как известно, это все, что останется после того, когда ты перестанешь фантазировать. Тут хорошо, но лживо…

– Право, лживо ли? – перебил, встревожившись, гриффиндорец.

– Смотря с какого угла глянуть. Мы верим в нынешнее, но оно сфабриковано нашими желаниями и способностью их реализовать. Пока ты спишь, на тебе нет ответственности за собственное бессилие, поэтому мозг запускает докучные сказки по типу этой.

– Стало быть, мы все – элемент этих сказок для какого-то космического мозга? И нас, получается, не существует? – не унимался гриффиндорец.

– Да, мы – чей-то плод воображения. Трансляция типа, только без донатов, – слизеринец хохотнул и снова присосался к мохито.

– Ну и? Ты ж сам сказал: смотря с какого угла глянуть. Вот с одного мы как бы не существуем.

– А с другого – без нас не будет существовать того, кто это все видит, – вместо слизеринца звучал женский голос, который общался с Данилом на утро после попойки.

– А где же этот? – гриффиндорец испуганно огляделся по сторонам. Оказывается, помимо собеседника пропал и пролив. Теперь яхта плыла по узкому ручейку в каком-то небольшом городке бедной южно-европейской страны. – И я сам теперь где?..

– А ты все там же, в голове! – засмеялся женский голос. – Считай меня чем-то вроде менеджера сознания, который тут и порядок наводит, и на глупые вопросы отвечает.

– Ну а с кем я говорил… он-то где? – продолжал волноваться гриффиндорец, отходя от края яхты и стараясь найти опору, потому что судно сильно качало.

– Изменился, как и все тут. Ушел в реальность, то есть в пустоту. Вариантов на самом деле много, – говорила невидимая девушка.

– Это все создаешь ты? – гриффиндорец отчаянно пытался хоть что-то узнать о месте, в котором находился.

– Нет, но я все фиксирую и осмысляю. Мы с вами, мсье, с разных участков мозга, и мое основное преимущество заключается в том, что я могу поговорить с Богом.

– Как, с тем самым Богом?

– Именно, с самым настоящим Богом! Грубо говоря, я его и посредник, и представитель, и лучший друг!

– Лучший друг Бога… Ну, ты-то наверняка знаешь: трудно быть богом?

– Трудно.

– Но он мудрый, он делает этот мир для нас.

Невидимая девушка очень громко рассмеялась.

– Что такое, что? – недоумевал гриффиндорец.

– Какой же ты наивный. Бог просто не способен делать этот мир, он всего лишь наблюдатель. Да и мудрым бы я его точно не назвала! Более того, этот мир существует только для Бога, а не для вас. Что ты, что другие – игра психики, длящаяся от нескольких секунд до нескольких минут.

– Но как же! Это все прекрасное, – мужичок, сбросив шарф, с нежностью окинул взглядом зеленые поля, вдоль которых проплывала яхта. – Неужели существует просто так, грубо говоря, случайно! Не верю, не может этого быть!

– Весь этот мир – сновидение больного наркоманией человека. Надо же, на что способен человеческий мозг! – с жесткой интонацией прозвучал женский голос. – Судя по моим подсчетам, тебе осталось жить всего несколько секунд.

– Что? Да не может такого бы…

Звук будильника был таким резким, что Данил практически прыгнул с кровати.

#26

«Ох, как же тяжело и непривычно вставать так рано. А еще бред какой-то снился» – подумал парень, медленно заправляя кровать.

Впереди Данила ждала дневная смена в курьерской службе доставки. Пожелав Ани доброго утра и уходя умываться, парень заметил, что уже не первые сутки как голос в голове пропал. Да, он прозвучал несколько раз во сне, но стоит ли серьезно воспринимать происходящее во снах.

«Что же, это я, получается, встаю на путь исцеления! – намазывая зубную пасту на щетку, улыбнулся Данил. – Не любовь ли тому вина?»

Вот уже несколько дней парень работает по четырнадцать часов в день, доставляя из самого центра Москвы заказы. Если есть наушники, телефон с хорошим аккумулятором и хорошее настроение, это идеальная работа. Наушников у Данила сейчас не было, хорошее настроение – вещь непостоянная, а аккумулятор на трехлетнем телефоне был уже несколько потерявшим в объеме. Несмотря на все это, работа по-прежнему более чем устраивала парня. Он старался экономить, чтобы собрать как можно больше денег: ел всего раз в день – утром (чаще всего это какой-нибудь бутерброд, салат, готовые наггетсы, котлеты или блины, либо лапша, мог слепить из муки лепешки, вареники или голубцы, используя купленную за небольшую сумму капусту, картошку и иные продукты; короче говоря, питался дешево, не совсем правильно, но для самочувствия удовлетворительно), передвигался всюду исключительно пешком (а для Москвы это не самая простая задача), если и приходилось где-то покупать какие-либо товары, непременно искал скидочные промокоды или использовал карты с кэшбеком, перестал курить сигареты (пачка, щедро отданная Аней, кончилась на утро следующего дня), стал отдавать предпочтение весовым продуктам, снизил свои потребности до минимума. А заказы парень брал все, даже если приходили они еще тогда, когда он был в процессе выполнения прежних. Доставлял заказы и тяжелые, и на далекие места, и в частные секторы. Такая монотонная работа вкупе с экономией на всем изматывала Данила, но давала материальные плоды – хорошую денежную составляющую. В среднем парень получал шесть-семь тысяч в день, а иногда и выше. Плюс чаевые, которые порой могли достигнуть тысячи рублей. В общем, за нынешнее время работы Данил уже набрал сумму, практически равную средней месячной зарплате в местном. Но ему этого было недостаточно, хотелось как можно больше времени провести с Аней, поэтому надо было работать и жить в прежнем режиме, чтобы позволить себе хорошо обустроиться в провинциальном городе.

Что касается клиентов, то почти всегда они адекватные, понимающие. Данил крайне редко опаздывает (чаще, наоборот, приходит раньше из-за своей быстрой скорости ходьбы), но иногда или такой длинный путь выпадает или такое большое количество заказов приходит одновременно, что не опоздать объективно невозможно. Тем не менее, люди, к которым он задерживается, принимая его, вежливо улыбаются и отмахиваются, мол, ничего страшного, все нормально. Бывали, конечно, случаи недовольных клиентов, но по ним будто бы было видно: проблема не в курьере, не в службе доставке, не в товаре, а в вас, господа, самих! Может быть, плохой день. Или плохая жизнь.

В общем, будни хоть и превратились во что-то однообразное, но парень не унывал, ведь их общение с Аней только набирало обороты! Да, пусть это был интернет (с другой стороны, Данилу не привыкать), но видеозвонки или голосовые сообщения немного имитировали нахождение собеседника рядом. Они переписывались почти все время, потому что Данил использовал весь день телефон для работы, а Аня пока не работала,