Зарабет возмутилась:

– Не говорите глупостей!

– Я еще ничего не сказал о том, какой прекрасной и испорченной вы были прошлой ночью.

К его удовольствию, Зарабет покраснела.

– Если я сижу на лошади впереди вас, как мне к вам не прижиматься? Это вы заставили меня сесть в седло впереди себя. А на постоялом дворе вы сами легли ко мне в постель.

Иган отбросил шутливый тон:

– Я очень боялся за вас, Зарабет. Боялся, что вы умрете от холода, прежде чем я успею вас согреть.

– Я знала, что спасена, как только увидела, что вы идете ко мне на помощь.

– Не притворяйтесь пай-девочкой. Я хорошо вас знаю.

– Я не шучу. – Она очертила пальцем линию его губ. – Я знала, что вы придете за мной, словно рыцарь в сверкающих доспехах.

– Так бывает лишь в сказках.

– Так ведь вы живете в замке в далекой стране. Склонив набок голову, Зарабет изучала его лицо. Длинные черные ресницы порхали над сияющими глазами.

Игану стало трудно дышать.

– Да, я живу здесь, в Шотландии.

Убрав с его лица непокорную прядь волос, Зарабет нежно поцеловала его в губы. Он едва сдержал стон, когда она запустила пальцы в полурасстегнутый ворот рубахи. Зарабет даже не коснулась еще его потайных мест, но он был уже в полной боевой готовности.

– Я люблю ваши волосы, – шепнула она.

Иган рассмеялся.

– Воронье гнездо, как всегда говорит моя сестра.

Зарабет намотала на палец его локон.

– Они такие густые и мягкие. Мне понравилось, как они падали мне на лицо ночью.

Иган едва сдерживал себя. Вот почему он был счастлив, что не женился на невинной девице, которая и понятия не имеет, как заставить сердце мужчины биться сильнее. Возможно, Зарабет делала это ненамеренно, но она не боялась признаться, что ей самой нравится.

Он запустил руку в ее прическу и освободил уложенные короной косы.

– Я тоже люблю ваши волосы. Тонкие, как паутинка.

Черные волосы волной закрыли ей лицо, и она засмеялась. Он коснулся ее губ невесомым поцелуем, забавляясь быстрыми движениями ее языка, когда она попыталась поймать его губы.

– Знаете, что еще я люблю? – спросил он между поцелуями. – Ваши волосы между ножек, мягкие и влажные, когда вы ждете меня.

Услышав ее судорожный вздох, Иган воспламенился. Он вспомнил ее запах. Соль и пряности лучше, чем самые изысканные парижские духи.

«Моя Зарабет. Моя жена!»

Его ладони скользнули ей между бедер, и большие пальцы погрузились в шелковый хохолок, влажный и теплый. Зарабет задрожала, когда его пальцы нашли вход и принялись за работу, и стала раскачиваться в такт их упоительным движениям.

– Вы все еще любите меня, Зарабет?

Она простонала:

– Да.

– Отлично.

– Я вас люблю, хоть вы и против.

Иган шепнул:

– Я бы ни за что не запретил вам делать то, чего вам на самом деле хочется.

Она сама не знала, что говорит. Веки опущены, рот полуоткрыт – вся во власти наслаждения.

– Вы вынуждаете меня желать вас, – заявил он. – Прямо сейчас.

– Да.

Ее протяжный стон сменился безумными криками. Было так легко поднять ее юбку, сбросить килт и взять се прямо здесь, сидя на стуле. Он закрыл ее рот поцелуем и крепко обнял.

– Ну, девочка, – сказал он, задыхаясь, – здесь лучше, чем в постели?

– Иган!

– Я с вами согласен.

Ей было так хорошо сжимать его бедрами, выгибать тело дугой, чтобы он мог поцеловать ямку у основания ее горла и покрыть поцелуями ее лицо.

Ему было так сладко любить Зарабет, сидя на позолоченном стульчике. Звонко тикали в углу позолоченные бронзовые часы, а в неплотно прикрытое окно доносились смех и голоса кузенов.

Нет, Зарабет ошибается – замок Макдоналд не его дом. Слишком много горьких воспоминаний! Однако сейчас, когда она сидела у него на коленях, он чувствовал себя так, словно вернулся домой после долгой отлучки. Ему никогда особо не нравилась эта комната, но отныне здесь будет витать память о том, как посреди дневной суеты он любил здесь Зарабет.

Когда она достигла пика, он отстал ненамного. Сжал се в объятиях, зарылся лицом в изгиб ее шеи, а она извивалась на его острие.

Вот если бы жизнь была простой, как в сказках! Отважный рыцарь женился на прекрасной принцессе, и они жили долго и счастливо во дворце, где комнаты были точь-в-точь как эта – сплошная позолота и мишура в английском вкусе. Ему больше нравились беленные известкой стены, гулкие залы и простые дощатые столы, уставленные лепешками и овсянкой миссис Уильямс.

Вот если бы Зарабет тоже любила их.

Когда наконец они вышли из маленькой передней, Иган увидел, что на нижней ступеньке лестницы сидит Джейми, килт свисает между тощих ног, а пальцы нетерпеливо выстукивают барабанную дробь. При появлении Зарабет парень вскочил, словно молодой охотничий пес, почуяв куропатку.

– Зарабет, вы были правы! – закричал он. – Вы были правы насчет Мораг.

Карие глаза Джейми горели от восторга. Казалось, он не замечал, что волосы Зарабет свисают растрепанными космами, а помятая юбка сидит вкривь и вкось.

Иган встал между ней и Джейми.

– Ты о чем, парень?

Оттолкнув Игана, Джейми сжал руки Зарабет.

– Я ходил к викарию. Он сказал, что приходские записи не хранятся так долго, но Мораг пользовалась такой известностью, что люди записывали все, что слышали про нее. Кое-какие бумаги викарий сохранил в особой шкатулке. Мы прочитали все, что там было. – Подпрыгивая на месте от нетерпения, Джейми так сжал руки Зарабет, что она поморщилась. – Сын Мораг уцелел, но своих сыновей у него не было, только дочь.

«Снова это проклятие». Иган едва сохранял терпение.

– Если ее потомки были крестьянами, линию Мораг будет трудно проследить.

Джейми повернулся к Игану и широко ухмыльнулся:

– Так я и пытаюсь тебе втолковать, дядя. Они были не крестьянами. Внучка Мораг вышла замуж за человека из клана Росс!

Он вытащил Зарабет на середину холла и принялся отплясывать вокруг нее веселую джигу, а потом, схватив за руку, начал кружить и ее. Зарабет смеялась, блестя синими глазами, и ее черные, как ночь, волосы разлетались во все стороны. Потом он запутался в собственных ногах, и Иган едва успел подхватить Зарабет, чтобы она не упала.

– Прекрати или расшибешься! – взмолился Иган.