Я как раз остановилась у одного из таких участков, засмотревшись на усыпанное красными яблоками дерево, наполовину скрывающее выкрашенный в персиковый цвет дом. Пока была в движении, ветра не чувствовала, а теперь он явно стал пробираться под свитер и рубашку. Поежилась. Жаль. Как бы мне хотелось жить в таком домике и ни от кого не зависеть. Иметь собственную семью, воспитывать детей и ждать мужа, который возвращается с работы к ужину.

Одинокая слеза все-таки покатилась по щеке. Вот для чего я живу? Только лишь для того, чтобы выжить? Чтобы невообразимым образом существовать, словно тень среди низших кругов, не имея шанса на спасение? Чтобы воровать, прятаться и дрожать от холода зимой, боясь в любую минуту замерзнуть в очередную особо студеную ночь?

Так и продолжая стоять на одном месте, начала разворачивать свой мешок. Кто знает, а может, меня так совершенно случайно и денег лишили? Ну, как лишили. За все хорошее изъяли накопленное, как плату за ущерб. Еще и кольцо куда-то задевалось… И почему именно сегодня я решила его снять?

— Эй ты! Чего стоишь без дела у ворот и не заходишь внутрь? — от этого голоса я вздрогнула. Мужчина. Совершенно мне не знакомый. Темная щетина на лице, редкие темные же волосы, почти полностью остриженные и печальные голубые глаза. Что-то в нем было такое, что я не смогла уйти. — А оборванец… А я-то думал покупатель нашелся.

Казалось, он был разочарован. И действительно, в ходе короткого разговора я узнала, что мой новый знакомый (его имя Эндрю Остин) совсем недавно овдовел и теперь решил перебраться к детям, в Киас. Вот и продает свой дом за бесценок.

— Печально, — эхом проговорила, с сожалением рассматривая зеленую черепичную крышу, белые наличники на окнах и большого деревянного петуха, установленного у самого крыльца. — Я бы купила ваш дом. Но у меня совсем нет денег.

Так и разошлись. Меня не позвали даже переночевать. Было видно, что господину Остину не очень приятно иметь дело с таким отребьем, как я. Хотя моя голова и не была покрыта, видок был так себе. Я же еще и старую куртку по ходу разговора из мешка выудила, чтобы хоть немного согреться.

К слову сказать, деньги при мне все же оказались. И фамильное кольцо, по которому леди Дайн в свое время определила, к какому роду я отношусь. Вот и все. Жизнь стала прежней, и я вспомнила, что такое иметь крышу над головой, еду на завтрак, обед и ужин, теплую постель и возможность просто помыться. А так… Кто возьмет на работу такую, как я?

В голову пришла шальная мысль. Круто развернувшись, побежала обратно к дереву в яблоках. Не просто же так у этого человека все слажено и без тугого кошелька в кармане.

— Господин Остин! — крикнула, привлекая к себе внимание этого человека. От него, быть может, зависела моя дальнейшая судьба.

Эндрю стоял на крыльце и отрешенно смотрел в серое, затянутое тяжелыми тучами небо. При моем скором появлении он вздрогнул и недовольно откликнулся:

— Да? — мужчина снова сошел по ступеням вниз и подошел к изящной кованой ограде, которая служила его участку забором.

— Можно нескромный вопрос? — решив попытать счастья начала с ходу удивлять я. Дождавшись нерешительного, но все же утвердительного кивка от Эндрю, продолжила: — А чем вы зарабатываете себе на жизнь?

Мой собеседник крякнул, но прогонять любопытную сиротку тотчас не стал. Его голубые глаза с подозрением глядели в мою сторону, словно пытаясь вывернуть наизнанку душу, понять, что у меня в голове, зачем интересуюсь, лезу в его жизнь с подобными расспросами. Отвечать не торопился. Поэтому я начала спутанно объяснять собственную позицию:

— Просто понимаете, — я набрала в грудь побольше воздуха и продолжила: — Я лишилась работы, у меня изначально нет дома и нет родни, чтобы прийти и попроситься немного пожить. Уже нет постоянного заработка, и я не могу даже себе гарантировать, что завтра появится возможность зарабатывать снова. В этом причина моего интереса. Чем можно заняться, чтобы получать от этого доход? И не зависеть от других.

— Ну, так-то ты по-любому будешь от кого-то зависеть, — скептически хмыкнул Остин. — Числясь у богатеев прислугой или торгуя, как я, овощами и фруктами на базаре. Но ты ведь не думаешь, что мы с женой достигли подобного уровня жизни за месяц или за год?

Он обвел рукой свои владения и насмешливо покосился на меня. А я в свою очередь поняла: во что бы то ни стало должна закрепиться именно здесь. И плевать на то, как я выгляжу. Завтра же вместе с Эндрю сходим на базар, и я прикуплю себе новой одежды, чтобы не смущать мужчину своим бедным видом. Одно я знала точно: обратно на улицу не вернусь. Чего бы мне это ни стоило.

— И вы готовы расстаться со всем этим? Почему?

Сердце бешено билось в груди. А что, если прогонит? Вон как прищурился. И желваки на лице заходили, будто сейчас кинется на языкастую нищенку с кулаками.

Нет, только не это. Ну, пожалуйста…

В особняке рода Дайн…

— Ну, что, навестим нашего друга? — хмуро проговорил Эли, обращаясь к своим товарищам, которые также, как и он сам вышли из пространственного перехода, открывшегося прямо во владениях Дайнов.

— Навестим, — поджав губы, процедил Той.

Рыжеволосый маг же больше был занят крылатой кошкой, которая так и норовила спрыгнуть с рук и унестись на поиски Натали Фиро. Дымке во что бы то ни стало хотелось вернуть беглянку, которая, по ее мнению, поспешила с выводами, покинув их процессию еще на окраине городка.

— Вы все не понимаете, — шипела усатая, запустив когти Питеру в руку. Тот, стиснув зубы, терпел, однако все так же крепко удерживал кошку. — Произошла чудовищная ошибка. Это не Сэм! А если это он… Нет, точно не он! Это все Уильям, его папаша. Небось просек, что сын положил глаз на горничную, вот и взбунтовался. И вообще, я чувствую все! Сэмми пришел в себя… Вот только сейчас, да! Пит, да отпусти ты уже меня, противный мальчишка! Я снова могу лететь.

Маг как-то странно на нее покосился, но просьбе животного так и не внял. А та все больше разорялась по поводу очередного подвоха, интриги и бедных влюбленных, которым по закону жанра что-нибудь или кто-нибудь постоянно мешает воссоединиться.

— Мы не менее твоего хотим во всем разобраться, — тем временем старался успокоить ее Эли. — Но, сама понимаешь, сейчас мы не можем быть ни в чем уверены. Мне, к примеру, тоже показалось, что Натали для Сэма значит несколько больше, чем обычное развлечение. И что? Нужно сначала посмотреть ему в глаза, а уже потом выносить обвинения.

— Да не виноват он! — завопила кошечка пуще прежнего.

В этот момент входная дверь отворилась, и на пороге возник Трой, как всегда спокойный и обходительный со всеми высокородными гостями поместья.

— Добрый вечер, — сдержано поздоровался дворецкий. — Вот и вы. Мы уже заждались.

— Как Сэм? — с ходу напустилась на него Дымка. — Отвечай же ты, кусок вампирьей печенки!

— Кхм, — Пит закашлялся.