С этого момента в любой точке света будут знать, как величать моего монстра.

Круто!

Здоровье — это единственное, что позволяет человеку быть по-настоящему свободным. Печально, что возможности медицины беспредельны, а наши возможности ограничены…

Доктор назначил Крису какие-то таблетки, которые нужно принимать четыре раза в день. Как только он прочитал о побочных эффектах, они тут же у него начались. Крис выздоровеет, когда умрет его лечащий врач.

Наконец моя жизнь стала полностью сбалансированной: каждое утро я выгуливаю двух тупых собак с зыбкими слюнями и висящей по колено челюстью, пока обладатель смертельного заболевания валяется в своей пушистой кровати, рассматривая цветные сны.

Прыгая по узким тропинкам Лондона, густо затянутым серым туманом, собаки периодически останавливаются, чтобы нагадить на древние растопыренные лапы деревьев, громко полаять на прохожих или понырять под колеса велосипедов.

Ободранные пластмассовые кости, которые они каждый раз притаскивают обратно, я норовлю зашвырнуть куда-нибудь подальше. Вдруг мне повезет, и собаки заблудятся?

Из двух наушников работает только тот, который постоянно вываливается из правого уха. У Эминема, как всегда, все запутанно и непоправимо, он матерится и предъявляет кому-то претензии, чтобы окружающие поскорее свихнулись и с этим не затягивали.

Все вокруг какое-то фальшивое. Даже летящие мне на спину холодные капли — это не дождь, это чей-то кондиционер.

Русских женщин видно за километр. Сведения о моде в последний раз к ним поступали в 1988 году. Провинция в тяжелой форме — это как бензин, не выветривается даже в Лондоне.

Прически, как у дикторов Центрального телевидения, ногти облезлые и со стразами, как у продавщиц бананов, серые полинявшие бюстгальтеры, торчащие из-под пуловеров, и бессменные шорты-юбки, которые, они, очевидно, шьют по журналу «Бурда Мода».

Утренние пробежки — не для моего дохлого организма.

Надеялась, что сумею добежать пару километров обратно до дома, но нет, пришлось вызвать такси. Мои ноги пару раз уже пытались отсоединиться от туловища, чтобы скакать отдельно, но я вовремя перекрыла эту затею.

Хитрый взгляд таксиста приглушен очками от солнца, которого в Лондоне никогда не бывает.

«Dear, you look georgeous». («Дорогая, ты выглядишь как грузинка».)

Водители — мои главные фанаты. Каждый раз они учат меня жизни. Я всегда запоминаю их рассказы, чтобы не делать так, как они говорят.

Скучаю по Тонику. Так хочется сказать ему, что он мой О2 и Н2О…

По радио доносятся волнительные заунывные надрывы парня с вечно печальным лицом.

Возьмем, к примеру, Криса. Ради того чтобы ничего не делать, он и больным прикинется, и дохлым, и живот у него вовремя прихватит, и голова закружится, и глаз задергается — лишь бы подольше поваляться в постели, лаская себе яйца. Сон и отдых ото сна — главные развлечения его жизни.

На протяжении тысячелетий ради лени люди сворачивали горы — это главный двигатель технического прогресса.

Взгляните: весь город увешан рекламными плакатами с изображением массажеров, пылесосов и электрорасчесок: Лень рисовать? Возьми фотоаппарат! Лень зажигать свечи? Включи свет! Лень идти пешком? Заведи автомобиль! Лень стирать? Включи стиральную машину! Лень читать? Включи телевизор! Лень отправлять письма? Отправь эсэмэс! Лень писать? Печатай на лэптопе!

Мир развивается во имя безделия. В течение ближайших столетий человечество будет озадачено одним-единственным вопросом: как сделать так, чтобы ничего не делать и чтобы дело делалось само?

Под комфорт мы подстраиваем свою жизнь.

Даже выбор друзей мы осуществляем с практичной стороны. Человек становится твоим другом не из-за наличия общих интересов, а из-за того, что тебе с ним дружить удобно, так как вы учитесь в одном колледже, или работаете в одной компании, или паритесь в одной бане…

Искать настоящих друзей — лень. Писать об этом — лень. Жить — тоже лень. Спасибо за внимание. Зозо, а с кем ты сейчас разговаривала?

Крис: Алло, простите, куда я попал?

Я: Смотря куда вы целились.

К: Прости, дорогая, набрал номер и забыл, куда звоню. Это все гепатит.

Я: Ты что-то хотел?

К: Я просто хотел сообщить, что я сейчас лежу и умираю.

Я: Какая долгожданная новость!

К: Как там Том? У вас все в порядке?

Я: Нет, все очень плохо, он скучает. В следующий раз пойдешь гулять с ним ты.

К: Я вас очень люблю. Тебя и Тома. Мне снился сон.

Я: Только не надо рассказывать, как черти тебя изжарили живьем.

К: Нет! Это был добрый сон. Вы снились мне оба. Ты и Том.

Я: И кем я была? Доброй волшебницей или мировым злом?

К: Ты была просто супер. И Том тоже.

Я: Мне даже страшно спросить, чем мы все вместе занимались?

К: Ничем. Вы просто были рядом. Я ощущал вас возле себя. Ты держала меня за руку, давая чувство защищенности. Мне нельзя отпускать твою руку, иначе я свалюсь в пропасть…

Я: А Тома с собой прихватишь?

К: Ты можешь ёрничать сколько угодно, но ты ведь все понимаешь. Скоро я умру и не смогу тебе ничего сказать…

Я: Тебе не кажется, что ты умираешь слишком долго?

К: О боже!!! Не может быть!!!

Я: Что случилось?

К: Я у зеркала! Мои белки глаз! Они стали желтыми!

Я: Надо купить тебе глазной отбеливатель. Закапаешь и будешь болеть дальше.

К: Я разваливаюсь на глазах. С каждым днем чувствую, что ухожу…

Я: Том гавкает! Это протест! Некому будет его кормить, придется остаться.

К: Дай ему трубку.

Я: Ты спятил?

К: Хочу услышать его голос.

Я: Гав! Ввввваф!

К: Чувак! Я обожаю тебя!

Я: Друг, ты обезумел. Гепатит поразил не только твою печень.

К: Не напоминай! Ты не представляешь, как мне плохо! У меня нет аппетита! Я не хочу есть даже те продукты, что запретил врач! А еще у меня высокая температура! Горло болит, словно его перерезали, в нос залили Темзу, а уши заложены, как на военном истребителе.

Я: Может, стоит гулять в нормальной обуви, а не в сланцах?

К: Не переношу обувь. Уж лучше умереть.

Я: Тогда сделай это быстрее.