– Видишь, как все просто, – сообщил он, улыбаясь.

Затем подхватил несколько нитей, все еще связывавших Катю и ее сестру, потянул на себя. Катя почувствовала острую боль. Она обожгла запястья, проникла по венам глубоко под кожу и разлилась изнутри.

– Не подходи, – прошептала она пересохшими губами.

Глазами нашла посох – он так и остался висеть над каменными плитами обугленной иглой. «Что случилось с Берендеем?» – подумала Катя, но как-то отстраненно.

Сил встать не было. Как уйти, она не знала. Как прекратить черное ведовство Черного бога – тем более.

«Я не хочу тебя убивать, – вспомнилось. – Ты мне нужна живой, дочь Велеса».

Темновит наматывал нити, связывавшие ее с Недолей, будто аркан, на локоть. Они натягивались все сильнее, причиняя нестерпимую боль. Вены горели. Сухожилия рвались. Он с любопытством наблюдал за Катей, специально дергая посильнее. Словно подчиняясь его воле и смиряясь с ней, Катя сделала шаг ему навстречу.

Темновит победно улыбнулся:

– Вот и славная Доля… Я отдам тебя императору Флавию и даже выполню уговор… Сам не ожидал, что все так получится. Но такое тоже иногда бывает.

Он рассмеялся. Катя с трудом разлепила губы, проговорила вяло:

– Это вряд ли.

Собрав остатки своих сил, царевна наклонилась и подняла брошенный в схватке с Данияром меч.

– Ты хочешь сразиться со мной?! – Темновит рассмеялся – так громко, что крылатая тень за его спиной задрожала.

Катя упрямо уставилась перед собой, наблюдая, как черные нити крутятся вокруг нее, как собирается образ Недоли.

– Иногда гораздо полезнее сражаться с собой, – прошептала она.

И не раздумывая перевернула меч острием вверх, а рукоять уперла в щель между каменными плитами. Она видела, как медленно тает веселье на лице противника, усмехнулась зло, уже падая на клинок, одним движением обрубая все нити, связывающие ее с Темновитом.

Чернота в мгновение ока облепила ее, отгородив от крика могущественного злодея, от свиста сокола и голоса Ярославы, накрыла с головой, в следующий миг рассыпавшись ослепительно белыми искрами.

* * *

Берендея будто опалило огнем.

Дождавшись очередного нападения Данияра на Темновита, он ринулся вперед. Обернувшись иглой, уколол Катю ровно в то место, от которого вокруг разливалась тьма.

– Да разбавит свет темень темную, – прокричал, падая.

И почему-то тут же оказался дома, в храме, который когда-то выбрал сам, назвав своей госпожой юную царевну. Золотые колонны с угольно-черными каплями, приглушенные голоса отдаленной драки. Он метался по храму Доли, пытаясь найти выход – крохотную воронку, что должна была вернуть его обратно. И она мельтешила перед глазами, в паре метров от него. Но стоило ему приблизиться, воронка смыкалась и разгоралась чуть дальше – не нагнать. Ускользала от него, будто льдинка в стакане воды.

Он протянул в очередной раз руки, чтобы ухватиться за полупрозрачный шлейф, когда сообразил, в чем дело: его руки были черны по локоть. И чернота поднималась все выше и выше.

– Вот зараза…

Он озадаченно замер, рассматривая расползающуюся по коже черноту. Воронка в воздухе съежилась до размера горошины и растаяла.

Берендей опустился на пол, обхватил колени, вслушиваясь в происходящее там, в коридоре времен.

– Одна у меня надежда – что не зря водил Катерину по нему столько ночей. Авось не забудет главного…

Он тяжело вздохнул. Покосился на будто испачканные сажей руки, поежился – вместе с чернотой под кожу пробирался ледяной холод. Он все понял. «Ну, посмотрим, кто кого», – усмехнулся Берендей и, устроившись на полу, скрестил руки на груди и прикрыл глаза.

Как и в давние времена, за вмешательство в дела людей приходится платить.

Прежде ему удавалось обойтись малой жертвой – оказаться запертым в теле посоха на пару лет. Чем обойдется вмешательство в битву против Чернобога? Берендей чувствовал, как леденеет.

«Только бы не насовсем», – вздохнул он про себя, а говорить уже не мог.

Глава 22

Огненная река

Под босыми ногами хрустели сухие ветки. Идти было колко и неудобно, оттого она то и дело останавливалась, поджимала то одну, то другую ногу, стряхивала со ступней мелкие острые камешки.

Над головой – серое, словно беременное грозой небо. Вокруг голый, будто выжженный, лес да шелковая гладь черных луж, в которых отражалась парящая белая птица – ее душа.

Никакой растительности, кроме корявых, будто изломанных кустов вдоль дороги, на голых ветках – только гроздья ярко-красных ягод, будто капельки застывшей крови. Цветоножки нежные, светло-зеленые с красными прожилками, будто вены. Калина?

Зеленые всполохи у корней – как любопытные глаза лесных духов – загорались то здесь, то там.

Она шла не оглядываясь. Откуда-то знала: оглянешься – заблудишься навсегда. Поэтому только вперед. Хотелось бы понять, где оказалась, но пока никаких мыслей на этот счет не было.

Но чем дальше шла, тем темнее становились тучи и тем более звонким получался хруст под ногами. Страшная догадка мелькнула в голове. Она пригляделась к хворосту – к горлу подступил противный комок едкой слюны: да это же кости… Высохшие, как скорлупа, истлевшие кости – вместо веток, камней, песка или глины.

– Ay! – позвала она тихо.

Голос вырвался старушечьим скрипом, разнесся на сотни метров.

– Ау… Ау… Ау… – эхом скрипело вокруг, будто передразнивая ее.

Еще несколько шагов вперед.

Деревья нехотя расступились, выпустив ее на опушку мертвого леса.

Тучи над головой стали совсем черными, сливались за горизонтом с такой же черной землей и непроглядным туманом.

Здесь было жарко, ужасно пахло серой и горячей смолой, а вдоль леса несся, заманивая вперед, ее же собственный окрик.

– Ау!..

Катя двинулась по тропинке вдоль леса, обогнула его и вышла на открытое место.

Хрусткий покров обрывался у Огненной реки – от нее поднимались красные всполохи и шел непривычный жар. Но стоило подойти к ней чуть ближе, как проявился накаленный докрасна железный мост, уходивший другим концом далеко за горизонт, на другой берег.

Сердце у Кати ухнуло в пятки. Она вспомнила. Огненная река отделяет мир живых от мира мертвых. У мамы в книге об этом всё подробно написано. Над рекой стоит Калинов мост, соединяющий два мира. А она Катя, где сейчас? Между живыми и мертвыми? Или…

Катя в нерешительности замерла. Идти ли на ту сторону?

Схватившись за поручень моста и вытянув шею, она заглянула вниз, в бурлящую пропасть.

– Ты же не хочешь в нее прыгнуть? – испугал ее голос, из-за которого Катя вздрогнула и едва не упала в реку от неожиданности.

С той стороны Огненной реки приближался человек. У Кати быстро-быстро забилось от ужаса сердце. Сумрачный плащ клубился вокруг фигуры незнакомца,