Я покачал головой. Лола придвинулась ко мне, и на лице ее написалось облегчение.

Кассандра Котри обернулась:

— Вше видели? Откаж подчинитьша. Он выходит иж-под контроля. — Она подала знак Джейсону. — Давайте.

Тот начал тыкать пальцем в планшет. Погрузчик затрюхал ко мне.

Лола задохнулась. Я мог схватить ее. Побежать. Я успел бы сделать шагов пять до того, как мое тело окаменеет. Потом наступит смерть мозга. Не лучший вариант. Я мог лягнуть и впечатать Кассандру Котри в стену. Уже заманчивее. Но результат не менялся: смерть. Джейсон стоял чуть дальше. Возможно, я сумел бы покрыть дистанцию и выбить у него из рук планшет. Временное решение, поскольку явно имелись другие способы меня выключить. Но так как все прочее сулило гибель, я выбрал это.

Палец Джейсона скользнул по клавиатуре. Наши взгляды встретились. Я узнал этот взгляд: так он смотрел на меня, когда я ждал его в лаборатории, сунув ногу в Тиски. Тогда он метнулся к Большой Красной Кнопке, но опоздал. Похоже, Джейсон усвоил урок.

— Живо! — велела Кассандра Котри. — Времени нет.

Можно было топнуть. Ударная волна прокатится по полу и собьет Джейсона с ног. Поднимется крик. Джейсон на карачках поползет к своему компьютеру, но я окажусь быстрее и раздавлю планшет копытом. Охранники отступят, зная, на что я способен. Пока они сплотятся, я успею подхватить Лолу на руки. Можно выпрыгнуть через проломленный потолок и приземлиться на крышу. Примчится полиция и «скорая помощь», но я мог бежать, пока не оставлю их далеко позади и мы с Лолой не окажемся вне досягаемости «Лучшего будущего». Еще до рассвета, уже в другом городе, мы могли бы взломать фабрику и с помощью тамошнего оборудования найти во мне передатчик. Я научил бы Лолу пользоваться магнитной дрелью, она села бы мне на грудь и сделала так, чтобы нас больше никогда не нашли.

Это был хороший план.

Я поднял копыто. На том все и кончилось. Копыто зависло. Ощущение осталось прежним. Копыто не омертвело. Но оно меня не слушалось. Я превратился в статую. Я попробовал повернуть голову, чтобы взглянуть на Лолу, но смог лишь скосить глаза. Лола завизжала. Я задохнулся, так как теперь мне предстояло умереть. Но я и не умер. Я просто стоял.

— Пождравляю, — изрекла Кассандра Котри. — Вы вшегда хотели быть машиной.

Джейсон припал к клавишам. Копыто опустилось. Ноги устремились вперед. Я был не статуей. Марионеткой.

— Пушть он ее ударит, — сказала Кассандра Котри. — Врежет ей… или штукнет по голове кулаком, вше равно.

— Что? — переспросил Джейсон.

— Пушть он ее ударит. Она не нужна нам живой.

— Я не думаю… — начал Джейсон, и Кассандра Котри повернулась и посмотрела на него в упор. — Ладно.

Он склонил голову над планшетом. Типичное поведение. Технический персонал любит болтать о бунте против руководства, но когда доходит до дела, становится тише воды ниже травы. Мы не привыкли скандалить.

— Лола, — сказал я.

Мое копыто ударило в пол. Повисла пауза. Мой живот провернулся так, что я оказался к ней лицом. Я сделал шаг.

— Боже, Джейшон. — Кассандре Котри не терпелось. — Вы еще медленнее можете?

Он смахнул волосы со вспотевшего лба.

— Беги, — сказал я.

Но разве был в этом смысл? Лола явно не хотела бежать. Она неподвижно стояла, пока я не замер перед ней и не поднял руку-пулемет. Тогда она подалась вперед и обняла мой металлический торс.

— Беги. Пожалуйста.

— Я люблю тебя, Чарли.

Я ощутил волнение невидимой силы. И я сложил два и два. Когда сердце Лолы начало вырабатывать ЭМИ в первый раз, мы готовились к близости. Во второй раз я прыгнул на балкон, чтобы спасти ее. У Анжелики мы целовались. Во время езды вслепую мы задели машину и Лола сказала: «Я решила, ты ранен». И вот теперь…

Я был скептически настроен ко всему, что нельзя измерить, записать и подвергнуть независимой проверке двойным слепым методом. Но здесь я имел дело с неоспоримыми данными. Сердце Лолы билось быстрее рядом со мной.

— Лола, — молвил я, — поцелуй меня.

Лола подпрыгнула и обняла меня за шею.

— Я сделал тебе сердце, — прошептал я. — Оно в «Лучшем будущем».

— О! — Она стиснула меня. — Как здорово.

— Оно тебе понадобится. После всего.

— Чарли, — повторяла она. — Чарли.

— Если ты уничтожишь грузовик. И меня. Мое тело.

— Нет, Чарли.

— Они не смогут. Уйти. Тогда, может быть, приедут копы. Врачи. Спасут нас.

— Может быть?

— Лучше. Чем ничего. — Я почувствовал, что рука чуть сместилась. Она делала поправку на новое местоположение Лолы. — Пожалуйста, — попросил я. — Сейчас.

Мы поцеловались. Из глубины груди Лолы полился высокий звук, как будто она запела. Электрический вихрь, пронесшийся сквозь меня, мог быть ее дыханием. Наступившая тьма — ее объятием.

— Опля, — произнес кто-то. — Обалдеть можно.

— Это… что это? Вторая стадия?

— Нет, это… — Несколько человек дружно вздохнули. Затем послышались аплодисменты, гиканье и смех.

— Онлайн. — Слово прозвучало веско, на манер: «Наша взяла».

Я попытался моргнуть. Не получилось. Но я мог видеть. Вот ваза, в ней три желтых цветка. Нарциссы? Я не знал названий цветов. Но ваза стояла на ровной белой поверхности, а за ней высилась бежевая стена. Мне показалось, что белая поверхность принадлежала какому-то прикроватному столику. Я попытался повернуть голову, чтобы осмотреть всю комнату, и снова не вышло.

За вазой возникло лицо. Женщина с миндалевидными глазами, скрытыми за очками в коричневой оправе.

— Чарльз Нейман?

Я сглотнул или попытался сглотнуть.

— Что?.. — выговорил я.

Женщина глянула на что-то позади меня. Она держалась чуть ближе, чем было бы удобно. Я радовался, что очнулся и пребывал, оставалось надеяться, в безопасности, но не стал бы возражать, если бы эта женщина покинула мое личное пространство. Она снова взглянула на меня сияющими глазами. На миг мне почудилось, что она собирается меня поцеловать.

— Реакция. Чистая реакция.

Где я? Меня охватила паника. Ни одна часть тела меня не слушалась.

— Вы находитесь в проектно-конструкторском бюро. Вы попали сюда в ходе диверсификации активов после слушаний о крахе «Лучшего будущего». Мы сотрудники совместного консорциума, представляющего частные и государственные интересы. Вы… — Она посмотрела вбок. — Должна ли я…

— Продолжайте, — сказал кто-то.

Она перевела взгляд на меня:

— Парамедики ничем не смогли помочь. Когда они прибыли, вы уже потеряли сознание. Поначалу… в общем, они, конечно, считали, что вы — внутри. В корпусе. У них были клещи и прочие инструменты, чтобы спасать людей из покореженных машин, и они начали вас вырезать. Пока не поняли, что никакого тела внутри нет. У вашей спутницы возникли свои проблемы. Ее сердце остановилось, но не реагировало на массаж. Тогда они не знали, что у нее внутри. Вы были однозначно обречены. Затем вмешались сотрудники… искусственно улучшенные сотрудники. Во время слушаний им прилично досталось. Сейчас я думаю, людям должно быть стыдно за то, как их демонизировали. Это был шок перед будущим. Теперь же, конечно… — Она пожала плечами. У нее были красивые глаза. Этот миндальный цвет, он был очень глубок. — Так или иначе, они вас спасли. Они знали, какие части можно отключить, не убивая вас. Не убивая ваш мозг. Они поддерживали в вас жизнь по пути в больницу. Можете представить, как вы выглядели. Доктора заявили, что спасать нечего. По их меркам вы даже не представляли собой личность. Вы были органами. Но Лучшие Люди убедили их стабилизировать вас. Подавать вам кислород, воду. Затем вмешались власти. Лучших Людей отстранили. Они были… короче, как я сказала, сейчас такое неприлично повторять. Мы отстаивали иные ценности. Лучших Людей сочли неправильными. Аморальными. — Она скривилась. — Их привели в норму. Все их надстройки ликвидировали. Это было ужасно. Но со временем мы — наше общество — все наверстали. Догнали технологию. Поняли, как она стала частью людей.