Маша вымылась в большой бочке — так всегда мылись в замке, затем на нее надели ослепительно-белую рубашку, доходящую до лодыжек, по вороту и краю рукавов украшенную изящной золотой вышивкой. Сверху шло ярко-синее платье, стянутое на талии шнурками, с длинными расширяющимися рукавами, из-под которых выглядывали рукава нижней рубашки.

Служанка, помогающая ей после гибели Берты, тщательно расчесала Машины волосы, скрепила их синей лентой и накинула на плечи девушке мягкий плащ из горностая.

Маша взглянула в мутную поверхность зеркала. Она уже почти привыкла к своему новому облику и даже находила его красивым.

— Ах, дитя мое! — громоподобно воскликнула леди Роанна, появившаяся на пороге комнаты. Тетушка была одета в ярко-красное платье, украшенное горностаевыми хвостиками такой сочной расцветки, что даже рябило в глазах. — Как ты хороша! Почти как я в твои годы! Помню, я была тогда уже замужней дамой, однако многие рыцари смотрели на меня с восторгом и желали служить мне и прославлять мое имя по всему королевству! Вот однажды…

— Пойдемте, слышите, трубят рога, сейчас все начнется, — поторопила тетушку Маша. У нее не было настроения слушать длинную историю из молодости леди Роанны. По крайней мере, не сейчас, когда впереди настоящий турнир.

— Пойдем, — вздохнула тетушка, и они, в сопровождении служанок, двинулись вниз.

Турнир должен был проходить на большом поле за пределами крепостной стены. Там в течение нескольких дней уже велись подготовительные работы, были поставлены деревянные трибуны, палатки, огорожено место, предназначенное для боя.

После того как дамы и владелец замка заняли свои места, начался турнир.

Вопреки всем Машиным представлениям, он напоминал скорее большую свалку. Ей всегда казалось, что рыцари бьются один на один со своим противником. Но тут, особенно попервоначалу, ничего невозможно было понять: на поляне их оказалось не меньше десятка. Ржали кони, бряцало оружие, стучали щиты.

К счастью, стоящий у трибуны герольд, трубивший в рог о начале схватки, выступил теперь в роли комментатора.

— Сэр Чарльз храбро мчится навстречу врагам, поднимает копье и наносит сокрушительный удар! — кричал он, перекрывая шум битвы. — Его противник покачнулся… Удержится ли он в седле?! Нет, благородный сэр Эдвард падает на землю, запутавшись в стременах своего коня. Обезумевший конь вновь влечет его в гущу схватки… Уцелеет ли он? Слава Деве Марии, верные оруженосцы успевают вовремя! Сэр Эдвард спасен! Тем временем сэр Редиг угрожает сэру Уильяму. Сэр Эдвард снова в седле и несется на них…

Было во всем этом нечто смутно знакомое. Маша вспомнила, как давным-давно, еще в другом мире, ее отец смотрел по телевизору футбол: «Мяч оказывается у Аршавина! Он ведет его к воротам соперников! Внимание, напряженный момент! Гол! Мяч в воротах!»

Девушка огляделась. Похоже, остальные получали от этого зрелища истинное удовольствие. Леди Роанна даже нагнулась вперед, чтобы не упустить ни единого острого момента. Хозяин замка сидел с удивительно прямой спиной, накрепко сжав руки. Только по его напряженной позе видно было, как хочется ему очутиться там, в самой гуще сражения, как страдает он от того, что вынужден оставаться на месте.

Она отыскала глазами Эльвина. Парень стоял в толпе других слуг, сжав кулаки, он не отводил взгляда от поля боя. И он был всей душой там…

«Может, я чего-то не понимаю», — подумала Маша и попыталась сосредоточиться на сражении, но в этот момент кого-то выбили из седла, человек неуклюже рухнул на землю, и девушка закрыла глаза: нет, это зрелище вовсе не для нее!

Ей казалось, что турнир никогда не закончится. Уже вся трава на лужайке была безжалостно вытоптана конскими копытами, а местами земля оказалась обагрена кровью. Несмотря на то что сражение шло тупым оружием, раны оказались неотъемлемой частью поединка. Но вот, наконец, герольды протрубили окончание первого дня турнира.

Рыцари расходились, чтобы подлечить раны и завтра вновь сойтись для демонстрации собственной силы, мужества и неукротимости духа.

— Что-то у меня болит голова, — шепнула Маша леди Роанне, — можно я завтра не приду сюда?..

Тетушка уставилась на нее так, словно услышала величайшую глупость в мире.

— Мария! — укоризненно проговорила она, качая головой. — Что это ты удумала?! Как можно пропустить турнир! Я пришлю к тебе Этель, чтобы она растерла тебе виски и приготовила травяной отвар. Конечно, и речи нет о том, чтобы ты не присутствовала. В конце концов, все это затевали ради тебя!

— То есть как ради меня? — не поняла Маша.

— А ради кого еще?! — Леди Роанна, приподнявшись со скамьи, уперла руки в бока и грозно посмотрела на Машу. — Разве это мне требуется жених?!

Такого поворота событий девушка не ждала. С каждым днем обстановка накалялась все больше и больше, и теперь она не знала, чего ей бояться сильнее: затаившегося поблизости злодея — того, кто убил Берту, или предстоящего замужества, которое, похоже, из пустых угроз начинало превращаться в ужасающую реальность.

— Но я не хочу… — робко возразила она.

— Замку нужен защитник и хозяин. Бедный брат пока еще справляется с этим, но здоровье его день ото дня становится все хуже, — перебила леди Роанна. — Я уже давно говорила твоему отцу, что тебя следует выдать замуж. Сэр Роджер — любимец короля и стал бы тебе хорошим хозяином и мужем… Даже не понимаю, почему твой отец так противится этому… — Тетка с сожалением вздохнула.

— Сэр Роджер — это который? — оглянулась Маша на разъезжающихся рыцарей.

— Ты и этого не помнишь? — подозрительно прищурилась тетка. — Сэра Роджера здесь нет. Он — племянник твоего отца, весьма достойный рыцарь, не из тех, что покидают свои земли, чтобы искать счастья в далеких краях, да только и умеют, что размахивать мечом. Сэр Роджер — человек разумный и здравый…

Кажется, Маша уже начала догадываться, почему разумный сэр Роджер не по душе прямолинейному барону, к тому же они, кажется, родственники… Ей смутно припомнились строки из учебника про вырождение знатных фамилий, отчасти связанное с практикой близкородственных браков.

Хотя, честно говоря, ей было все равно, за кого ее хотят выдать: за сэра Роджера, за сэра Эдварда или за другого грубого, отвратительно пахнущего сэра! Ей всего пятнадцать, ей нужно учиться, а вовсе не выходить замуж за кого бы там ни было!

Участники турнира собрались в пиршественном зале. Сегодня здесь не было ни единого свободного места, а от смеха, гама и лая собак закладывало уши. Маша чувствовала, что ужасно устала. А еще ей надоело выслушивать двусмысленные шутки и преувеличенные похвальбы, сыпавшиеся со всех сторон. Можно было подумать, здесь собрались исключительно величайшие герои, запросто управляющиеся и с врагами, и с чудовищами.

Хозяин Эльвина, сэр Чарльз, чувствовал себя сегодня царем и богом. После успешного дня, когда ему посчастливилось не единожды выбить противника из седла и должным образом проявить мастерство и храбрость, герольды не раз выкрикивали его имя.