Причем в разработку попадали практически все военнослужащие, приезжавшие в Грузию к родственникам. С ними спецслужбы проводили соответствующие вербовочные беседы, принуждали к сотрудничеству, угрожали и шантажировали. Методы вербовки разные. Кого-то уговаривали: «Ты же грузин, должен помочь родине». Кому-то угрожали: «Ты в России, а семья твоя и родители тут». Некоторым говорили: «Домой не пустим, через границу не переедешь». И очень редко предлагали деньги. Немного — по двести долларов. И почти всех вербовщики расспрашивали: «Почему ты, грузин, служишь в российской армии?» Судя по тому, как строилась вербовка, каждый шаг грузинских спецслужб внимательно отслеживали старшие товарищи из ЦРУ.

В качестве примера можно привести попытку вербовки подполковника И. Куршубадзе. Он находился в Грузии по частным делам у родственников. При выезде из Грузии сотрудниками грузинских спецслужб ему было сделано прямое вербовочное предложение работать против России. Куршубадзе отверг это предложение. Тогда сотрудники грузинских спецслужб стали создавать препятствия к его возвращению в Россию. Его не выпускали из Грузии, вырвали страницу из паспорта, угрожали родственникам. Сотрудники грузинских спецслужб прямо заявили И. Куршубадзе: либо ты работаешь на нас, либо мы арестовываем тебя за незаконный переход границы. Однако подполковнику все-таки удалось перейти границу, где он тут же отправился в ФСБ. По словам контрразведчиков, так поступало большинство тех, кого пытались вербовать грузинские спецслужбы.

Другой бывший свидетель — сержант-контрактник Георгий Мукутадзе рассказывал: «Я приехал в отпуск в апреле 2008 года. В аэропорту задержали, помурыжили, но потом отпустили. После звонили на мобильник. Назначили встречу. Посадили в машину. Ты, говорят, служишь там-то и там-то. Командир у тебя такой-то. Стали интересоваться, куда выводили подразделения 12-й базы в Батуми. И где они сейчас дислоцируются. А я откуда знаю? Потом странно так спросили: «Если война с Россией начнется, за кого воевать будешь?» Я промолчал. Они предложили сотрудничать, хотели информацию о движениях российских войск в случае войны».

В июле 2008 года был разоблачен агент грузинских спецслужб подполковник российской армии Имердишвили — агентурный псевдоним Хирург (он работал в военном госпитале). После ареста он признался, что был завербован сотрудниками грузинской разведки в январе 2006 г. во время выезда к родственникам в Грузию. Подполковник российской армии на службе в военном госпитале — козырь в колоде грузинской разведки. Общаясь с ранеными солдатами и офицерами, Имердишвили по крупицам собирал сведения о подразделениях 58-й армии и миротворческого контингента в Южной Осетии. А когда в госпиталь приходили секретные телеграммы — запоминал и, если мог, переписывал. Для передачи собранных сведений офицер более 10 раз выезжал в Грузию на встречи с представителями спецслужбы. За добытую информацию он получал денежное вознаграждение в размере $500 за каждое выполненное задание. По заданию грузинской разведки он собирал информацию военного характера и подбирал кандидатуры среди российских военнослужащих для вербовки разведкой Грузии. Это ему удалось склонить к сотрудничеству с грузинской разведкой Марлена Богданова (Балашвили) — военного разведчика 58-й армии. Богданов стал одним из лучших приобретений грузинской разведки. За продаваемые им сведения «хозяева» выложили 6000 долларов. Между собой они ласково называли Марлена Марина.

По словам Имердишвили, при вербовке сотрудники грузинских спецслужб действуют агрессивно, нагло, не гнушаются и шантажом. Поначалу они пытаются убедить потенциального агента: брат, надо Грузии помогать. Но если человек не идет на контакт, вербовщики запускают более жесткие механизмы.

Затем, в Ставрополе по наводке владикавказских контрразведчиков был задержан Михаил Хачидзе. Офицер был завербован в конце 2007 года на территории Грузии, где проживают его родственники. Хачидзе передавал грузинской стороне секретные сведения о российских вооруженных силах, их боеготовности, а также данные на своих сослуживцев.

Предприниматель Ирахад Намазов живет на юге России, но вырос в Грузии. Из Грузии Намазов уехал в 1979-м, не окончив десятый класс. В Таганроге в 1990-х годах открыл бизнес. А на исторической родине остались родители, к которым он ездил два раза в год. В 2005-м умер отец. В 2006-м Ирахад приехал на его поминальную годовщину. И из тбилисского аэропорта попал прямиком в отделение полиции. На допросе грузинские разведчики тщательно расспрашивали его о знакомствах среди российских силовиков. Испугавшись Намазов согласился работать на грузинскую разведку. Он дал расписку о сотрудничестве и получил секретное задание. По информации грузинских спецслужб, в то время в Ростовской области скрывались лидер оппозиционной грузинской партии «Справедливость» И. Георгадзе и мятежный экс-командир отряда «Охотник» из Кодорского ущелья Квициани. Намазов должен был узнать где они находятся. Затем Номазову предложили наладить канал по получению российских паспортов. Грузинским разведчикам надо было сделать документы для диверсантов — грузин и чеченцев-кистинцев.

Затем, в октябре 2008 года Намазов снова поехал в Грузию, на этот раз с ним не стали церемониться и он попал уже в департамент контрразведки МВД Грузии. Грузинские оперативники заставили подписать признание, что он является сотрудником ФСБ и приехал в Грузию убить президента Саакашвили. Испугавшись Намазов подписал. Потом «признание» снимали на видео. Но, вернувшись в Россию, таганрожец решил больше не молчать и обратился в ФСБ.

По данным российских контрразведчиков, через развед-допросы прошли около 2000 «изменников Грузии». Большинство из страха за свои семьи соглашалось на сотрудничество. Многие сразу отказались предавать страну, с которой подписали контракт. Так и сказали: присягу принимаю один раз. Эти люди до сих пор служат в российской армии. Некоторые поначалу соглашались, но потом если и передавали сведения, то малозначительные. Были и те, кто работал на спецслужбы Грузии, упорно добывал секретные данные. Но что может знать, например, прапорщик медслужбы Леван Закарадзе, оперативный псевдоним «Леша». С него грузинские спецслужбы требовали штатное расписание одного из полков 58-й армии накануне вторжения в Южную Осетию. Вот и получали грузины от своих «агентов» «донесения» о несуществующих в природе батальонах и ломали головы над их фантастическими передвижениями.

В то же время, грузинские спецслужбы, с агентами, поставлявшими информацию в период конфликта, не слишком церемонились. Они даже нарушали правила конспирации. Звонили прямо на мобильные телефоны, спрашивали о перемещении наших частей, планах командования, открытым текстом выясняли местоположение подразделений, прекрасно понимая, что звонки прослушиваются. То есть, по сути, сдавали агентов «одноразового пользования».

Например, в отделе МГБ города Гори наши контрразведчики нашли агентурное дело Левана Закарадзе. Убегавшие грузинские оперативники даже не удосужились сжечь документы, как это принято делать у профессионалов. Бросили дела своих агентов, рабочие планы, списки доверенных лиц полиции и контрразведки. Теперь у наших контрразведчиков масса работы. Возможно, провал агентуры вынудил грузинские спецслужбы изменить стиль работы. От сбора данных перешли к подготовке провокаций.