Отыскала девушка среди ханских сокровищ меч Алпамыша, сбросила в яму. Разбил Алпамыш мечом тяжелые цепи, выпрямился во весь рост. Увидала дочь Будяр-хана, как исхудал, как ослаб батыр за годы неволи, и стало ей его жалко. Начала она каждый день приходить к яме, приносить еду и вино с ханского стола — и вскоре вернулась к Алпамышу его прежняя сила.

Однажды сказал Алпамыш дочери Будяр-хана: «Если тебе и вправду меня жаль, помоги мне выбраться на свободу». Спрашивает девушка: «Как же я могу это сделать?» Говорит Алпамыш: «Выпусти моего коня, а уж он вытащит меня отсюда». Дал он девушке свой платок, подошла она к дверям сарая, в котором был заперт богатырский конь. Через железную дверь почуял конь запах хозяина, ударил копытами в каменную стену — посыпались камни, будто песок, и оказался конь на свободе.

На шее у него висел скрученный аркан, сплетенный сестрой Алпамыша. Опустил конь конец аркана в яму, вытащил Алпамыша на поверхность земли. Вскочил батыр на коня, подъехал ко дворцу Будяр-хана, громко крикнул: «За твою злобу и коварство следовало бы снести тебе голову, но ради твоей великодушной дочери я оставлю тебе жизнь!» — и поскакал туда, где был его родной дом, где жили его мать, жена и сестра.

Вот достиг Алпамыш своих владений. Увидал пасущийся табун лошадей. Спрашивает табунщика: «Чьи это кони?» Отвечает табунщик: «Раньше принадлежали они Алпамышу, а теперь — Колтобе». Поехал Алпамыш дальше. Встретилось ему стадо коров. Спрашивает Алпамыш пастуха: «Чьи это коровы?» Отвечает пастух: «Раньше были Алтамыша, а теперь — Колтобы». Едет Алпамыш дальше. Пасет молодой чабан отару овец. В одной руке у чабана баранья колбаса, в другой — большой кусок курдючного сала, и он откусывает от них попеременно. Спрашивает Алпамыш: «Разве сегодня какой-то праздник, что у тебя такое богатое угощение?» Отвечает юноша: «Сегодня вдова Алпамыша, нашего бывшего господина, должна избрать себе мужа. Она объявила, что выйдет замуж за того, кто сможет натянуть лук, оставшийся от Алпамыша, и пустить стрелу так, чтобы она прошла сквозь золотое кольцо. Съехалось к нам без счету батыров, желающих попытать счастья, для них Колтоба устроил пир, приказал зарезать много коров и баранов, так что и на мою долю перепало». Опустил юноша голову, и из его глаз полились горькие слезы. Пригляделся к нему Алпамыш и понял, что перед ним — его сын, родившийся в его отсутствие. Но не подал виду, а только предложил юноше поменяться одеждой. Отдал ему свое платье, надел на себя его лохмотья, велел посторожить своего коня, а сам пешком пошел в родной дом.

Колтоба, как хозяин, сидел посреди широкого двора на золотом стуле. А на дворе толпилось без счету батыров и егетов, которые по очереди пытались из богатырского лука попасть в золотое кольцо, подвешенное высоко над землей. Но никто из них не смог даже натянуть лук.

Поклонился Алпамыш Колтобе и сказал: «Дозволь и мне, господин, попытать счастья». Колтоба не узнал Алпамыша, злобно закричал: «Убирайся прочь, оборванец!» Но Алпамыш поднял свой лук, натянул тетиву и пустил стрелу. Попала стрела точно в золотое кольцо, так что оно раскололось надвое.

Понял тут Колтоба, кто скрывался под личиной нищего оборванца, хотел убежать, но Алпамыш второй стрелой поразил его насмерть.

Подбежали к Алпамышу мать, жена и сестра, стали его обнимать и плакать от радости. Дошла радостная весть до сына, и он тоже прибежал обнять отца.

На радостях устроили пир, который продолжался три дня и три ночи, конские скачки и состязание певцов-сэсэнов.

Башкирский эпос «Урал-батыр»

В незапамятные времена в далеком, безлюдном краю жили муж и жена. Муж носил имя Янбирде, а жена — Янбике. Жили они на свете так долго, что давно позабыли, когда родились, уже не помнили, откуда пришли, не ведали, кто их отец и мать.

Было у них два сына: старший — Шульген, и младший — Урал.

Так и жили они вчетвером, не зная забот и печалей. Ручной кречет добывал для них птиц в лесу, прирученная щука ловила рыбу в реке, а два добрых льва служили вместо коней.

Но однажды юный Урал спросил старика Янбирде: «Скажи, отец, что такое смерть?» Ответил старый Янбирде: «Смерть — неодолимая сила, она убивает все живое». Воскликнул юный Урал: «Я отыщу ее и уничтожу! Пусть живет все живое вечно!» Усмехнулся старик Янбирде и сказал: «Сын мой! Смерть нельзя увидеть глазами, нельзя услышать ушами и нельзя ее уничтожить».

Но Урал промолвил: «Я знаю, как можно победить смерть. Если никто из живущих не станет причинять зла другому, то смерть исчезнет сама собой!» Старик Янбирде покачал головой: «Не может такого быть, чтобы все живущие на земле жили в мире: хищные звери всегда будут пожирать травоядных, охотники — убивать зверей, разные народы — воевать друг с другом». И Шульген согласился с отцом. Он сказал Уралу: «Ты еще молод и говоришь вздор».

Как-то раз Янбирде с сыновьями пошел на охоту. Шульген подстрелил белую лебедь, подбил ей крыло. Упала лебедь на землю, распластала крылья. Занес Шульген над нею острый нож. Заплакала лебедь горючими слезами и сказала человеческим голосом: «Пощадите меня, добрые люди! Не вашего неба я птица. Я — дочь Солнца, а имя мое — Хумай. Когда я родилась, матушка искупала меня в живой воде, взятой из источника бессмертия. Я неподвластна смерти — вы меня все равно не убьете. Так не мучайте понапрасну, отпустите лучше на волю!»

Шульген сказал: «Хитрая птица хочет нас обмануть. Разве мы не знаем, что все живое должно умереть?» — и взмахнул ножом, чтобы пронзить лебеди сердце. Но Урал перехватил его руку и воскликнул: «Обычная она птица или Хумай, дочь Солнца, я не позволю причинить ей зло!»

«Спасибо тебе, Урал, — сказала белая лебедь. — Придет время, и я отплачу тебе за твое добро». Выдернула она из одного крыла три белых перышка, взмахнула другим крылом — тем, что было ранено стрелой Шульгена, окропила перышки кровью. Превратились три белых пера в белых лебедей. Подхватили лебеди Хумай на свои крылья — и улетели.

Тут сказал старый Янбирде: «В давние времена я слыхал про источник бессмертия, но думал, что это пустая сказка. А выходит, что он и впрямь существует! Собирайтесь же, сыновья мои, в дорогу, отправляйтесь искать живую воду. Принесите ее людям, подарите им бессмертие».

Снарядились Шульген и Урал, оседлали своих львов и пустились в далекий путь. Долго ехали, доехали