Каждый раз, когда они брали на себя заботу об Ульяне, моё сердце трепетно заходилось в груди. Столько заботы в них двоих, обращенной одному маленькому комочку, не переполняло даже меня. Словно тонкий хрусталь они передавали её друг и, казалось, даже дышать рядом с ней боялись. Первые недели после роддома могли часами лежать по сторонам от неё, разглядывая крохотные пальчики, смеясь над маленькими носочками и шутливо надевая на головы розовые чепчики.

Мелкими шажочками Ваня шёл к выходу из комнаты, не сводя пристального взгляда со своей младшей сестренки.

Вспомнив, что он несет её мне для кормления, бегом на цыпочках вернулась в нашу с Матвеем комнату в новой квартире и завалилась под одеяло, сделав вид, что всё ещё спала.

Тихие шаги становились всё ближе.

- Мама, - шёпот сына у постели. – Мама, просыпайся.

- Да, Ваня? – актриса из меня никудышная. Так быстро просыпаться и садиться в постели, готовясь принять ребенка, не будет ни одна даже самая кипишная мамочка.

- Уля, наверное, голодная, - уже в голос проговорил сын. – Мы с Матвеем поменяли ей подгузник. Она там столько навалила! – прикусила нижнюю губу, подавив усмешку от его вытаращенных в тихом ужасе глаз. – Мы ее переодели, короче. Держи.

- Спасибо, сыночек, - приняла я розовый свёрточек из его рук. – Ты у меня молодец. Что бы я без тебя делала?

- Матвей тоже помогал, но я больше молодец, чем он, - деловито заявил сын.

- Я всё слышу! – со стороны коридора донесся голос Матвея, вызвавший злорадную улыбку на лице сына. – Иди-ка сюда, первоклашка. Нам пора завтракать и на линейку выезжать.

- Иду! – бегом выскочил Ваня из комнаты и протопал куда-то в глубь квартиры. Должно быть, в кухню.

Этого дня Ваня ждал с момента окончания детского сада. Я думала, что он перестанет спать после того, как мы вместе с ним ходили подавать документы в школу и прошли по всем её этажам, чтобы он мог познакомиться и понять масштаб того, что его ждёт.

Каждый кабинет приводил его в полнейший восторг. Да даже простой школьной коридор вызвал в нём бурю эмоций, когда он по нему пробежался, представляя, как будет бегать по нему со своей верной боевой подругой Машей.

И вот, этот день настал. Сегодня, первого сентября, мы, наконец, провожаем его в первый класс. Даже его поведение стало другим. Он словно повзрослел, поняв грядущую ответственность. Хотя, он ещё два года назад оказался взрослее нас с Матвеем.

Пока я откладывала важный разговор с сыном о нас с Матвеем, Ваня решил сам пойти тараном в лоб, спросив, почему Матвей постоянно от нас уходит. Позже выяснилось, что он, всё-таки, видел нас целующимися и обнимающимися. Затем был наш общий серьёзный разговор, в середине которого меня попросили оставить мужчин наедине, ибо у них есть отдельный мужской разговор, после которого было решено, что все мы дружно переезжаем в новую большую квартиру.

***

- Галстуки все завязали? Букет не забыли? Портфель? – паниковала я в прихожей, надевая серьги. Поправила прическу, разгладила ладонями подол платья и повернулась в сторону выхода из квартиры.

Застыла, раскрыв рот.

Ваня и Матвей стояли уже полностью готовыми: от начищенных сверкающих туфель, наглаженных брюк и белоснежных рубашек, поверх которых были надеты жилетки, до рекламно зачесанных волос на обеих головах. В руках Вани был букет хризантем и портфель, а Матвей держал в одной руке дочь, а в другой её автолюльку.

- Мы уже давно готовы, - гордо оповестил Ваня.

- Только без сырости, - нарочито строго проговорил Матвей, заметив, как на мои глаза навернулись слёзы.

- Вы такие красивые! – выдохнула я дрогнувшим голосом.

- Красивые из нас только Уля и ты, Анют, - произнес Матвей.

- Да, - поддакнул ему Ваня. – А мы крутые.

- Вот! – согласно кивнул Матвей. - И мы круто опоздаем, если не поедем прямо сейчас.

- Всё-всё. Я уже готова! – схватила специальную сумку для мам и свою сумку, и вышла вслед за своей семьёй из квартиры. Закрыла дверь и нагнала их уже у машины, где Матвей закреплял автолюльку на заднем сидении рядом с автокреслом Вани.

Когда дети были закреплены, а кипишующая я прижата к пассажирскому месту долгим успокаивающим поцелуем мужа и пристегнута ремнем, мы, наконец, выехали с околодомовой парковки в школу.

- Папа сказал, что тоже приедет на линейку, - напомнил Ваня, когда мы выгружались из машины на школьной парковке. – О, вот его машина!

Перевела взгляд на авто, стоящее неподалеку и узнала в нем машину бывшего мужа. Судя по автокреслу внутри него, приехал он сюда с женой и ребенком.

- Ну, старичок, идём? – спросил Матвей, достав для Ульяны коляску, в которую я поспешила аккуратно положить спящую дочку.

- Идём, - резко выдохнул Ваня и прижал к груди букет. Похоже, настоящее волнение нагнало его только сейчас, когда он увидел масштаб мероприятия и толпу детей, которые озирались вокруг с такими же ошарашенными лицами.

- Первый «А»! Кто первый «А», подходим ко мне! – кричала первая учительница моего сына, с табличкой «1А» созывая к себе всех своих деток. – Первый «А»!

- Ваня, нам сюда, - указала сыну на учительницу, около которой уж стояла Алёнкина семья и мой бывший муж со своей новой семьёй. Не хватало только его лошадиной тёщи…

- Привет, пап, - первым поприветствовал его Ваня, скупо пожав руку. То же самое сделал и Матвей. Я ограничилась сдержанным кивком. – Здравствуйте, - поздоровался сын с новой женой своего отца, удерживающей своего ребенка, и встал туда, куда ему указала учительница.

- Родители! - обратилась она ко всем нам. – Пройдите, пожалуйста вот в ту линию ко всем родителям. Сегодня главные звезды – не вы.

Послушно отошли туда, куда нам было указано.

- Уронишь мою дочь и через год встретимся с тобой на весеннем призыве, - это Петя давал наставления одиннадцатикласснику, которому выпала честь нести его дочь Машу на плече для подачи первого звонка. – Понял?

- Понял, - шумно сглотнул парниша и с красными щеками и испариной на лбу поспешил ретироваться, когда мы подошли.

- Что ты к нему пристал? – одёрнула своего мужа Алёнка. – Он сейчас всю линейку будет смотреть на тебя глазами обделавшейся собаки, а не радоваться последнему школьному году.

- Пусть знает, что нужно быть аккуратнее с моей дочерью, - стоял на своём Петя, обмениваясь крепкими рукопожатиями и объятиями с Матвеем. – Здорово! Волнуешься, папашка?

- Ну, - прочесал Матвей густую бровь большим пальцем. – Есть мальца.

- Нормально всё будет. Нормально, - похлопал его по плечу Петя.

- Смотри, - склонилась к моему плечу Алёнка и шепотом добавила. – Так говорит, будто сам только что не носился по дому с воплями о том, что бантики у Машки разной длины.