— Ага, — стал уточнять Фреза. — Нас семеро… или восемь? И мы подвешиваем наши иллюзии над столицами… Над какими? Кроме Москвы, Лондона, Вашингтона и Парижа?

— Рим, Берлин, Мадрид и Пекин? — продолжила перечисление Бельских.

— Хорошо бы! — кивнул Шульга и тут же с огорчением скривился: — Но на поддержку таких иллюзий у нас будут уходить почти все силы. А кто тогда станет контролировать действия правительств? Кто вовремя остановит их безрассудные метания и ликвидирует самых буйных смутьянов?.. Так что, скорей всего, ограничимся только первыми четырьмя столицами. Для инициации создания единого правительства планеты, этого должно хватить.

В дальнейшие обсуждения тут же авторитарно вломилась учёная из цивилизации грессоар. Причём подсказки и рекомендации она давала настолько многочисленные и настолько верные, что даже мемохарбу стало стыдно за свою самонадеянность и зазнайство. Так он и не спорил сильно, сразу оправдываясь тем фактом, что никогда в своей деятельности в контакт с иными цивилизациями не вступал, опыта не имеет, …простите, погорячился! А попадание на Землю — так это частный случай, ни на что не влияющий. Как и встреча в собственной ауре с запутавшейся там аурой и приблудившимся сознанием мадам Эффер, тоже не даёт право считаться специалистом по внеземным контактам.

Иначе говоря, вновь пришлось много спорить, перекраивать и доводить идею с иллюзиями кораблей до истинного совершенства.

Зато после внесённых поправок в предстоящие планы, поведение инопланетян, прилетевших на Землю, будет выглядеть безукоризненным. За это со всей ответственностью прожжённого (и сожжённого молнией) учёного, ручалась сама Юлиедана. Потому что в её родной галактике таких контактов имелось в истории предостаточно, все были тщательно изучены, а поведение обеих сторон дотошно проанализировано. Теперь же, всё это должным образом пойдёт на пользу грапповцам. Да и всему человечеству. В это верили все соратники. Ну… почти все.

Всё-таки ярый пессимист, ненавистник большевиков, творец лучших страшилок — вообще сомневался в возможности исправления человеческой натуры. Он даже слушать не хотел примеры цивилизации грессоар, которые Анастасия озвучивала для «глухих» коллег. И распинался на эту тему с немалым убеждением:

— Скорей всего на иных просторах космоса, у тех же грессоар, всё пронзает некое иное излучение. Доброе, что ли?.. А вы все вспомните, что творилось в той же цивилизации пьетри? Насколько жестоко и бесчеловечно они издевались над себе подобными? Какая там царила тирания, замешанная на кровавой диктатуре? Вот и я почему-то уверен, что излучение нашего Солнца несколько ущербное в плане пользы для нашего сознания. А может и вся наша Галактика дефектная? И все цивилизации в ней гибнут, так и не вырвавшись в большой Космос? Иначе как мы могли бы позволить управлять и командовать нами разным поддонкам и мразям? Как мы могли всю свою историю только и делать, что грабить, убивать, убивать и убивать? Как могло так случиться, что вся история обозримой нами эры в шесть тысячелетий, это лишь войны, войны и войны? Да и в будущем ничего лучше не придумали, чем наделать ядерных бомб и сидеть потом на этих арсеналах. Ну не абсурд ли? Не болезнь ли мирового масштаба, которая неизлечима? Не преддверие ли этой предстоящей смерти? И тот же климавирус в будущем, это ли не кара самой планеты, желающей уничтожить своих неразумных деток?

Разошёлся Лётчик тогда не на шутку. Так и громил, так и жёг молниями критики все недостатки и проказы родной цивилизации. Рвал и метал. Можно сказать, что стрелял паром негодования похлеще, чем какой-нибудь вулкан. И как-то древнего знахаря можно было понять: слишком много мерзости и гадостей он увидел, вплотную прикоснувшись к олимпу власти. Ещё больше узнал, чем знал раньше. После такого не то, что веру в человечество потеряешь, самому жить не захочется.

Хорошо, что старого борца за справедливость, сумела успокоить Анастасия. Просто подошла к уважаемому соратнику со спины, положила ладошки ему на плечи, да и проговорила своим нежным, волшебным голоском:

— Так именно всё это мы и пытаемся исправить. Именно поэтому нам Вселенная и подкинула такой великолепный шанс, в виде нашего Сашеньки. И именно с его помощью и при его инициативе земляне получат великолепный шанс исправиться.

Всё-таки узнав первое имя своего мужа, она даже в мыслях не стала его называть Киллайд Паркс. Словно косвенно не допускала, что её любимый имеет право называться как-то иначе. Ну и сам Киллайд никоим образом этим не заморачивался. Наоборот млел, когда любимая женщина в порыве любви и нежности шептала:

— Сашенька!.. Мой Сашенька!..

А обобщая все споры и разногласия: всё-таки команда соратников осталась единой в своих чаяниях. Если и высказывалась критика, то по делу, и шла на пользу. Планы были свёрстаны, тренировки намечены и расписаны, исаму операцию, которую в шутку назвали «Блеф», запланировали осуществить дней через десять-пятнадцать. Крайний срок — через двадцать дней, которые выпадали бы на середину февраля. Ведь при всей сложности обстановки в мире, пусть она и стабилизировалась вроде бы, затягивать с «прилётом братьев по разуму» не стоило.

Осуществить задуманное действо раньше, мешали многочисленные технические детали, которые следовало отработать до того как. Например, должным образом подготовить хотя бы советские СМИ. Желательно и зарубежные редакции газет успеть запрячь в нужные сани. Также следовало тщательно и масштабно проверить изумительное умение Бельских транслировать по радио и по общей сети репродукторов нужные сообщения. Вначале по СССР, а потом — и в столицах заядлых союзников. Вдобавок внушить многим военачальникам, особенно сил ПВО и истребительной авиации, вести себя после часа Х благоразумно, излишне не баловать, и новейшие истребители в небо пачками не слать. Мол, есть для переговоров правительство — вот пусть оно с инопланетянами и договаривается.

Опять-таки, само правительство следовало не только подготовить, но и сформировать качественно, продвигая в него людей честных, активных, готовых внедрять новое во все сферы жизни. И опять Ворошилов (по рекомендациям СФП и грапповцев) делал основную ставку на вчерашних фронтовиков, прошедших огонь и воду, Сталинград и Курск, бравших Кенигсберг и Берлин. В том числе и на тех офицеров, которых сейчас спешно возвращали из лагерей, реабилитируя их и снимая ложные обвинения в шпионаже или в попытках свержения Советской власти. Увы, таких пострадавших от чрезмерного бдения госбезопасности, в стране хватало.

И просто чудо какое-то, что министр ведомства, Виктор Абакумов лично инициировал пересмотры тысяч уголовных дел. Что от него, как от пакри, совершенно не ждали. Даже подозрительно было: неужели настолько резко сменил своё мировоззрение после встречи с инопланетным монстром? Или он всегда таким был? А раньше не позволяли ему развернуться негативные обстоятельства? Но сейчас Виктор Семёнович очень активно помогал новому правительству и действовал на удивление верно по всем направлениям и без всяких подсказок со стороны. Разве что порой к нему поступали некоторые просьбы от Ворошилова, Будённого или Молотова, которые решались быстро и оперативно.