Качели остановились. Джош отстегнул цепочку и спрыгнул вниз; у Кристен ушло чуть больше времени, чтобы справиться с замком, но через несколько секунд оба уже бежали к Кэти и отцу.

Кевин видел, как остановились качели и целая стайка детей соскочила с сидений, но смотрел не туда. Он рассматривал взрослых, толпившихся по периметру площадки.

Он шел не останавливаясь, переводя взгляд с одной женщины на другую. Блондинка или брюнетка, неважно. Он искал стройную фигуру Эрин. Лиц стоявших впереди видно не было, поэтому Кевин немного изменил направление. Через считанные секунды, когда дети добегут до выхода, все разойдутся.

Он пошел быстрее. На дороге ссорилась семья с билетами в руках, споря, куда пойти кататься, путаясь и ругаясь. Идиоты! Он обошел их, едва не задев, решив во что бы то ни стало увидеть лица стоявших у качелей.

Стройной среди женщин можно было назвать только одну. Брюнетка с короткой стрижкой стояла рядом с седым мужчиной, обнимавшим ее за талию.

Ошибки быть не могло. Те же длинные ноги, то же лицо, подтянутые руки.

Эрин.

Алекс и Кэти, держась за руки, шли с детьми в «Айвенз». Велосипеды они оставили у служебного входа, на обычном месте Кэти. По пути к ним Алекс купил Джошу и Кристен воды.

— Ну что, хороший день, ребята? — спросил Алекс, нагибаясь, чтобы отстегнуть велосипеды.

— Отличный, папуля, — отозвалась пунцовая от жары Кристен. Джош вытер рот тыльной стороной ладони:

— А завтра мы сюда придем?

— Может быть, — солгал Алекс.

— Ну пожалуйста! Я еще раз на качелях хочу!

Справившись с замками, Алекс закинул цепочки на плечо.

— Посмотрим, — сказал он.

Козырек над служебным входом давал немного тени, но и здесь было жарко. Проходя мимо окон, Кэти оценила наплыв посетителей и порадовалась, что взяла выходной, хотя завтра и в понедельник предстояло работать две смены подряд. Оно того стоило, день удался. Теперь ей надо отдохнуть и посмотреть с детьми фильм, пока не будет Алекса. А потом, когда он вернется…

— Что? — спросил Алекс.

— Ничего.

— Ты на меня смотришь, будто съесть собираешься.

— Да я сплю на ходу, — невозмутимо ответила Кэти. — Это все от жары.

— Ха, — улыбнулся он. — Не знай я тебя лучше…

— Позволь напомнить: здесь еще две пары ушек топориком. Ты следи, что говоришь. — Кэти поцеловала Алекса и легонько похлопала его по груди.

Они не заметили мужчину в бейсболке и темных очках, наблюдавшего за ними с террасы соседнего ресторана.

Кевин ощутил дурноту, увидев, как Эрин флиртует с седым. Он смотрел, как она наклоняется к маленькой девочке и улыбается ей, как пальцами расчесывает вихры мальчишки. Заметил, как седой поцеловал ее, когда дети не смотрели. А Эрин, его жена, подыгрывала. Поощряла. Ей это нравилось. Изменяет ему со своей новой семьей, словно нет ни его, Кевина, ни их законного брака.

Они сели на велосипеды и нажали на педали, объезжая ресторан, удаляясь от Кевина. Эрин ехала за седовласым. На ней были шорты и босоножки, открывавшие ноги, позволявшие сексуально выглядеть для кого-то другого.

Кевин двинулся за ними. Ее длинные светлые волосы развевались на ветру… но когда он моргнул, они снова стали короткими и темными. Притворяется, что она не Эрин, и разъезжает со своей новой семейкой, целует другого мужчину и улыбается, улыбается, не заботясь об остальном. Этого не может быть, сказал себе Кевин. Это кошмарный сон. Пришвартованные лодки качались под тентами, когда четверка проехала мимо.

Кевин свернул за угол. Они ехали на велосипедах, но не спешили, чтобы успевала малышка. Он пошел быстрее и вскоре оказался достаточно близко, чтобы слышать счастливый смех Эрин. Он вытащил из-за пояса «глок», но держал его под рубашкой, прижав к боку. Он снял бейсболку и прикрыл ею пистолет от взглядов прохожих.

Мысли прыгали, как шарики в пачинко, отскакивая мгновенным рикошетом влево, вправо, вверх и вниз. Эрин лгала, изменяла, замышляла и строила планы. Сбежала, чтобы найти любовника. Болтала и смеялась за спиной мужа. Представил, как она перешептывается с седым, говорит грязные вещи, руки мужчины на ее груди, ее груди напрягаются. Притворяется, что не замужем, плюет на все, что муж для нее сделал, какие жертвы приносил и как соскребал кровь с ботинок. Коффи и Рамирес вечно о нем сплетничали, а бургеры облепили мухи, потому что она сбежала и ему пришлось идти на барбекю одному, и она не подсказала капитану Биллу, что он, Кевин, не такой, как остальные, что он лучше других.

И вот она крутит педали как ни в чем не бывало, с остриженными и выкрашенными волосами, красивая как никогда прежде, и думать забыла о своем муже. Не беспокоится о нем. Забыла свой долг, чтобы жить с этим седым, похлопывать его по груди и целовать с мечтательным выражением лица. Счастливая и безмятежная, и ничто в мире ее не заботит. Ходит на праздники, ездит на велосипеде. Небось, поет, стоя под душем, а Кевин плачет и вспоминает какие духи покупал для нее на Рождество. Ей всего мало, потому что она эгоистка, решила, что может походя избавиться от законного брака словно коробку из-под пиццы выбросить.

Сам того не замечая, Кевин прибавил шаг. Многолюдная улица затрудняла им движение: Можно вытащить пистолет и пристрелить ее хоть сейчас. Палец сдвинул предохранитель и скользнул на спусковой крючок, ибо сказано в Библии: «Брак у всех [да будет] честен и ложе непорочно…»[13], но Кевин сообразил, что тогда придется убивать и седого. Кстати, можно убить его на глазах у Эрин. Все, что нужно сделать, — вынуть пистолет и нажать на спуск, но поразить движущуюся мишень с большого расстояния из «глока» почти невозможно, к тому же кругом люди. Увидят пистолет, начнется паника, крики, вопли. Нет, стрелять нельзя. Он убрал палец со спускового крючка.

— А ну прекрати наезжать на сестру! — прикрикнул седой. Из-за расстояния его голос был едва различим, но реален, и Кевин вообразил, какие непристойности он нашептывал Эрин. В нем поднимался гнев. Тут дети одновременно повернули за угол, а за ними поехали Эрин и седой мужчина.

Кевин остановился, тяжело дыша и чувствуя себя совсем разбитым. Когда Эрин поворачивала за угол, солнце ярко осветило ее профиль, и Кевин снова подумал, как же она красива. Она всегда напоминала ему нежный цветок, прелестный и утонченный. Кевин вспомнил, что спас ее от изнасилования, когда возле казино на нее напали двое подонков, и как она повторяла ему, что с ним в безопасности, но все равно ушла от него.

Постепенно в уши начали просачиваться голоса людей, толпившихся вокруг. Они болтали о ерунде и шли в никуда, но это заставило Кевина очнуться. Он побежал к повороту, каждую секунду боясь, что его вырвет на такой жаре. Ладонь на пистолете была скользкой и потной. Добежав до угла, он осторожно выглянул.