в темное пространство перед собой, утонув в только ей одной ведомой драме.

Мои сегодняшние проступки— и то, что я помчался к ней по первому звонку, и то, что нарушил собственное правило, не садиться за руль пока не получу прав, ведь проблемы с законом могут помешать моему светлому будущему в  Швейцарии, и то, что сейчас еду злить брата — поражают. Мистика.

Я чокнулся, определенно.

***

Когда мы свернули с трассы на проселочную дорогу, очертания которой едва угадывались из- за плотной массы снега, в котором была продавлена колея от протекторов шин, я наконец смогла остановить поток страшных картинок, что будоражили мой разум и взглянула на профиль Макса. Он снизил скорость и сейчас крутил руль одной рукой, пальцами второй потирая губы. Его сосредоточенность заставила меня сглотнуть и прикрыть глаза. Когда он так остро погружен в себя, то выглядит особенно пленительно и до невозможного достойно.

— Я боюсь.

Метнув в меня короткий взгляд, Макс дернул плечом.

— Еще рано. Еще рано бояться.

— Я не об этом. Тревожусь за Ника. Знал бы ты ...

Комкаю край шарфа, склонив голову. В четвертый раз сбрасываю ему сообщение, в котором прошу остерегаться собак в доме Влада. Нехорошие у меня предчувствия.

— Я бы на его месте, прежде всего переживал за тебя. Совсем он тебя что ли не знает? Даже я уже понял, что в тебе сбит датчик инстинкта сохранения. Могла же и шею сломать на лестнице.

Отвернулась, осмотрев заснеженное поле. В самом деле, мертвое, пустынное место.

— Все нормально у меня с этим датчиком. — Он только в присутствии Никиты дает сбой.  — И ты меня совсем не знаешь.

В отражении стекла вижу, как парень красноречиво поджал губы, не забыв про эту свою фишку-  потянуть шею, вывернув подбородок в право. Сжимаю губы, заставляя себя заткнуться, могу наговорить много обидного, потому что напряжена до предела, а сейчас мне как никогда нужна его поддержка.

Если все получится...если удастся отвести от брата беду, буду благодарна ему до конца своих дней. Даже.. даже ненавидеть перестану.

— Мы точно не заблудились? Я ничего кроме поля не вижу,— хмурюсь, всматриваясь в темноту. Но в этот миг, свет фар освещает решетку- рабицу, которой дачники огораживают свои участки. Первый на нашем пути дом.

— Почти на месте. Дай телефон.

Кому- то звонит, но так и не начавшийся диалог, говорит только об одном, — наши братья отказываются с нами общаться. Неужели это так трудно, ответить? Я ведь просто схожу с ума.

Машина тормозит у знакомого глухого забора. Мы слышим гулкий лай псов, меня вдавливает в кресло и сердце начинает колотиться с удвоенной скоростью, заставляя спину колоть от жара.

Макс откидывается на сиденье, убрав с руля руки. Машина монотонно гудит под нами на холостом ходу. От светящейся магнитолы в салоне, мы можем видеть самих себя и несколько метров забора, освещенных фарами.

Макс вновь деловито трет губы указательным пальцем. Тоже нервничает...

— Что, так и будем сидеть?

— Хочешь выйти потоптать снег?

— Может он уже дома?

— Ты видела в доме свет? Поверь, Влад не экономит на электричестве.

Собачий лай затих и стало совсем тихо.

Я понимаю, что он прав, что кроме как ждать, ничего не остается, но мне трудно усидеть на месте. Начинаю ерзать, переставлять ноги и вздыхать.

— Пожалуйста, прекрати.. Ничего еще не произошло.

— Потому что возможно, происходит в другом месте..,— зло шепчу я.—Зачем мы вообще прикатили сюда, здесь никого кроме нас!?

—Твои предложения? —Макс приподнял колено и потер его ладонью.— Какие именно закоулки нашего города ты хочешь посетить?

Никаких у меня предложений и от этого давит в печень.

Мобильник загорается у меня в руке, выбрасывая на экран неизвестный номер.

— Это Стелла, дай!

Я с надеждой и трепетом, задержав дыхание, смотрю на Макса, который подносит мобильник к уху.

— Да?

— Топай к нему домой. Он звонил пять минут назад.

— Ты сказала, что я звонил?

— Да. Ответил, что обязательно свяжется с тобой. Забавный человек, твой брат.

Стелла отключилась. Макс передал мне телефон и запрокинул подбородок, пытаясь заглянуть в зеркальце над лобовым стеклом.

— Готовься к шоу. Я вижу свет фар...

Прикрыла ладонью рот, словно все то, что уже давно подкатило к горлу, могло в одночасье вырваться наружу. Макс обреченно уставился на меня и неожиданно, словно это должно было привести меня в чувство, сжал мою свободную ладонь в своей.

— Постарайся вести себя трезво.

Вронский завел машину и подал чуть вперед, освобождая место для въезда в дом.

Я вывернула шею, изогнувшись между передними сиденьями, пялясь на надвигающийся яркий свет. Черный, словно гигантский стервятник, джип Влада, тормознул у ворот вывернув огромные шины в сторону въезда. Осмотрел нашу иномарку, через боковое водительское стекло и низко склонил голову в причудливом поклоне, предназначенному именно мне. Автоматические ворота поднялись, гигант растворился за ними, напоминая о своем существовании лишь "выкрашенным в красный" снегом, от света задних габаритов.

— Идем? — Пялюсь на Макса.

— Идем.

Я без его помощи вывалилась из салона, сморщившись о напомнившей о себе боли. Держась за корпус машины, доковыляла до заднего бампера, где меня встретил Макс. Псы оглушительно лаяли, скулили, словно чувствовали приближение трапезы.

Держась за руки, мы нырнули под свод все еще распахнутых ворот. Я огляделась, ища взглядом джип Влада.. меня тресло, от нахождения в этом месте. Месте, где меня никогда не должно было быть, где мое появление напомнило о былом.

Парень потянул меня влево и я тут же заметила призывно распахнутые ворота гаража, нутро которого, тонуло в адской тьме.

Ступая по линиям протектора шин, пересекающих двор мы приблизились к дому. Из-за поврежденной ноги, которая мешала идти ровно и твердо, чувствую себя унизительно. Жмусь к Максиму, пытаясь отстраниться от лая четвероногих злобных охранников этого унылого места.

Не успели приблизиться к проходу в гараж, как в нем вспыхнул приглушенный свет и на пороге, вычерченному квадратом балок, появился мой злейший враг. Я отстранилась от Макса, твердо решив проделать остальной путь самостоятельно.

— Надо же! Не ждал гостей сегодня.— Влад широко расставил ноги, утопив обувь в снег. Не видно какое сейчас выражение на его лице, поскольку стоит он спиной к единственному источнику света.

— Если бы ты ответил на звонок, был бы предупрежден.— ответил Макс, пожавшись от холода.

— Это не решит твоей проблемы.

Мы поровнялись с фигурой застывшей в проеме, обошли ее и  очутились