В эфире ненадолго повисло молчание. Затем голос диспетчера осторожно спросил:

– Пятьдесят три ноль девять! Что он там делает?

Пилот посмотрел в салонное зеркало. Парень сидел, прижав лицо к стеклу.

Пилот пожал плечами.

– Что делает? Работает…

Сева не мог видеть кровь. При одном ее виде ему становилось дурно. Денис похлопал его по плечу.

– Вижу, доктора из тебя не получится… Дамы, а вы?

Света демонстративно отвернулась, давая понять, что осколок, застрявший в спине Истомина-младшего, сейчас волнует ее меньше всего.

– Тысяча благодарностей, любимая. Рад, что я в тебе не ошибся…

Он повернулся к другой девушке, по-прежнему сидевшей на корточках, уткнувшись лицом в колени. Денис опустился перед ней и взял за руку.

– Ларочка… Ну а ты? Больше мне надеяться не на кого…

– А? – она наконец убрала ладони от лица, и только сейчас Денис заметил, какие у нее красивые серо-голубые глаза.

– Ты ведь поможешь мне, правда?

– Я?

Он старался не раздражаться и говорить спокойно.

– Ага. Ты.

– Тебе?

– Солнышко, осталось только спросить: «помогу?» Да. Ты – мне – поможешь?

Лариса кивнула.

– Ну вот и хорошо.

Он убрал полотенце и повернулся к девушке спиной, успев заметить, что у нее снова задрожали губы.

– Ларочка, успокойся…

Он не успел договорить. Света, все время стоявшая рядом, прислушиваясь к их разговору, воскликнула: «Ай! Да ладно!», крепко ухватила его за шею и одним резким движением вытащила осколок.

– На, забирай! – Кусок прочного стекла с острыми углами упал под ноги Дениса.

– Спасибо, прелесть моя! – морщась от боли, сказал Денис. Он почувствовал, как новые струйки потекли по спине, но, похоже, кровотечение было не сильным.

Сева взглянул на осколок, звучно икнул и, глядя прямо перед собой, как лунатик, пошел куда-то в комнату.

– Все нормально, девчонки! Все будет хорошо. Вы такие молодые и красивые, что… – он хотел сказать: «что просто не можете погибнуть», но вовремя осекся. – Что с вами не может ничего случиться. Если не возражаете, я буду все время рядом. Вашей удачи хватит на всех.

По глазам Ларисы Денис понял, что она ему поверила. Наверное, она и впрямь думала, что с ней не может случиться ничего плохого. Света – другое дело. Она громко и презрительно фыркнула.

– Лучше подумай, как открыть эту дверь.

– Не знаю. Сейчас посмотрим. Может быть, что-то изменилось.

Он подошел к двери, дернул ручку и… понял, что действительно что-то изменилось. Она пока не открывалась, но, по крайней мере, слегка сдвинулась с места. Подалась. Она больше не была закрыта на замок, но ее что-то не пускало.

Он провел рукой вдоль косяка и понял, что зазор стал неравномерным. У самого низа он был чуть шире. «Ее заклинило в дверной коробке от удара».

– Сева!

Друг не отзывался. Денис осмотрелся. Рядом не было ничего, кроме пары горных лыж и палок. Он взял одну палку и засунул острие в щель между нижним краем двери и порогом.

– Так! Девчонки! Ну-ка! Навалились все вместе!

Девушки пришли ему на помощь, и дверь медленно, с натужным скрипом, полезла из проема. Она двигалась понемногу – по миллиметру, по сантиметру… Но она все же двигалась.

– Еще чуть-чуть!

Света вскрикнула и запустила ноготки в щель, словно кошка, хватающая добычу.

– Ну же! Еще!

Легкая титановая палка гнулась, но Денис надеялся, что она сломается не раньше, чем они смогут освободиться. В конце концов, есть еще вторая. И ничего еще не потеряно. Надо только хорошенько постараться.

В кармане зазвонил мобильный. «Как всегда, не вовремя. Кто это – фазер или маман?»

Он загадал: если дверь откроется (Денис уже не сомневался, что откроется, – это только вопрос времени) раньше, чем телефон перестанет звонить, значит, все будет хорошо. Все получится…

«Исключая, может быть, „Туарег“».

– Девчонки!! – Противный, натужный скрип и…

– А-а-а!!!

Света и Лариса, не сговариваясь, завизжали так громко, что Денис зажмурился.

– Тише, дамы! Ну что вы? Ведите себя пристойно. – Он пошел в кухню, доставая на ходу телефон. Он не замечал, как сильно дрожит. Перед глазами все поплыло, и одна горячая слеза, сорвавшись, покатилась по щеке.

– Все хорошо, – успокаивал он себя. – А дальше будет еще лучше.

Он нажал кнопку ответа и поднес телефон к уху.

– Да-да! – Денис произнес это низким утробным голосом соблазнителя, никому и никогда он не хотел бы признаться, что на самом деле очень сильно боится.

– Сын! Деня! Слушай меня внимательно! – естественно, это был фазер. И к нему стоило прислушаться. – Где вы?

– Мы выходим, папа! – Денис обернулся и махнул рукой: «Тихо! Замолчите!»

– Денис, – Истомин собрался. – Нижних этажей больше нет. Не вздумайте идти вниз. Только наверх, на крышу! Ты понял меня?

– На крышу? – Он подумал, что это по меньшей мере странно. В следующую секунду он подумал, что ведет себя почти как Лариса – по-идиотски переспрашивает: «На крышу?» Конечно же, туда. Отец ведь все ясно сказал.

– Да! Там будет вертолет. Денис, ты меня понял?

– Понял… Пап, ты… – он хотел что-то сказать, но нужные слова никак не шли с губ, – работаешь?

– Деня… Ну при чем здесь это?

– Ты прав. Прости. Мы идем. – Он отключился и вышел в прихожую. – Девочки! Нам надо на крышу. Там ждет вертолет.

– Вертолет? – Света сощурилась. – Его прислал твой отец?

Денис развел руками. Он не знал точно, откуда на крыше взялся вертолет, но если разобраться, то, наверное, Света была недалека от истины.

– Наверх, – повторил он. – Другого пути нет.

Из комнаты появился Сева с видеокамерой в руках.

– Похоже, она еще цела… – пробормотал он и протянул камеру приятелю.

– Ну так и засунь ее себе… – выкрикнула Света.

Истомин-младший посмотрел на камеру и понял, что… она ему не нужна. Вряд ли он сможет снимать то, что увидит. И вряд ли стоит тратить на это время.

– Побежали! – скомандовал он, и вся четверка ринулась на лестницу.

Дубенский очнулся от того, что почувствовал боль в губах. Он машинально провел по ним языком и ощутил слабый вкус крови. Это было новым, неизведанным ранее ощущением. Никогда в детстве Дубенский ни с кем не дрался не занимался спортом и не служил в армии. Он первый раз в жизни понял, что такое разбитые в кровь губы, и это выглядело очень странно…