Не получается и Байсаров сам принимается расправляться с непокорными пуговицами, а я нашу ночь вспоминаю. Первую.

И улыбаюсь, когда муж накрывает меня собой, когда целует так, что дыхание теряю.

Он здесь со мной, на мне, одно движение и мы становимся единым целым, а я закатываю глаза. Поддаюсь.

— Моя голодная кошечка, — шепчет жарко и одобрительно, когда я бедрами ему на встречу подаюсь, когда широкие плечи царапаю.

— Люблю тебя, Валид… — шепчу в такт его ударов, которые он сдерживает, явно осторожничает, но все же… все же… я улетаю от ощущений, от неги, от того, как кровь бурлит в венах.

От его напора и губ.

Мой бешенный и темпераментный, мой ласковый и нежный, мой зверь, который не знает пощады в наслаждении…

Пара движений и меня накрывает.

Я взвиваюсь, приглушенно кричу его имя в подушку, а он так же следует за мной, ложится на кровать и прижимает меня к широкой груди, а я слышу стук его сердца.

Удобно лежать на этой каменной и такой надежной подушке.

Хихикаю, мужчина поднимает мое лицо за подбородок.

— Варенька моя, ты чего?

— Счастлива, Валид… вот сейчас в эту секунду я счастлива…

Заглядывает мне в глаза.

— И я счастлив, маленькая моя… жена моя…

— Ты умеешь говорить нежности, я и не знала… — опять улыбаюсь.

— Ты много не знаешь, моя радость, все узнаем вместе. Главное — у меня есть ты и сын. И я за вас душу отдам. Жизнь. Потому что вы и есть моя жизнь…

Валид Байсаров

— Изменился ты, брат, не узнать…

Подтрунивает Заур, попивая багряную жидкость из бокала, а я лишь ухмыляюсь.

С делами порешили и вот я прощаюсь. Поднимаюсь и жму крепкую руку брата.

Брата, который мне спину прикрывал в самый жесткий час, который от пули меня спас, но все же вот сейчас хочется начистить его рожу, лучащуюся превосходством.

— Я на тебя посмотрю, когда ты сам по уши втрескаешься, — отвечаю подмигивая, и залпом допивая свой бокал.

— Мне не светит, — отвечает и ухмылка искажает ровные губы, а я лишь прищуриваюсь.

— Как знать, брат… Как знать…

Салютует мне бокалом, а я прощаюсь, выхожу в холод, а сам домой рвусь.

Зима в этом году лютая, но дома у меня тепло…

Там ждут самые дорогие сердцу люди. Моя Варя и мой Амир…

Сына назвал в честь отца, который души не чает в невестке и во внуке. Мы с ним долго не общались, но моя принцесса, залатала брешь в наших отношениях. Стала тем мостиком, который связал меня с семьей…

Вот так.

Моя жена оказалась тем лучиком, который светит и располагает к себе. А я помню, как отце внука на руки взял впервые, как Варя бережно вложила Амира в его руки и у отца слезы по щекам пошли.

Впервые его таким видел…

— Амиром говоришь назвал… Сын?!

Спросил он, а я лишь кивнул.

Пусть прошлое останется в прошлом. Из-за чего мы с отцом поспорили сейчас уже и не вспомню, но годами заросла обида и благодаря Варе все разрешилось…

По щелчку ее тонких пальчиков.

Семья забыла все и стала сплоченной. Помню, как мы полетели на мою родину, помню восторг моей принцессы и любовь, в которой она утопила всех…

Я простил отцу все.

А он мне…

Вот теперь он частый гость с матерью, которая называет мою Варю дочкой…

Машина паркуется у дома, а я смотрю на окно нашей спальни. Свет горит приглушенный. Не знаю спит ли мое сокровище. Поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь и на мгновение замираю.

Моя жена и мой сын. Подрос он уже, годик как исполнился, так и побежал…

Варя посапывает. Принцесса и красавица…

Такая нежная. Светлые волосы рассыпаны по подушке, а рядом белоснежная люлька, в которой спит наш сын.

Раздеваюсь, а сам глаз от нее оторвать не могу. Целеустремленная моя девочка.

Вспоминаю, как робко сказала, что у нее занятия должны начаться и академический брать не хочет…

А я…

Я согласился. Благо, тесть с тещей у меня золотые люди, так что были рады нянькаться с внуком, пока жена моя на пары бегает и учится…

Восхищался я Варей, ее старательностью. Тем как успевает и мамой замечательной Амиру быть и тем, как отчаянно она учится, сама. Без моей помощи. Все успевает, сдает.

Отличница…

Ухмыляюсь.

Кто бы знал, что так западет мне подарок на одну ночь, что жизни без нее нет и быть не может.

Приподнимаю одеяло и устраиваюсь рядом со своей девочкой, прижимаю ее к себе. Ласкаю покатое плечико и понимаю, что вот оно счастье в моих руках.

Моя добрая, чистая Варя.

Мой подарок.

Подарок на одну ночь, который красной лентой вошел в мою жизнь и завязал узелок между нашими душами.

Мы едины — одно целое. Смотрю на пальчик с мои кольцом…

Моя женщина. Мое клеймо на ней. Потеря одного из колец может быть лишь в бою, когда проигрываешь, когда оступаешься, когда лишают, а вот отдать по собственной воле — означает признать, что часть тебя, что сердце твое в этих тонких руках…

— Ты пришел, любимый, а мы ждали, но уснули… — шепчет просыпаясь, а я аккуратно ее сорочку вверх тяну, накрываю аппетитные полушария.

Беру свою жену вот так, целуя в шею, а она стонет, приглушенно, отдается…

Моя невероятная, чувственная, нежная…

Когда приходим к финалу, поворачиваю ее на спину, смотрит на меня, а в глазах слезы.

— Что принцесса? Почему плачешь? Больно?

Напрягаюсь весь, но моя девочка отрицательно качает головой.

— Не больно. Просто я так счастлива, что ты пришел за нами… Знаешь, я ведь видела тебя, когда ты в операционную ворвался, когда рожала я, помню, как глаза твои горели и мне показалось, что мираж, что ты настолько во мне, что я тебя везде вижу…

Улыбаюсь. Прижимаю Варю к себе.

— ты даже не представляешь, насколько я буду в тебе всю ночь… Я насытится тобой не могу… Крышу срывает…

Шепчу и целую свою девочку, а она тает, обнимает за шею, подстраивается. Знает, что я могу любить ее ночь на пролет, а потом она будет просить пощады, а на утро я заберу сына и оставлю ее досыпать, потому что выходной и моя Варя должна поспать…

Кто бы знал, что Валид Байсаров. Он же ледяной барс может быть настолько домашним в руках одной податливой кошечки, которая шире разводит бедра и дает мне допуск во врата рая…

— Валид… наконец выдыхает хрипло, и я в ее