«клубы барыш­ников, нэпманов, нуворишей». Соратник Маяковского, поэт Николай Асеев, лауреат сталинской премии, также изобра­жал в свойх стихах еврейский молитвенный дом, как «клуб нэпманов».

Обычно закрытию синагог предшествовали атеистиче­ские демонстрации. Так, были закрыты хоральные синаго­ги в Минске, Одессе, Харькове, Киеве. Плакаты демонстран­тов призывали: «Долой религию! Да здравствует пролетар­ская культура!» Киевская синагога была отдана под клуб «еврейским трудящимся, празднующим победу над клери­кализмом».

Спустя десятилетие, в 1937-1938 гг. поход против рав­винов и синагог велся уже под новым лозунгом — «борьбы с фашистским шпионажем». В 1938 г. в московской цен­тральной синагоге открыли «враждебное раввинское гнез­до», арестовали раввинов и ряд прихожан. Обвинение в фашизме выдвигалось и против служителей других испо­веданий, но в отношении представителей еврейской рели­гии оно было особенно бессмысленно, так как в России под фашизмом в первую очередь понимались гитлеровцы. В пропаганде говорилось, что нацисты «уничтожают еврей­ский пролетариат», — но действуют «в трогательном еди­нении с еврейской буржуазией».

В соответствии с атеистическим курсом коммунисти­ческой партии систематически наносились удар за ударом всем исповеданиям в Сов. России. Различные, коммунисти­ческие организации, как Комсомол и движение пионеров, пытались охватить широкие круги молодежи в стране. Создана была и специальная организация для этой цели — «Союз воинствующих безбожников», в котором в 1932 году числилось свыше 5 миллионов членов, в 1935 — 13 миллио­нов, а в 1937 — 22 миллиона.

Этот воинствующий атеизм лишь в небольшой мере мог заразить еврейскую религиозную среду. Идейное влия­ние коммунизма среди евреев было ничтожно, да и на этот путь мало возлагала надежды и власть, и партия. Даже евсекция не оправдала возложенных на нее надежд, и не слу­чайно она была ликвидирована в 1930 году. Центр тяжести в борьбе с клерикализмом диктатура стала возлагать на репрессии и преследования.

В этом отношении показателен эпизод, который рас­сказан в «Безбожнике» незадолго до второй Мировой вой­ны. В Москве была разгромлена «еврейская контрреволю­ционная группа», во главе которой стояли руководители хоральной синагоги: раввин Медалье, бывшие купцы и фаб­риканты Урысон, Брауде и «другие аналогичные религиоз­ные авторитеты». Эта группа была обвинена в таких «пре­ступлениях», как выпечка мацы, продажа ее и т. д. На по­лученные доходы содержалась «целая сеть нелегальных религиозных школ и ешиботов» (из которых — два ешибота в Москве).

Эти штрихи к картине положения еврейской религии в Советской России достаточно ярко рисуют нам непримири­мость, с которой партия и власть, опираясь на органы на местах и на еврейских коммунистов, с первых же лет рево­люции относились к верующим евреям и к созданным ими учреждениям — синагогам, религиозным школам, к равви­нам и преподавателям Торы и Талмуда.

М. Дэктер в 1963 г.[28] подвел итоги положению еврей­ской религии, которые стоит привести: «Все вероисповеда­ния в Советском Союзе, — писал он, — ведут неустойчи­вое существование из-за враждебного отношения комму­нистической идеологии к религии вообще. Однако, иудаизм в Советском Союзе дискриминируется больше других веро­исповеданий. Еврейские религиозные общины лишены и тех немногих прав, которые другим исповеданиям предостав­лены. Раввинам и синагогам не разрешено то, что разре­шено Святейшему Синоду русской православной церкви, Всесоюзному Совету Евангелических христиан-баптистов, Националистическому органу Армянской Церкви, Лютеран­ской Церкви в Латвии и Эстонии или Мусульманскому Со­вету в Центральной Азии и Казахстане. Им всем предо­ставлено право издания религиозных журналов и книг, молитвенников, Библии, Корана (последний издан в Совет­ском Союзе и по-арабски) — в то время, как евреи в Со­ветском Союзе этого права лишены. Библия в Советском Союзе не была издана на иврит с 1917-го года. Издание Ветхого Завета даже по-русски запрещено, как запрещено и изучение иврит. С первой половины 20-х годов не были изданы молитвенники. Только в 1958-м году был издан мо­литвенник (сидур) в количестве 3000 экземпляров в то время, как баптисты, лютеране выпускают свои молитвен­ники и календари, не говоря уже о православной церкви, которая издает ежемесячно «Вестник Московской патриар­хии».

Больно бьет по религиозному еврейству отсутствие ка­лендарей, которые в рукописном виде хранятся в синагогах, как музейные редкости. В то время, как в православной церкви, в грузинской, армянской и пр. богослужение ве­дется на церковно-славянском, на грузинском, армянском и др. языках, полувековой запрет иврит в Советской России привел к тому, что родившиеся в советский период евреи лишены возможности понимать язык молитв. Другим испо­веданиям предоставлена возможность производить упо­требляемые при богослужении церковные сосуды, священ­нические рясы, четки, распятия, — евреям запрещено изго­товлять талесы, филактерии, мезузы.

На 40 миллионов православных насчитывается в стране 20.000 церквей, 35.000 священников и около 70 монастырей. На 3 миллиона баптистов приходится 6.000 приходов и па­сторов, — по одному приходу и пастору на каждые 500 верующих. Лютеранские церкви Латвии и Эстонии насчи­тывают 100 церквей и 150 пасторов. На миллион, если не больше верующих и верных традициям евреев в Советском Союзе приходится всего 60-70 синагог, — по одной сина­гоге и одному раввину, примерно, на 15.000 верующих.

Православная церковь в СССР имеет две духовные ака­демии и 5 семинарий для подготовки священников. Мусуль­мане имеют Медрассу для подготовки мулл. Несколько студентов из Медрассы обучаются в Каире, а молодые се­минаристы-баптисты — в духовных академиях Англии и Канаде. Но на протяжении 40 лет не было во всей России ни одного раввинского семинара. Только в 1957-м году раз­решили ешибот при Большой синагоге в Москве, но из него за все годы вышли всего два раввина. Во всем Советском Союзе насчитывается 60-70 раввинов. Их возрастный ценз достигает 70 и 80 лет. Прав был американский раввин, с горечью заявивший, что через десять лет в Советской России не найдется ни одного еврея, знающего еврейские религиозные законы и знакомого с богослужебным ри­туалом.

Другие вероисповедания имеют возможность общать­ся со своими единоверцами вне пределов Советского Союза. Священнослужители православной, мусульманской веры ездят заграницу, где общаются со своими единоверцами, которые порой приезжают в Советский Союз на религиоз­ные съезды. Мусульманам разрешили учредить в Москве специальный департамент для внешних сношений с их еди­новерцами вне пределов России. Православная, Грузинская, Армянская, Баптистская и Лютеранская церкви Эстонии и Латвии состоят членами Всемирного Союза Христианских Церквей. Между тем, еврейским синагогам не разрешен контакт с религиозными еврейскими общинами и учрежде­ниями вне пределов России. М. Дэктер правильно опреде­ляет политику советской власти по отношению к еврейской религии, как стремление изолировать евреев в Советском Союзе от их прошлого и от их братьев по крови и по вере вне пределов России, задушить в них еврейский дух.

Интересный анализ отношения советской власти к ев­рейской религии дает в своей книге «Между молотом и наковальней» израильский писатель Бен-Ами. Его сообщения дополняют то, что известно по другим