С другой стороны, логика жизни Советского государства, основанного Лениным и Троцким на насилии, не ведала таких понятий, как гуманность и общечеловеческие ценности. Гуманным объявлялось то, что полностью соответствовало борьбе за советскую власть.

Руководство народным хозяйством, вернее, его частью, выпавшее на долю Берии в военное время, показало его как великолепного управленца в кризисной ситуации. Это был тот опыт, цену которому сложно измерить мерками мирного, а тем более нашего времени.

Конечно, успехи Лаврентия Павловича не прошли мимо Сталина, и, когда встал вопрос об атомной бомбе, решение о главе этого проекта стало очевидным.

На Красной площади в 1947 г.

Началом официальной работы по созданию в нашей стране ядерного оружия можно считать распоряжение Государственного Комитета Обороны № 2352сс от 28 сентября 1942 года «Об организации работ по урану». В тексте этого документа говорилось:

У этого документа была небольшая предыстория. В сентябре 1941 года в Москве получают шифровки из Лондона о работе английских ученых над урановой бомбой и о начале строительства в Англии предприятия по ее изготовлению. Вскоре на стол Лаврентия Павловича поступает докладная записка, в которой, в частности, нарком прочел следующее: «…в Англии уделяется большое внимание проблеме использования атомной энергии урана для военных целей. В частности, из материалов видно, что английским ученым на основе расчетов выбран оптимальный вес урановой бомбы, равный 10 килограммам». Берия сообщил об этом Сталину, но в условиях начала войны с Германией этот вопрос отложили до будущих времен – полного понимания ценности ядерного оружия у руководства СССР пока не было. Однако интерес к ядерной тематике у И. В. Сталина сохранился, и Центр просит резидентуру в Великобритании (и других странах континента) собирать всю информацию о новых видах оружия, в том числе и об атомном (уран-235).

Через два месяца Берия вызвал к себе И. В. Курчатова и передал ему все, что прислали к этому времени разведчики по ядерной проблеме. Напомним, что в СССР эту тему начали разрабатывать в конце 1930-х годов.

И. В. Курчатов

Все последующие месяцы в Правительстве СССР, и в частности в НКВД у Берии, копились материалы по исследованиям в физике атомного ядра. Тогда же с письмом к Сталину обращается летчик-фронтовик замечательный физик-ядерщик Георгий Николаевич Флеров, занимавшийся изучением деления ядра урана с 1938 года. Позднее он войдет в число участников создания первой советской атомной бомбы РСД-1. На примере судьбы этого ученого можно видеть, как Сталин и его окружение относились к науке – талантливый физик находился в действующей армии с начала войны и до 1943 года.

Физик Г. Н. Флёров. 1940 г.

Справка советской разведки по атомной тематике

С другой стороны отметим, что тяжелая ситуация на фронтах в 1941–1942 годах требовала усилий государства по быстрому созданию и производству обычных видов вооружений: танков, самолетов, САУ, ракетных установок («Катюш») и многого другого. Конечно, Верховное командование, и Сталин в частности, этому уделяли основное время, как и Берия, занимавшийся разведкой и контрразведкой. Но наступивший в войне перелом (в частности, провал немецкого наступления на Москву) позволил вернуться к проблеме атомной бомбы, созданием которой активно занимались в Германии, – Лаврентий Павлович постоянно получал доклады разведчиков об этом.