Дверь за ними захлопывается, отрезая меня и мальчишку от всего внешнего мира. Стены прихожей резко сужаются. В легких перестает хватать кислорода.

Как начать разговор? Что сказать? Все слова, крутящиеся на языке, в миг исчезли.

Матвеев подошел ко мне медленно и бесшумно. Остановился рядом. Вдохнул запах, будто наслаждаясь моим присутствием в его доме.

- Привет. – мой голос от волнения сорвался на шепот.

- Привет, моя девочка. – так же тихо, но с приятной улыбкой на знакомых губах. - У тебя всё хорошо? – осторожно спрашивает, пытаясь тактично выяснить зачем мне так срочно и неожиданно потребовалось увидеть его.

- Лучше не бывает. – смеюсь, сквозь рваные чувства. – Скучала. – признаюсь с пылом.

И этого короткого слова оказалось достаточно, чтобы мальчишка в миг сократил оставшееся расстояние между нами.

Сгреб меня в объятиях и наглухо вжал своим телом в стену.

- И я скучал. – выдохнул мне в лицо, и смял мои губы.

Прижал меня к себе с такой силой, будто я самое ценное, что может существовать в этом мире. Его пальцы путаются в моих волосах. Одно дыхание на двоих – оглушающе громкое и тяжелое.

Мягкие губы пленят мой рот. Язык настойчиво проникает внутрь.

Мне начинает казаться, что градус кожи вдруг повысился до предела. Одежда начинает мешать. Еще чуть-чуть и она вовсе рассыплется в пепел от пылающей кожи.

Где-то глубоко в мыслях пульсирует навязчиво: «Надо поговорить». Но я уже даже не помню, что именно хотела сказать.

Этот мальчишка, как самое сильное в мире природное бедствие для меня – может нести всё на своем пути, а мне только и остается – что подчиняться его рукам и светло-зеленому взгляду.

На мгновение я все же вырываюсь из нежных стальных тисков его рук.

- Нет, нет. Подожди. – поспешно шепчу, пока его губы гуляют по моей шее. – Подожди. – дышу тяжело и прерывисто. – Я ведь даже не спросила, как у тебя дела? – стыжу я сама себя, понимая, как неуместно уже звучат все эти вопросы. Слышу, как Слава улыбается, об этом говорит его прервавшееся на миг дыхание.

- Все хорошо, моя девочка. – с небольшой иронией отвечает он и начинает расстегивать пуговицы на моей блузке. Каждое, якобы нечаянное касание пальцев простреливает жгучим ударом возбуждения.

- Нет, не может быть хорошо. – сопротивляюсь я нашей страсти из последних сил. – Я знаю, что твою фирму продали на аукционе. Знаю, что…

- Мирр… - нетерпеливо прорычал он, уставившись мне в глаза. И я замолчала. Распахнула ресницы. – Продажа фирмы, это наказание Громова. И я должен был отдать ее. Расплатиться. Чтоб идти дальше, не оглядываясь на свой старый долг перед ним. И это самая незначительная расплата из всех возможных.

- Но как же ты… Дальше?

Вновь измученно улыбается. Я вижу, что разговоры сейчас ему не по душе. Хочется скорее выплеснуть наружу наши эмоции, которые мы копили так долго, пока не виделись. Но всё же перебарывает себя. Отвечает:

- Не переживай об этом ни минуты, хорошо? – мягко убирает прядь моих волос за ухо. Как тогда, в вечер нашего первого поцелуя. – Я взрослый мальчик. – поддевает меня, специально используя именно этот эпитет. – И прекрасно знаю, как брать на себя ответственность за свою жизнь, и за свою женщину. Если ты об этом… - хитро улыбается.

Я немного краснею.

- Нет, не об этом… - отвечаю с запинкой. А может немного об этом. Все-таки рациональная часть меня навсегда вколочена в подсознание бывшим мужем. Иногда она соображает быстрее меня настоящей. И, конечно, мне хочется знать, что в планах у мужчины, которому я собираюсь родить ребенка.

- Вопросы на сегодня закончились? – издевается надо мной, накрывая губы своими. Кусает, ласкает, вырывает из груди легкие стоны.

Он мазнул щекой по моей скуле, рассыпая дорожку из поцелуев, тянущуюся до виска. От каждого из этих касаний в нервах рождалась дрожь.

И я отвечала тем же. Поцелуями, лаской и нежностью.

Сейчас все было иначе. Все мои чувства были острыми, обнаженными и беззащитными. Их больше не сдерживали гнетущие рамки в собственной голове. Я больше не думала, что делаю что-то неправильное, запретное.

Теперь я была уверена, что встреча с мальчишкой была самым нужным событием в жизни. Самым своевременным, самым необходимым.

И все должно было быть именно так. И спроси меня кто сейчас, стала бы я что-то менять? Я бы с уверенностью ответила «Нет».

В тот вечер, в машине, я бы вновь попросила его о поцелуе. Его, тогда еще совсем незнакомого, но уже близкого. И на следующий день, в моем кабинете, я бы вновь не смогла устоять, отдавая тело в его абсолютную власть. Все было бы вновь только так.

- Иди ко мне. – нетерпеливо, прерывисто прошептал Слава, освобождая меня от блузки. Расстегнул молнию юбки сбоку, и тонкая ткань тут же упала к моим ногам.

Парень сглотнул. На секунду отстранился и оглядел мое тело в белье, чулках и обуви на каблуках.

Клянусь, я бы отдала все на свете, лишь бы этот взгляд никогда больше не менялся. Мне казалось, что так смотреть умеет лишь один мужчина на свете – мой мужчина.

- Невероятная… - прошептал он, напоминая мне о словах в открытке, посланных вместе с букетом белых пионов.

Сорвал с себя свитер, расстегнул брюки. Вжался собой в мое горящее от нетерпения тело. Подхватил под бедра. Впечатал в стену.

Осыпал кожу миллиардом легких кусающих поцелуев. Снял с плеч лямки бюстгальтера, открывая грудь. И больше не смог ждать ни секунды.

Отодвинул легкую кружевную ткань трусиков, и заполнил меня собой. Резко, пытаясь насытиться этим мигом как можно скорее.

С губ сорвался хриплый стон облегчения.

Я впивалась руками в его крепкую спину. Не могла надышаться этим невероятным запахом. Не могла наслушаться мучительно затаенным дыханием. Не могла насытиться его вкусом медовых губ. Всего этого было мало, и спасала только лишь одна мысль: «У нас еще много времени впереди, чтобы изучить друг друга до мелочей». И эта мысль грела душу, рождала тепло внутри. Заставляла таять океаны сомнений.

Я плавилась в его сильных руках. Отдавала себя, растворяясь в прикосновениях без остатка.

Движения стали интенсивнее, резче, мучительней.

- Люблю тебя, моя девочка. – хрипло выдохнул мне в губы, спуская руки под мои ребра. Вколачивая в меня свое возбуждение. – Люблю,