По установлении непосредственной связи с частями генерала Слащева поступить в его подчинение.

Генералу Слащеву – перед рассветом 30 июля атаковать противника, нанося главный удар в общем направлении на Большие Маячки – Каховку, стремясь не дать противнику отойти на правый берег Днепра.

По соединении с частями генерала Барбовича подчинить себе последнего с тем, чтобы, использовав успех, возможно скорее освободить конницу.

Командиру авиагруппы с рассветом 30 июля оказать бомбометанием содействие генералу Барбовичу и генералу Слащеву».

Вместо того чтобы в точности выполнять мои указания и, по разгрому генералом Барбовичем действовавших против 2-го корпуса частей противника, бросить свою пехоту на его укрепленную позицию и, воспользовавшись его расстройством, овладеть ею, генерал Слащев привлек к этой задаче часть конницы – сначала пешую бригаду 2-й конной дивизии и военное училище, а затем и Донскую дивизию, выделив из состава 2-го корпуса на помощь им лишь одну бригаду 13-й пехотной дивизии с туземным черкесским дивизионом, 34-я дивизия была направлена для овладения Большими Маячками.

На рассвете части генерала Барбовича двинулись в общем направлении на Черненьку, в тыл противника. Обнаружив движение нашей конницы, противник стал на всем фронте отходить, теснимый частями 34-й и 13-й дивизий. Подходя к Чаплинской дороге, генерал Барбович нагнал отходившую бригаду латышей.

Наша конница атаковала противника, изрубила до 400 человек и продолжала наступление на деревню Черненьку, где атаковала красных, отходивших от Больших Маячков, разбила их наголову, взяв более 2000 пленных и 3 орудия в полной запряжке. Остатки противника, преследуемые 2-й кавалерийской дивизией, бежали на Корсунский монастырь, 34-я пехотная дивизия к вечеру заняла Большие Маячки, где, в свою очередь, захватила до 800 пленных.

Бригада 13-й пехотной дивизии в 4 часа дня вошла в связь с пешей бригадой 2-й кавалерийской дивизии и юнкерами и совместно с частями 2-й Донской дивизии с наступлением темноты атаковала укрепленную позицию красных. Наша атака успеха не имела. Части понесли значительные потери. Особенно тяжелы были потери в частях конницы.

Таким образом, несмотря на удачные действия доблестного генерала Барбовича, нанесшего противнику жестокое поражение, генерал Слащев решительного успеха не достиг.

Возложив на конницу непосильную задачу по овладению укрепленной позицией, разбросав части своего корпуса, он не сумел использовать успеха нашей конницы и дал противнику время оправиться и закрепиться. Между тем 1-й корпус продолжал отбивать ожесточенные атаки красных, в прямом смысле истекая кровью.

Считая, что благоприятная обстановка для нанесения решительного поражения переправившимся через Днепр частям противника генералом Слащевым неумело использована и что теперь ему укрепленной позицией противника не овладеть, я отдал приказание конницу отвести в деревню Черненьку, где дать ей 31 июля отдых, после чего направить ее в район Серогозы в мой резерв.

В ответ на это генерал Слащев просил оставить части генерала Барбовича до 3 часов дня 31 июля. Он указывал, что рассчитывает взять Каховку на рассвете и что для этого ему необходимо сосредоточить свою пехоту, так как при условии, что бой у Корсунского монастыря и Алешек продолжается, одной лишь пехотой своего корпуса он операцию закончить не может.

Разрешение я дал, указав вместе с тем генералу Слащеву, что я не допускаю использования конницы для атаки укрепленной позиции.

Ночная атака на Каховку, веденная по-прежнему недостаточными силами (пешая бригада 2-й кавалерийской дивизии, юнкера, одна бригада 13-й дивизии и туземный дивизион), окончилась неудачей. В 8 часов утра красные сами повели наступление от хутора Терны на правый фланг 13-й дивизии, но были отбиты, и в 9 – часов 13-я дивизия вновь перешла в наступление, однако успеха вновь не имела.

1-я конная дивизия, выступив в 6 часов утра на местечко Самсоново для содействия нашей пехоте, встретила в шести верстах к северу от Черненьки пехоту противника, обходившую левый фланг 13-й дивизии, опрокинула ее и к вечеру заняла окраину Ключевой Балки на правом фланге Каховской позиции.

Длившийся весь день бой закончился новой неудачей, причем наши части вновь понесли большие потери; противник оказывал отчаянное сопротивление. Особенно упорно дрались латыши. Противник беспрерывно вел работы по укреплению своей позиции.

За эти дни красные успели сосредоточить на Каховском плацдарме сильную группу пехоты: Латышскую, 51-ю (только что прибывшую с Западного фронта) и 52-ю стрелковые дивизии и 6 четырехорудийных батарей. В районе Корсунского монастыря противник окончательно был разгромлен частями 34-й, 2-й Донской казачьей и 2-й конной дивизий. Одновременно два батальона 34-й дивизии при поддержке казаков заняли Казачьи Лагери и Алешки, захватив 1200 пленных и 3 орудия.

Генерал Слащев вновь телеграфировал, прося разрешения задержать конницу, докладывая, что считает возможным, в виду окончательного разгрома противника в районе Корсунского монастыря и Алешек, усилить части 13-й дивизии 2-й бригадой этой дивизии, 136-м полком и тремя батареями и что при этих условиях уверен в успехе.

Хотя и неохотно, я все же дал ему согласие, вновь подтвердив необходимость беречь конницу. Поздно ночью я выехал в Мелитополь, куда прибыл в 9 часов утра.

На фронте 1-го корпуса противник, видимо, начал выдыхаться. Атаки его заметно слабели. С утра 1 августа на большей части фронта наступило затишье. Генерал Кутепов бодро смотрел в будущее.

В тот же день я вернулся в Джанкой, где нашел телеграмму А. В. Кривошеина о состоявшемся признании Францией правительства Юга России де-факто. Вечером была получена телеграмма об удачной высадке нашего Кубанского отряда в район поселка Ахтарского.

Несмотря на то что молва о десанте на Кубань, вследствие нескромности кубанских правителей, конечно, дошла и до противника, красному командованию пункт высадки оставался неизвестным, и высадку удалось произвести без потерь.

В ночь на второе августа я выехал в Севастополь. К 4 часам 1 августа перегруппировка частей на фронте 2-го корпуса закончилась. Однако и в этот день, и на следующий наши атаки успеха не имели. Наши части опять понесли жестокие потери.

Вечером 2 августа генерал Слащев телеграфировал мне в Севастополь, что от повторения атак на укрепленную позицию противника вынужден отказаться и просил разрешения отвести свои части на линию Каменный Колодезь – Черненька. Я ответил согласием, приказав одновременно отвести конные части генерала Барбовича в район Дмитриевка – Антоновка в мой резерв. Вместе с тем я приказал указать генералу Слащеву на неудовольствие мое его действиями.

Удержание противником Каховского тет-де-пона[12] приковывало к этому участку значительную часть наших сил, создавало угрозу нашему левому флангу в наиболее чувствительном для нас Перекопском направлении. Однако решительного успеха противник не достиг.