно, — осмелел Миллер.

— Надули тебя, дружок, — дружелюбно заметил докер, задержавший его. — Бастовать мы не собираемся, потому что…

— Не болтай лишнего, — оборвал его Гуимарро.

Карло кивнул всем и двинулся к выходу, все еще не веря в свое спасение. «Опоздал, черт! — стучало в висках. — Либеро спрятался. Упустили…»

Орландо Либеро исчез не случайно.

По решению ЦК Демократической партии Оливия он ушел в подполье. Хотя формально Демократическая партия и не была запрещена, заседание ЦК решено было провести тайно, в цитадели. Ни полиция, ни агенты Четопиндо не только не сумели пронюхать, где состоится заседание ЦК, они даже не догадывались, что это заседание проводится.

ЦК должен был решить важные вопросы о тактике партии на предстоящих выборах, о том, какими методами следует вести агитационно-пропагандистскую работу.

«Пока что конституция в Оливии действует, хотя ее и могут отменить со дня на день.

Мы обязаны использовать этот шанс и развернуть перед выборами широкую кампанию по разъяснению политики Демократической партии. Необходимо, чтобы наши требования — национализация шахт, фабрик и заводов, раздел земли между беднейшими крестьянами — нашли дорогу к сердцу каждого рабочего, каждого докера, каждого батрака.

Пусть народ на выборах выразит свою волю.

Мы не побоимся выслушать эту волю, потому что мы — партия народа.

Я верю — большинство пойдет за нами.

Если народ нашей страны даст нам власть, я верю — мы сумеем удержать ее.

(Из речи Орландо Либеро на заседании ЦК Демократической партии Оливии. Цитадель.)»

«…Обсудив различные предложения (см. протоколы прений), Центральный Комитет постановляет:

утвердить кандидатом в президенты от Демократической партии товарища Орландо Либеро.

Цитадель».

Генерал Четопиндо задернул шторой окно, за которым сияло и плавилось щедрое оливийское солнце, затем подошел к телефону и набрал номер министра внутренних дел.

Едва обменявшись приветствиями, Четопиндо перешел к делу.

— Полиция час назад арестовала в Санта-Рите некоего Гульельмо Новака.

— За что?

— Пьяный дебош в ресторане.

— И что же?

— Освободи его.

Министр промямлил что-то насчет законности.

— Какая там законность, — возмутился Четопиндо, — история-то выеденного яйца не стоит… Ну ладно, затребуй дело, я подожду, потом перезвони мне.

Генерал в сердцах бросил трубку на аппарат и вышел из-за стола. Чем объяснить строптивость министра? Он ему и в больших услугах не отказывал. Видимо, предвыборная лихорадка вносит во все взаимоотношения свои коррективы.

Четопиндо почти успел докурить очередную сигару, когда зазвонил телефон.

— Я ознакомился с досье Гульельмо Новака, — приглушенно прозвучало в трубке.

— Ну?

— Дело совсем не так просто, как кажется.

«Докопался, сволочь», — мелькнуло у Четопиндо.

— Этот человек — видный деятель левого движения, — продолжал министр.

— Знаю.

— Знаешь — и просишь за него? — удивился министр. — Я прочитал донесения моих сотрудников…