— Что случилось, Мерилин? Ты говорила с отцом? Он привез плохие вести? — участливо спросила она, кладя руку на холодную ладонь девушки.

Мерилин шмыгнула носом и прерывисто вздохнула.

— Я веду себя так глупо, — беспомощно прошептала она. — Мне следовало давно быть готовой к этому. И все же… и все же… — Она снова вздохнула, с трудом подавляя рыдание. Сочувствие к Мерилин и тревога о собственной участи переполнили душу Джоанны. Обе они находились в западне, из которой не было выхода.

— Твой отец выбрал для тебя супруга?

Мерилин кивнула. Глаза ее наполнились слезами.

— Контракт уже готов, и хотя я должна быть рада, что мне прочат не старика и не урода… — Она запнулась и, не в силах долее сдерживаться, разразилась слезами.

Джоанна растерялась, не зная, чем утешить бедную Мерилин. Неужели ей никак не избежать столь нежеланного супружества?

— Тогда, возможно, все окажется не так ужасно… — неуверенно начала она. Мерилин горестно покачала головой:

— Я боюсь его! Он такой неприветливый! Такой… злой!

— Кто? Твой отец?

— Да нет же! Лорд Блэкстон! — воскликнула Мерилин. — Мой отец утверждает, что он — весьма влиятельное лицо и, выйдя за него замуж, я стану одной из самых почитаемых леди страны, но…

Джоанна больше ничего не расслышала. Мерилин должна стать женой лорда Блэкстона? Райлан Кемп и сэр Эгберт заключили соглашение?

В мыслях ее воцарился полный хаос, и она недоверчиво уставилась на плачущую Мерилин. Это не может быть правдой!

Но она прекрасно понимала, что Мерилин не стала бы лгать ей.

Она вдруг почувствовала какую-то страшную пустоту и острую нестерпимую боль. Все прежние несчастья и потери, которые ей довелось пережить, показались пустячными по сравнению с охватившим ее теперь чувством невосполнимой утраты. Боже, почему из всех мужчин Англии лорд Кросли выбрал в мужья своей дочери именно Райлана?

Глаза ее наполнились слезами, но она не позволила им пролиться, твердя себе, что было бы высшей глупостью плакать об этом человеке. И наплевать ей, на ком именно он женится. Она постаралась взять себя в руки и рассуждать здраво. Ведь если кто и заслуживал жалости в создавшейся ситуации, то это, безусловно, Мерилин. Славная, застенчивая Мерилин, почти еще ребенок, не должна достаться в жены этому себялюбивому негодяю, решила Джоанна. Она с негодованием подумала, что он надругается над девушкой, заставив ее удовлетворять свои прихоти, — как было и с ней, Джоанной.

Эта мысль привела ее в смятение. Райлан и Мерилин. Джоанна глубоко вздохнула и постаралась успокоиться, почувствовав в своей душе зарождавшуюся ревность.

Нет, это не ревность, убеждала она себя. Это лишь досада и негодование. Лорду Блэкстону, конечно, не откажешь в умении страстными ласками довести женщину до самозабвения, но это не делает ему чести и уж никак не мешает ему быть бессердечным злодеем. Он жесток и своенравен. Такой человек не заслуживает добродетельной, невинной Мерилин.

Она взглянула на сжавшуюся в комок Мерилин и ласково погладила ее по голове. Эта славная девушка достойна более внимательного, доброго и чуткого супруга. Вежливого и предупредительного. Такого, как… как… Наконец память подсказала ей имя того, чей образ всплыл перед ее мысленным взором. Мерилин нужен такой муж, как Эван Торндайк. Он молод, красив, галантен, ненавязчив. И, к чести его будь сказано, по-видимому, совсем равнодушен к политике. Однако, что же означало его дружеское подмигивание? Джоанна нахмурилась и постаралась выбросить из головы мысли об Эване Торндайке, Райлане Кемпе и обо всех мужчинах на свете. Сейчас ее больше всего должно было заботить состояние Мерилин.

— Послушайте меня, Мерилин, — сказала она твердо. — Слезами вы своему горю не поможете. Вам нужна сейчас ясная голова, вы должны собраться с силами, чтобы мы с вами смогли противостоять вашему родителю в его намерениях.

Рыдания Мерилин стихли, она вытерла глаза, перевернулась на спину и недоверчиво посмотрела на Джоанну.

— Что… что вы хотите этим сказать? Как мы мо… можем помешать ему? — спросила она, заикаясь.

Глядя на это юное лицо, Джоанна внезапно почувствовала себя взрослой, умудренной жизненным опытом особой.

— Тяжело, когда не на кого рассчитывать, кроме себя самой, — начала она, тщательно подбирая слова. — Епископ Ференди убежден, что молодые аристократки обязаны выходить замуж и иметь детей. Вероятно, в отношении некоторых из них он прав. Но ведь есть и такие, кому это претит. И я отношу себя к ним. И даже если бы я стремилась к браку, почему решать, кто станет моим супругом, должна не я сама? И еще я считаю, что муж не может скверно обращаться со своей женой. Ведь наш Господь Иисус Христос не презирал женщин и относился к ним с такой же любовью, как и к мужчинам.

Джоанна глубоко вздохнула, осмысливая эту только что пришедшую ей в голову мысль. Она давно зрела в ее подсознании, но лишь теперь девушка нашла нужные слова, чтобы правильно сформулировать ее.

— Я вполне способна сама избрать себе супруга — если у меня возникнет склонность к семейной жизни. И вы можете полагаться в этом выборе лишь на себя. Нам не доверяют права выбора только из-за наших владений. — Она понизила голос. — Я собираюсь отказаться от своей собственности, чтобы избежать принудительного брачного союза. Возможно, и вам следует поступить так же?

Мерилин облокотилась о высокую спинку кровати. Лицо ее выражало удивление и восхищение словами Джоанны.

— Мой отец не допустит этого. — Она вытерла набежавшую слезу. — Никогда. И король не позволит вам отказаться от ваших владений.

— Возможно. Возможно, что он этого не захочет, но что помешает мне постараться уговорить его? Ведь в конце концов ему нужно лишь, чтобы Оксвич достался кому-либо из его сторонников.

Мерилин покачала головой. Лицо ее приняло озабоченное выражение. Настал ее черед почувствовать себя зрелой женщиной, а Джоанну — неразумным ребенком, не понимающим элементарных вещей.

— Вы совсем не знаете его величества, Джоанна. Он всегда больше всего хочет того, в чем ему отказывают. Если вы попытаетесь противостоять его воле, он тем более постарается навязать вам ее.

— Он не сможет заставить меня сказать «да» перед алтарем. Я откажусь венчаться, вот и все!

— Леди Клара, вдова лорда Морленда, хотела поступить так же. Король потребовал, чтобы она сочеталась браком с сэром Катбертом, но она отказалась. Король отобрал у нее детей, а ее саму сделал пленницей в замке Морленд, оставив ее зимой без дров. В праздник Благовещения, поскольку она все еще была тверда в своем решении, он приказал морить ее голодом. Ко дню святого Марка она обвенчалась с этим старым злодеем, который уже уморил четырех жен. — Мерилин вздохнула и добавила: — Говорят, что, невзирая на ее плачевное состояние, она совсем вскоре оказалась в… ну… в интересном положении.