«М-да… От них не сбежишь…» – вздохнула она.

А впрочем, сбегать-то она и не собиралась.

Сбежать – это значит скрыться в неизвестном направлении, а она как раз собиралась во вполне конкретное место – в свою родную квартиру. Это никакой не побег, это всего лишь возвращение домой.

Она просто не пустит этих амбалов в квартиру, запрется там, и все. Деньги у нее есть, еду можно заказывать на дом. Она может сидеть там хоть всю беременность.

Пусть Давид злится сколько ему угодно, пусть является к ней на порог, а она просто не откроет ему дверь. Не станет же он вламываться, так?

С этими мыслями Яна объявила телохранителям:

– Хочу прогуляться.

– Как скажете, Яна Игоревна, – кивнул ей голубоглазый телохранитель, кажется Иван. – Если захотите куда-то прокатиться, Давид Артурович выделил вам машину.

Ну конечно, он еще и машину ей выделил.

– Знаете что, хочу, – кивнула она. – Мне нужно навестить подругу.

А что? И не соврала даже, ведь в ее квартире до сих пор жила Лали, и неплохо было бы в самом деле повидаться с приятельницей. Повидаться и обратно не вернуться. Отличный план!

Яну довезли до родного подъезда с ветерком.

– Останьтесь в машине, – попросила она телохранителей.

– Никак не можем, – покачал головой Дмитрий. – Мы проводим вас до квартиры.

Пришлось смириться. В конце концов, зайдя в квартиру и заперев дверь, она объявит этим двоим, что больше в их услугах не нуждается. Она не виновата в том, что Давид решил их к ней приставить, так? Пусть охраняют подъезд, если Давиду так хочется.

Яна поднялась на нужный этаж, достала ключи, попыталась пихнуть их в замочную скважину и неожиданно поняла – не влезают.

Постучала, и на пороге тут же появилась какая-то глубоко беременная брюнетка в домашнем халате.

– Простите, вам кого? – спросила она.

– Не поняла… – У Яны от удивления отвисла челюсть. – Кто вы и что вы здесь делаете?

– Как это что? Живем! Вчера переехали, мой муж купил эту квартиру, – вдруг сообщила девица.

– Как это купил? Это моя квартира! Я хозяйка…

Как только она это сказала, лицо беременной женщины исказилось от возмущения.

– Фигню не неси, у нас все оформлено по закону! Своими амбалами меня не напугаешь, если пришла качать права, ничего у тебя не выйдет, – фыркнула якобы хозяйка и захлопнула перед носом Яны дверь.

Яна часто-часто заморгала, достала телефон, позвонила Лали.

Та почти сразу взяла трубку, радостно затараторила:

– Ты вернулась? Янчик, я так рада…

– Скажи, а ты где? – спросила она у подруги.

– Дома, – сообщила Лали ничуть не смутившись. – Заедешь ко мне, поболтаем?

Тут-то нервы Яны не выдержали.

– Я же оставила тебя жить в моей квартире! – закричала она на подругу. – А теперь я возвращаюсь сюда, а тут живет какая-то левая женщина, и…

– Подожди кричать! – остановила ее Лали. – Ничего не пойму… Твой Давид звонил мне два дня назад, попросил отдать ключи его риелтору, сказал, ты хочешь продать квартиру. Снял мне двушку в центре, клевую такую… На год, прикинь! Ну он у тебя щедрый парень! Я так посчитала, вы помирились, разве нет?

Дальше Яна слушать не стала, положила трубку, оглянулась на телохранителей, которые продолжали стоять рядом с невозмутимыми лицами.

– Это что же получается, – зашептала Яна глухо, – мне теперь некуда возвращаться? Он отобрал у меня квартиру? Но как? И где мои вещи…

– Ваши вещи перевезли в дом Давида Артуровича, – вдруг ожил один из телохранителей. – Вы ведь теперь живете там.

Тут-то до Яны и дошло, почему Давид с легким сердцем отпустил ее из дома, почему не запретил телохранителям привозить ее сюда. Наверняка предположил, что она попытается скрыться у себя в квартире, и лишил ее такой возможности. Попросту украл у нее жилплощадь… Хотя на ее счету все еще лежали деньги, вырученные за кольцо. А это больше, чем стоила ее квартира. Можно было купить новую, но ведь он не даст!

Давид отчего-то решил, что он бог и имеет полное право управлять ее жизнью.

– Что же это делается… – пропыхтела Яна, чувствуя, что слабеет.

Она ухватилась за стену, чтобы не упасть.

Один из телохранителей попытался ее поддержать.

– Яна Игоревна, с вами все в порядке? Поедемте домой…

– Не трогай меня! – взвилась она. – Или вам велено при отказе слушаться запихать меня в багажник и увезти силой?

Оба телохранителя вдруг всполошились, покачали головами в такт друг другу.

– Вы, пожалуйста, Давиду Артуровичу на нас не жалуйтесь, мы ничего плохого не имели в виду. Я просто предложил отвезти вас домой… к Давиду Артуровичу.

Яна смерила взглядом Дмитрия. Вроде бы огромный детина, а перспектива того, что она пожалуется на него грозному Давиду Артуровичу, его, похоже, не на шутку пугала.

Подумала-подумала и решила:

– А везите меня к Давиду Артуровичу!

Посмотрела на свои ноги, обутые в белые кроссовки, мысленно уже примерилась, какую снимет, когда доберется до этого гада с синдромом бога. В этот раз никакая Гаяне ее не отвлечет. После такой выходки Давид точно заслужил качественную рихтовку физиономии.

Всю дорогу до особняка Давида Яна пыхтела гневом. Измяла ручку сумки, искусала губы.

Она свою квартиру у государства практически зубами выгрызала, в суд обращалась, воевала. Не так-то это просто и быстро сироте получить квартиру в Москве. И вот тебе пожалуйста. Некий олигарх изволил лишить ее единственного спасительного оплота, места, которое она по праву считала своим. Это было единственной реальной ценностью, которой она обладала, единственной вещью, которую могла завещать своему ребенку.

Яна искренне не понимала: чего Давид надеялся добиться таким вот мерзким поступком? Думал, после потери родной квартиры она воспылает к нему неземной любовью и побежит в его постель, снимая на ходу трусы? Так, что ли? Неужели не сообразил, что это ее взбесит?

Когда машина въехала в ворота, Яна выскочила на улицу, не дожидаясь, когда телохранитель откроет ей дверь.

Неожиданно на ее пути возник Геннадий.

– Яна Игоревна, вы уже приехали? Как замечательно, Давид Артурович как раз велел вас найти…

– Велел найти? – фыркнула она зло. – И где же он?

Думала, телохранитель скажет – в кабинете. Ведь в основном Давид проводил время там, если не был с ней. У него же вечно дела.

Но нет. Телохранитель почему-то повел ее за дом, к здоровенному гаражу, где Давид держал свою коллекцию автомобилей.