Марко Рем Пиччи из местного отделения тяжких преступлений встретил Орсетту на вокзале широкой улыбкой и поцелуем в щеку, ради которого ему пришлось подняться на носочки.

Марко был невысокого роста даже по итальянским стандартам. Но он всегда носил темные костюмы, выгодно подчеркивающие черные волосы, широкие плечи и подтянутый живот.

Орсетта с Марко поехали к дому, где жила Кристина, — дешевый район на холме с потрясающим видом на порт Медичи, которым можно полюбоваться, правда, только в телескоп. Уродливое бетонное здание резко отличалось от старинных башенок и крепостей, указывающих путь к историческому центру города.

Хозяин дома — лысый толстяк лет шестидесяти, считающий, что изношенная майка и штаны со сломанной молнией сейчас на пике моды — провел незваных гостей на третий этаж. Открыв тяжелую металлическую дверь, он, не сказав ни слова, оставил Орсетту с Марко одних.

Орсетта мысленно выругалась — Джек сейчас должен был быть рядом. Он обязан был поехать вместе с ней и дать экспертную оценку квартиры жертвы, а не умчаться в Америку безо всякого предупреждения!

Дом может рассказать все об образе жизни, раскрыть самые страшные тайны.

Помощь Джека сейчас бы, конечно, не помешала…

Орсетта обвела взглядом пол, выложенный светлой мраморной плиткой, одинокий желтый диван и огромный желтый пуф, набитый пластиковыми шариками, который подстраивается под сидящего на нем человека. Пуф лежал перед камином. На камине — ярко-желтая ваза с засушенными цветами. Рядом на полке — несколько книг по археологии. В углу комнаты — маленький телевизор на мраморной подставке. И больше ничего.

Доминировали желтый и белый цвета. Спокойствие и энергия. Просто, строго и аккуратно. Орсетта начала понимать погибшую девушку.

— Вы это все просмотрели? — спросила Орсетта у Марко, показав на книги.

— Да. Каждую страничку! Ничего интересного.

Стуча каблуками по мраморной плитке, Орсетта обследовала ванную и кухню.

На стене возле мойки висел перекидной календарь. Орсетта сняла его. Внизу каждой страницы предлагался кулинарный рецепт, связанный с сезонными продуктами. Орсетта не интересовалась стряпней. Она нашла июнь и разочарованно вздохнула — ни девятое, ни десятое число не были обведены, и никаких пометок рядом.

— Марко, расскажи еще раз о том, кто общался с ней последним девятого июня, — попросила Орсетта, листая календарь дальше.

Марко закатил глаза. Он уже двадцать пять раз рассказывал одно и то же. Хоть среди ночи разбуди — выдаст все без запинки.

— Друзья Марио и Зара Матео позвонили ей около семи вечера, чтобы пригласить на ужин. Она отказалась, поэтому ребята пошли одни. В ресторане говорят, они пробыли там до полуночи, немного выпили и уехали домой на такси. Информация о следующем дне: мать Кристины хотела попросить ее купить лекарства, поэтому и звонила ей на мобильный шесть, может быть, семь раз. К вечеру начала беспокоиться. И вместе с мужем пришла в квартиру к дочери, но ее там не было. После этого они обратились в полицию. В местном участке звонок зафиксирован в 20.33.

Орсетта молча кивнула, продолжая просматривать календарь. В нем почти не было никаких пометок. Только на последней неделе мая — «С сегодняшнего дня пробежки и диета!». Орсетта грустно улыбнулась. Не родилась еще женщина, которая не давала бы себе подобных обещаний. Потом повесила календарь на место и прошла за Марко в спальню — довольно большую комнату, в которую поместились двуспальная кровать, дешевый туалетный столик и белый пластмассовый стул, который лучше бы смотрелся в саду. Орсетта открыла встроенный шкаф-купе из сосны. Пусто.

— Одежда в лаборатории? — спросила она.

— Ага, — ответил Марко. — Я подготовил фотографии и список всего гардероба. Знал, что ты захочешь взглянуть.

Орсетта взяла у него пачку снимков. На первом — то, что увидел фотограф, открыв шкаф: джинсы слева, затем брюки, потом блузки, юбки и в конце платья. Вся одежда была простой, удобной, не очень дорогой и не очень новой. Орсетта быстро просмотрела остальные фотографии, остановившись на той, которую искала. Обувь.

— Это вся ее обувь? — недоверчиво спросила она.

Марко заглянул через плечо.

— Да. По-моему, вся. Одна пара шпилек, две пары коричневых туфлей на плоской подошве, две пары таких же черных и пара черных ботинок.

Что-то не так… Орсетта никак не могла понять что. Но она точно знала, чего-то не хватает!

Бросив фотографии на туалетный столик, она быстро проверила выдвижные ящики.

Ничего интересного.

Потом опустилась на стул, пытаясь привести мысли в порядок и понять, что ее беспокоило.

— Что-нибудь из ящиков еще осталось в лаборатории?

— Нет, — ответил Марко, подумав.

Орсетта блуждающим взглядом обвела спальню, не замечая подсказки. Хотя знала, что она лежит на поверхности.

— Корзину с грязным бельем смотрели?

— Конечно! — воскликнул Марко, поймав ход ее мыслей. — Три пары трусов, несколько футболок и джинсы. Но, кроме ДНК жертвы, на них ничего не обнаружено.

— Я не это имела в виду, — сказала Орсетта, снова выдвигая нижний ящик.

Она выложила на кровать все содержимое: клубок колготок, носки, трусы, лифчики. Орсетта чувствовала, что вот-вот догадается.

Она разложила белье по кучкам. Понаряднее — видимо, для работы и редких свиданий. Старое, застиранное — для дома. Остались две пары спортивных носков «Лотто» в упаковке, на которой обозначено, что внутри должно быть три. Орсетта вытащила из кармана пиджака фотографию Кристины, вспоминая размер девушки.

— А в корзине точно не было спортивного бюстгальтера или белых носков «Лотто», похожих на эти? — спросила Орсетта, показывая на носки, лежащие на кровати.

— Нет, такого точно не было, — ответил Марко.

Ура! От радости у Орсетты перехватило дыхание. Нашла зацепку!

Схватив фотографии, она снова просмотрела их.

— Здесь нет кроссовок. В шкафу не было кроссовок! — заявила Орсетта с торжествующим видом. Последний вечер Кристины вдруг предстал сложившейся мозаикой. — Думаю, ее похитили, когда она бегала недалеко от дома. Видишь, ни на фотографии вещей, которые сейчас в лаборатории, ни в спальне нет кроссовок и нижнего белья для спорта! И могу поспорить на что угодно, в тот вечер Кристина надела третью пару носков «Лотто».

Сообразив, о чем речь, Марко добавил:

— Получается, она отказалась от предложения друзей поужинать вместе примерно в семь, а потом сразу же отправилась на пробежку. Так?

— Да. Она хотела похудеть. Поэтому отказалась от ужина. И пока не стемнело, собралась на пробежку. Предположительно Кристина вышла из дома в промежуток с семи до девяти, может быть, девяти тридцати вечера.