он смотрит мне в глаза. — То есть, ты действительно веришь в это все? Ты поверила Анне? И все, что было между нами, для тебя ничего не значит? — Марс нависает надо мной.

— Да нет никаких нас! — эмоции выплескиваются через край. Я со всей дури толкаю Марса в грудь. — Есть ты, и есть я, и вся та боль, которую ты мне причинил, — теперь перехожу на шепот. — Пожалуйста, оставь меня. Достаточно того, что уже произошло из-за тебя, — умоляюще смотрю на Марса.

— Ты права, — немного подумав, наконец говорит он. Больше на меня не смотрит. — У нас изначально не было шанса.

— Мы начали с обмана, из-за него же закончим, — я разворачиваюсь и ухожу. Марс больше не останавливает меня. Сердце окончательно раздирается в клочья.

Глава 23

Двухкомнатная квартирка в Коврове наводит унынье, но здесь я хотя бы не одна. Мама стучится в дверь моей комнаты и в очередной раз интересуется, не хочу ли я хотя бы немного перекусить. И в очередной раз не дожидается ответа.

Я уже третий день в отпуске. Роман Евгеньевич без колебаний подписал мое заявление, написанное на следующий день после возвращения. История про похищение произвела на него ошеломляющее впечатление.

И вот уже третий день я не подаю признаков жизни, зарывшись с головой под одеяло. Говорят, что болезненнее всего по ночам, но это неправда. Ночью мне снятся счастливые сны, в которых я нежусь в лучах теплого солнца, или не снится ничего, и я просто проваливаюсь в темноту без мыслей. Куда страшнее утро, когда ты понимаешь, что все произошедшее с тобой, не сон. Мысли и воспоминания возвращаются вновь, и ты от них никуда не спрячешься.

Вибрация телефона, лежащего на высоком комоде, раздается над головой. Игнорирую звонок, но он настойчиво продолжается.

Выбираюсь из-под одеяла. Яркое солнце, как насмешка, проникает через легкий тюль в комнату. На светлом диване валяется покрывало от кровати и моя одежда, которую я скинула с себя в первый день приезда и больше не надевала. Мама ее не трогала, как и меня. Тянусь к телефону и смотрю на экран.

Это не он. Я не успеваю поднять трубку. Незнакомый номер сбрасывается и через мгновение звонит вновь. Вздыхаю и отвечаю на звонок, любопытство пересиливает:

— Алло, — я не узнаю свой хриплый голос.

Ожидаю услышать рекламное сообщение о том, что мне одобрен кредит, но вместо этого слышу приятный мужской бас:

— Лина? Привет. Это Дима, друг Максима. Слушай, только не бросай трубку.

Я в онемении сажусь в гнездо из одеяла, скрестив ноги по-турецки. Чувствую, как холодеют руки, живот сводит судорогой, и в горле пересыхает. Еще раз смотрю на экран и снова подношу трубку к уху.

— Лина, прием!

— А, да-да, привет, — наконец отмираю я. — Дима, что-то случилось? — волнение, липкое и противное, просыпается внутри. — Что-то с Максимом? — сжимаю телефон сильнее.

— Честно говоря, да. Я звоню тебе по поводу него. Мы можем встретиться? — собеседник замолкает, ожидая ответа.

— Я не в Москве, извини. Так…

— Я знаю, где ты. Я у твоего подъезда, — извиняющиеся нотки улавливаются в голосе.

— Чего? — слетаю с кровати и машинально дергаюсь к окну.

Окна моей квартиры выходят на другую сторону, поэтому Диму я все равно не увижу.

— Выйдешь, все объясню. Жду тебя, — короткие гудки не дают мне возможности возразить.

Стою, не двигаясь, раздумывая о том, а надо ли мне общаться с Димой. Мои мысли перебивает Венера, нашептывая, что он бы просто так не приехал. Случилось что-то серьезное. Марс… я должна узнать, что с ним. Бросаюсь к дивану, на котором валяются джинсы и серый свитер, и натягиваю их. Нахожу под покрывалом носки и вылетаю из комнаты. Дверь ударяется об стену и рикошетом бьет меня в плечо. Не останавливаясь шиплю от боли, потирая ушибленное место. Ботинки, пальто. Кричу маме, что скоро вернусь. Хватаю ключи и сбегаю по лестнице с пятого этажа на улицу.

Черный Рендж Ровер выделяется среди стареньких Лад, Шкод и Фордов на стоянке перед домом. Дима стоит в коричневой потертой куртке, синих джинсах и ковбойских сапогах. Его черные волосы забраны в пучок. Проходящая мимо бабушка удивленно оборачивается на него. Он ей приветливо машет, широко улыбаясь. Качаю головой и иду к нему.

— Лина, милая, — Дима захватывает меня в медвежьи объятия и отрывает от земли. Я крякаю. — Как ты? Выглядишь…хорошо.

— Спасибо! — я снова стою на земле и отдергиваю задравшееся пальто. — Как ты узнал, где я? — оглядываюсь по сторонам в поисках еще одного человека, но не вижу больше никого.

— Я здесь один, — Дима все правильно понимает. — Настя, — он видит мой вопросительный взгляд, — она дала мне твой адрес.

— Вот срань! — вырывается у меня.

— Нет, — Дима машет руками. — Она не виновата. Я ее вынудил, можно сказать, шантажом.

— Что случилось? — убираю прядь волос за ухо и закусываю губу.

— Давай поедем в какое-нибудь кафе и там поговорим? — Дима тянется к двери машины, но я его останавливаю.

— Нет, или ты говоришь все сейчас, — вижу, как Дима приподнимает одну бровь и чуть поджимает губы. — Или я ухожу.

Только уйти я не готова.

— Хорошо, — кивает он. — Давай хотя бы присядем.

Мы направляемся к лавочке на детской площадке и садимся. Я обнимаю себя руками, Дима же упирается ладонями в сиденье и чуть наклоняется вперед. Мы молчим.

— Даже не знаю, с чего начать, — говорит он после паузы. — Во-первых, мне очень жаль, что так все получилось.

— Это не твоя вина, — вставляю я.

— Не совсем так, — он начинает раскачиваться. — В общем, с Максимом все плохо. Он снова заперся в боксерском клубе. У него на руках уже живого места не осталось. Он ни с кем не общается. На работу, которой он безгранично дорожит, забил болт.

— И зачем ты мне это рассказываешь? — стараюсь придать голосу безразличие, хотя сердце разрывается на части. Мне больно слышать о страданиях Марса.

— Затем, что ты тому причина, — Дима чуть повышает голос.

— Он сам тому причина, — огрызаюсь в ответ. — Он и твоя сестра. Я из-за них почувствовала себя героиней какого-то долбаного любовного романа. Думала, что только там могут плестись такие интриги.

— Макс не знал.

Дима говорит слишком тихо. Я поворачиваюсь к нему. Уголки его губ опущены, печальный взгляд устремлен на качающиеся качели.

— Макс не знал, — уже громче говорит он. — Все, что я дальше скажу, ни в коем случае не оправдывает Аню, но она моя сестра, — Дима запинается. — В общем, так получилось, что с Максом мы знакомы