Посмотрев на часы, я надела черные джинсы иточно такую же обтягивающую черную кофту. Затем причесала волосы и стянула ихчерной резинкой. После чего подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение.Бледное, изможденное лицо с черными кругами под глазами… Видимо, сон совсем непошел мне на пользу.

Выйдя на лестничную клетку, я позвонилаживущему напротив меня соседу в надежде на то, что он сейчас дома. Сергейработал охранником в какой-то фирме, расположенной в центре города, был холост,но слыл донжуаном. Иногда он захаживал к нам на чашечку чая, рассказывал освоих подвигах на любовном фронте и… смотрел на меня преданным взглядом. Как любаянормальная женщина, я подсознательно чувствовала, что Сергей неравнодушен комне с того самого момента, как я поселилась в этом доме, но, так как он был непросто соседом, но стал и другом моего мужа, он держал все свои тайные желанияпри себе и довольствовался только соседским общением со мной.

— Привет! — Сергей расплылся вулыбке и пригласил меня войти. Затем внимательно на меня посмотрел и изумился:— Алиска, что-то случилось?

— Откуда ты знаешь? — спросила я егопрямо в лоб, переступая порог его квартиры.

— Ты так выглядишь…

— Как?

— Я сразу не пойму. Похудела. Лицобледное. Круги под глазами. Спишь, что ли, плохо?

— И сплю, и ем плохо.

— А хочешь, я тебя накормлю? —чему-то обрадовался Сергей и демонстративно показал на стоящую на плитекастрюлю — мы, по московской привычке, прошли именно на кухню.

— Нет, — покачала я головой.

— Почему?

— Потому, что я есть не хочу.

Посмотрев на кухонный стул, я изобразила налице что-то типа улыбки и тихо спросила:

— Можно я сяду?

— Садись, — опешил от моего вопросаСергей и пододвинул мне стул. Я села, прислонилась к стене спиной и безмолвноуставилась в потолок.

— Алиса, тебе плохо? — недоумевал отмоего поведения сосед.

— Мне хорошо, — усмехнулась я.

— Может, тебе выпить чего налить?

— Нет. Ни пить, ни плакать я уже не могу.

— Я тебя такой еще никогда не видел…

— Какой?

— Ну… Бледной такой, — нашелсяСергей. — У тебя даже кожа будто просвечивает.

— И что ты видишь под моей кожей?

— Это я так, образно говорю.

Я немного склонила голову и, оторвавшись отразглядывания потолка, посмотрела на сидящего напротив меня соседа.

— Сергей, ты знаешь, где я была?

— Я даже не знаю, что тебе сказать… —начал тот неуверенно.

— А ты говори, как есть. — Моикулаки судорожно сжались.

— Когда тебя посадили, Андрей пришел сбутылкой ко мне. Мы с ним посидели, выпили хорошенько. Я как мог пытался егоуспокоить.

— Успокоил? — В моем голосепоявились небывалые ранее издевательские нотки.

— Я пытался. И все же я безумно рад, чтосамое страшное позади, что это была ошибка, что с тебя сняли обвинения.Конечно, ты и должна так выглядеть. Все-таки такое пережила… Не дай богкому-нибудь испытать то, что испытала ты. Пройдет время, и все успокоится,образуется. Все будет хорошо. На твоих щеках вновь появится румянец. Ты, как ипрежде, станешь веселой, озорной, красивой.

Я ухмыльнулась и затаила дыхание.

— Сергей…

— Что? — немного испуганно посмотрелна меня мужчина.

— У меня сейчас такое ощущение, будто япришла на сеанс психотерапии. Ты случайно не врач?

— Нет. Ты же знаешь, я охранник на фирме.

— Тогда какого черта ты меня лечишь?

— Я и не собирался тебя лечить. Я всеголишь хотел тебя поддержать, успокоить.

— Я в этом не нуждаюсь, — резкоответила я и кинула на Сергея пристальный взгляд.

Мужчина заметно волновался, нервничал. Он былне готов к моему приходу. Я вдруг отчетливо поняла, что этот мой визит для негослишком много значит, что этот человек относится ко мне более чем серьезно.Странная все-таки штука — судьба: тот, кого ты действительно любишь, кому тыподарила свое сердце, так низко в самый тяжелый момент наплевал в твою душу, атот, кто наблюдает за твоей жизнью со стороны и видит тебя только в своих снах,готов броситься на помощь прямо по первому зову.

— Сергей, ты можешь сказать мне правду ине юлить?

— Могу.

— Ну, так скажи.

— Попробую.

— Мой муж встретил молодую девушку несамой достойной для женщины профессии. Скажи, ты знаешь об этом? — в лобспросила я Сергея.

— Я даже не знаю… — начал все-такиуходить от ответа тот.

— Скажи мне, как есть. Не надо ходитьвокруг да около.

— Я догадывался об этом, — вздохнулСергей.

— Что значит «я догадывался об этом»?Скажи мне либо да, либо нет.

— Алиса, пойми меня правильно…

— Как? В каком смысле я должна понятьтебя правильно?

— Существует мужская солидарность.Извини, я не могу ответить тебе на этот вопрос. Как я потом в глаза Андреюпосмотрю? Я так не могу.

Неожиданно я встала со своего места иопустилась перед Сергеем прямо на пол, положив руки ему на колени и пристальноглядя в глаза.

— Алиса, ты что? Ты что творишь? —не на шутку перепугался тот.

— Сергей, мне нужна правда.

— Зачем она тебе нужна? Знаешь, иногдавсе-таки лучше вовсе и не знать правду! Она часто бывает совершенно не нужна!

— Сережа…

— Ну, хорошо. — Сергей вдруг робкопогладил меня по волосам и заговорил срывающимся голосом: — Первый раз я увиделих в подъезде, когда поздно вечером пошел к мусоропроводу.

— Они стояли прямо в подъезде?

— Они поднимались к вам в квартиру. Лифтне работал. Мы с Андреем поздоровались, и он покраснел, как вареный рак. Нупонятно, ему стало неловко: двенадцатый час ночи, он ведет к вам домой, когдатебя нет, постороннюю девушку…

— О, черт! А я ведь даже не поменялапростыни… Ты знал, что она проститутка?