– Я скучал по тебе, Эл, – его поцелуи спускаются по моему подбородку, по шее, к ключицам, следуя за высохшими дорожками соленой воды.

Под его губами раздирающая боль в груди успокаивается, делаясь вполне терпимой. Я вздыхаю и подаюсь к нему, но Джеб вдруг замирает.

– Ш-ш… ты слышишь? – негромко спрашивает он.

Сквозь плеск волн доносится нестройный шум – хлопанье крыльев, пронзительные крики. Я поднимаю голову и вижу, что к нам направляется стая крылатых тварей размером с кондоров. На них верхом сидят безобразные птицы в водолазных шлемах, похожих на медные автоматы для продажи жвачки.

– Филины! – кричит Джеб и откатывается в сторону. – На маяк, живей!

Кэрролловская версия стишка «Ты мигай, звезда ночная» мелькает у меня в голове, но огромные существа, летящие к нам, ничуть не похожи на звездочки. И на подносы тоже.

Яростные порывы ветра треплют наши волосы. Я чуть не задыхаюсь, когда вокруг взметывается песок. Джеб отталкивает меня в то самое мгновение, когда один из филинов начинает снижаться. Покрытое блестящей малиновой кожей чудовище взмывает в небо, держа Джеба в когтях.

Урод с орлиным клювом открывает стеклянное окошко в шлеме и смеется, сидя на спине у филина.

– Всё равно что поймать улитку, которая греется на солнце!

– Ты дурак! Манти нужна девчонка! – кричит другой. – И учти, она должна быть целой и невредимой!

– Значит, мы прибыли в нужный момент! – картаво отвечает тварь с куриным клювом.

Его сородичи разражаются воющим смехом и разворачивают своих крылатых «коней» ко мне.

– Джеб! – кричу я.

– Беги на маяк! – отзывается он сверху, пытаясь вырваться из когтей, которые удерживают его.

Ни за что. Я распускаю крылья и устремляюсь вслед за Джебом. Сразу три филина пикируют на меня с разных сторон. Не видя ничего, кроме цели, всадники не замечают друг друга. Ближайший филин изгибает шею, похожую на лебединую. Он открывает рот, в форме морской звезды, и оттуда вырывается пучок длинных, покрытых слизью щупалец. Они снабжены острыми зубами. Один из них цепляет висящий у меня на шее дневник и обрывает шнурок.

Вскрикнув, я вытягиваю руку, чтобы подхватить шнурок, повисший на зубастом языке, но филин глотает крошечную книжечку. Два других урода подлетают слишком близко. Я успеваю нырнуть в последний момент. Филины сталкиваются и обрушиваются в море вместе со своими всадниками. Расправив крылья на ветру, я проскальзываю над водой и поднимаюсь.

Четко видимый на фоне звездного неба, Джеб высвобождается из лап своего похитителя и повисает, держась за коготь. Он подзывает волну. Вода поднимается достаточно высоко, чтобы он мог безопасно в нее упасть. Джеб скатывается по пенной поверхности, хватает меня за талию, и мы оба, как на скейте, несемся к маяку.

Мы вбегаем внутрь и запираем дверь.

Папа по-прежнему спит наверху. Мы с Джебом осторожно подкрадываемся к окну. Вокруг слышатся вопли и хлопанье крыльев. Башня дрожит. Камни отваливаются от стены, и в ней возникает широкая трещина. Возле входа собирается еще больше филинов, которые стараются пробиться сквозь камень. Их столько, что небо темнеет. Твари кружат над маяком, поочередно атакуя наше убежище.

Маяк через равномерные промежутки времени озаряет их светом, выхватывая из темноты жуткие щупальца и покрытые прожилками крылья. Всё больше и больше дыр появляется в стенах, которые подаются под ударами.

В щели врываются порывы ветра от гигантских крыльев. Полог над папиной кроватью развевается, а мое почти голое тело мерзнет.

Еще один филин врезается в башню. Я с трудом удерживаю равновесие.

– Их слишком много!

– А вот и нет, – спокойно отвечает Джеб.

В его глазах блестит волшебство. Взмахнув рукой, он указывает за окно, и вокруг маяка взметываются вихри песка.

– Сколько песчинок, столько солдат.

Вдохновленная изобретательностью Джеба, я тоже берусь за дело.

– И столько снарядов, сколько звезд.

Используя фокус, которому научил меня Морфей, я даю небу, которое нарисовал Джеб, новое задание – снабдить нас управляемыми ракетами.

Звезды поворачиваются к нападающим и, как огромные горящие камни, сыплются на них, гоня к песчаным вихрям. Несколько уродов избегают ловушки, спрыгнув со своих филинов. Они хлопают рудиментарными крыльями, надеясь перелететь море и спастись. Но мои звездные снаряды настигают их, пробивают покрытые перьями грудные клетки, отрывают головы в шлемах. Остаются лишь яркие оранжевые угли и черный пепел на пенных волнах.

Песчаные вихри несут филинов прочь, к двери.

Пыль оседает, и мы обозреваем хаос вокруг.

Я фыркаю. Это странный и неожиданный звук, совершенно неуместный здесь, учитывая всё случившееся.

Джеб с улыбкой смотрит на меня.

– Мы отлично работаем в команде, – замечает он.

Ветер треплет его волосы.

– Совсем как в Стране Чудес, когда у тебя не было никакой магии.

Джеб молчит. Потом он отводит взгляд и взмахивает рукой над замусоренным полом. Башня чинится сама собой, бреши постепенно заделываются. Остается только немного пыли.

– А вдруг филины вернутся? – спрашиваю я.

– Без седоков они безвредны, – отвечает Джеб. – Интересно, как они прорвались. Мои рисунки должны были их остановить. Кстати, надо убедиться, что другие комнаты целы.

Тревога в его голосе трогает меня. Джеб искренне беспокоится о своих созданиях.

– Сначала нам обоим надо одеться, – напоминаю я.

Он медлит, обводя взглядом мое тело. Я смущенно складываю руки на груди, хотя эта стыдливость кажется неуместной после всего, что я пообещала Джебу. Ключик, висящий на шее, трется о запястье, и я вспоминаю про потерянный дневник.

Словно прочитав мои мысли, Джеб хмурится.

– А что случилось с книжечкой?

– Ее проглотил филин. Воспоминания Червонной Королевы утрачены.

– Блин…

От страха и дурноты у меня кружится голова. Я оглядываюсь на постель. Занавески обмотались вокруг столбиков, и я вижу мирное лицо спящего папы.

– Всё будет хорошо, спортсменка, – ласковый голос Джеба звучит совсем близко.

Он проводит пальцем по моему левому крылу, так что по позвоночнику пробегает тысяча искр.

– Надеюсь.

Джеб притягивает меня к себе, обнимает, гладит растрепанные волосы.

– Обязательно. Потому что ты теперь не просто девушка. Ты сильная и храбрая. Червонной Королеве ни за что не удалось бы стать такой хорошей правительницей, как ты.