свою правоту и конечную победу мы повторяем: «“Нас не запугаете!”» Прокатились митинги и по кораблям, где возмущенные «самоуправством» Керенского команды заявили, что никогда изменниками они не были, и по-прежнему будут защищать свои политические требования и полностью поддерживать Центробалт. Но дальше лозунгов у матросов на этот раз дело не пошло. Были закрыты флотские газеты: в Гельсингфорсе «Волна», в Кронштадте «Голос правды» и в Ревеле «Утро правды» и «Кийр». По воспоминаниям матроса-большевика В.Н. Залежского, в Гельсингфорсе из активных большевиков остался лишь он и агитатор Б.А. Жемчужин.

На заседании самого Центробалта совместно с представителями судовых комитетов приказ Керенского был расценен как попрание матросских прав и провокация. Однако дерзить в этот момент Керенскому было опасно...

Примерно так же развивались события в Кронштадте. Временное правительство ставило задачу полностью разоружить Кронштадт, сделать из него, как признавал Керенский, просто «базу снабжения, место для разных складов и т.д.». 13 июля с намерением «ликвидировать Кронштадт в ближайшие дни» был назначен новый «решительный» комендант крепости. Правительство потребовало от кронштадтцев выдачи и местных большевистских лидеров.

Вначале Кронштадтский совет в ответ на требование Керенского о выдаче «контрреволюционных подстрекателей» заявил, что о таковых ему «ничего не известно». Но после угрозы подвергнуть Кронштадт блокаде и бомбардировке матросы «попросили» Ф.Ф. Раскольникова сдаться властям. Отказаться от такой «просьбы» он не смог. Фактически Раскольников был выдан матросами. Вскоре матросы уже под вооруженным конвоем передали властям недоучившегося студента С.М. Рошаля, главного специалиста РСДРП(б) по Балтийскому флоту В.А. Антонова-Овсеенко и редактора газеты «Волна» Л.Н. Старка (непутевого сына генерала-майора по адмиралтейству Н.Н. Старка).

Тем временем для «поддержки» распоряжений правительства были отданы приказы занять форты Красная Горка и Ино для создания угрозы бомбардировки Кронштадта, а также прислан в город отряд самокатчиков с двумя броневиками и взводом кавалерии. Кронштадтцы, уступая силе, пошли на попятную и притихли. Они сами закрыли газету «Голос правды», освободили ранее арестованных офицеров. Кронштадцы продемонстрировали свою лояльность, а в ответ Керенский отозвал из Кронштадта самокатчиков и комиссию, присланную для расследования бесчинств матросов в Питере. Наступило некоторое затишье. Победители укрепляли вертикаль власти, проигравшие анализировали причины неудачи июльского путча.

В целом попытка большевиков в июле 1917 года на волне стихии толпы захватить власть полностью провалилась. В результате подавления анархо-большевистского выступления в июле произошел резкий крен общественного мнения вправо, вплоть до неприязни к Советам и вообще ко всем социалистам, включая умеренных эсеров и меньшевиков. Однако Временному правительству, одержав временную политическую победу над большевиками, так и не удалось исправить стремительно ухудшающееся экономическое положение и выправить положение на фронтах. Время явно работало против него.

Июль 1917 года стал одним из самых больших просчетов в жизни В.И. Ленина, который чуть было ни привел к уничтожению всей большевистской партии. Июльские события коренным образом изменили обстановку в стране, двоевластие кончилось, власть полностью перешла в руки Временного правительства. Правительственными войсками были заняты особняк Кшесинской и Петропавловская крепость. Большевистские газеты, их типографии разгромлены. На фронте, а затем и на флоте была введена смертная казнь. Начались репрессии и на Балтике. Власти арестовали В.А. Антонова-Овсеенко, Я.Я. Анвельта, Л.Н. Старка и других.

Арестам подверглись многие матросы-активисты. Отметим, что большевистские лидеры, оказавшиеся вместе с группой матросов в тюрьме за июльские события, как и сами арестованные матросы, мгновенно стали очень популярны в Гельсингфорсе и Кронштадте, как «мученики революции».

Были закрыты газеты моряков «Волна», «Голос правды», «Утро правды». На кораблях красные флаги заменили царскими. Для расследования участия моряков в июльских событиях создали правительственную комиссию. Она потребовала ареста активных участников выступления на флоте. В ответ кронштадтские моряки заявили: «Никаких зачинщиков в своей среде и вообще в Кронштадте мы не знаем, а потому никаких арестов производить не можем». Команды кораблей «Слава», «Петропавловск», «Республика» ответили, что в случае арестов они окажут сопротивление, и их оставили в покое.

7 июля Временное правительство отдало приказ об аресте Ленина и ряда видных большевиков по обвинению в государственной измене и организации вооруженного восстания. В.И. Ленин вновь ушел в подполье. Согласно официальной биографии, в Петрограде ему пришлось сменить 17 конспиративных квартир, после чего до 8 августа он вместе с Г.Е. Зиновьевым скрывался недалеко от Петрограда — в шалаше на озере Разлив. В августе на паровозе В.И. Ленин скрылся на территории Финляндии.

В книге воспоминаний «Кронштадт и Питер в 1917 году» Ф.Ф. Раскольников писал: «Изменническая и предательская деятельность ряда лиц вынудила Временное правительство сделать распоряжение о немедленном аресте их вожаков, в том числе Временное правительство постановило арестовать прибывшую в Петроград делегацию Балтфлота. Ввиду сказанного выше приказываю: 1) Центральный комитет Балтийского флота немедленно распустить, переизбрав его вновь. 2) Объявить всем судам и командам Балтийского флота, что я приказываю немедленно изъять из своей среды подозрительных лиц, призывавших к неповиновению Временному правительству и агитирующих против наступления, предоставив их для следствия и суда в Петроград. 3) Командам Кронштадта и линейных кораблей «Петропавловск», «Республика» и «Слава», имена коих запятнаны контрреволюционной деятельностью и резолюциями, приказываю в 24 часа арестовать зачинщиков и прислать их для следствия и суда в Петроград, а также принести заверения в полном подчинении Временному правительству. Объявляю командам Кронштадта и этих кораблей, что, в случае неисполнения настоящего моего приказа, они будут изменниками родины и революции, и против них будут приняты самые решительные меры. Товарищи, родина стоит на краю гибели из-за предательства и измены, ее свободе и завоеваниям революции грозит смертельная опасность. Германская армия уже начала наступление на нашем фронте, каждый час можно ожидать решительных действий неприятельского флота, могущего воспользоваться временной разрухой. Требуются решительные и твердые меры к устранению ее в корне. Армия их приняла, флот должен идти с нею нога в ногу. Во имя родины, революции, свободы, во имя блага трудящихся масс, призываю вас сплотиться вокруг Временного правительства и всероссийских органов демократии и грудью отразить тяжелые удары внешнего врага, охраняя тыл от предательских ударов изменников. Военный и морской министр А. Керенский». Телеграмма была помечена 7 июля.

Среди всех арестов особняком стоял арест в июле 1917 года Л.Д. Троцкого, на тот момент формально еще не вошедшего в состав РСДРП(б). В знак своей солидарности с большевиками Троцкий сам потребовал себя арестовать, после чего оказался в «Крестах». Троцкий стал одним из немногих небольшевиков, выступивших в их защиту. Непосредственно перед арестом он обсуждал перспективы своего выступления в качестве адвоката мичмана-большевика Ф.Ф. Раскольникова. Они вместе были с толпой матросов у Таврического дворца, когда едва не убили министра Чернова, и пытались возглавить толпу матросов.