лужа крови. Разобрать жив ли он было невозможно. Лиам продолжал тащить меня вперед, перед глазами расплывались черные пятна, предметы теряли свои очертания, и я просто переставляла ноги, практически не разбирая дороги.

— Давай, Аманда, у нас слишком мало времени, — все время озираясь по сторонам, торопил меня Лиам.

Я кивнула. Меня трясло и бросала в холодный пот, но я не понимала почему. Неужели в этот раз тьма забрала так много?

На очередном повороте я запнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за стену, оставляя на ней красный смазанный отпечаток собственной ладони.

— Дьявол, — прошептала я, а затем опустила глаза вниз. Кровь просачивалась сквозь ткань толстовки, пропитывая ее и делая грязно-серой. Дженсен все-таки выстрелил. — Лиам, — позвала я охотника, замедляясь.

— Потом, Аманда. Надо уходить, — он продолжал почти силой тащить меня за собой.

— Я не пойду. Уходи один.

Лиам резко остановился и обернулся ко мне. Его взгляд прошелся по моему лицу, спустился ниже, и в тот момент, когда Лиам понял причину моей задержки, его глаза потемнели.

— Не надейся, что так просто избавишься от меня, — с едва уловимой усмешкой пробормотал охотник. — Внизу нас ждет машина, так что надо потерпеть всего один пролет, окей? У нас есть еще одно дело.

Его голос был полон уверенности в том, что нам удасться уйти, и в первый раз за все время нашего знакомства мне отчаянно захотелось ему поверить, поэтому я кивнула и сделала неуверенный шаг в его сторону.

— Окей, — хрипло ответила я.

Но стены вокруг меня пошатнулись, лицо Лиама превратилось в расплывчатое пятно, и я почувствовала, как падаю в темноту, которая обещала мне вечный покой.

Глава 21.3

Я открыла глаза и посмотрела на черное ничто, которое было передо мной. Губы пересохли и ужасно хотелось пить. Я попыталась сесть, но застонала и рухнула обратно, судя по всему, на кровать.

— Эй, — надо мной возникло встревоженное лицо Лиама. — Ты как?

— Пить хочу.

— Сейчас, — охотник пропал из поля моего зрения, но спустя пару секунд появился со снова. — Давай я помогу.

Лиам наклонился, и я, стиснув зубы, позволила ему мне помочь. С трудом мне удалось приподняться и кое-как усесться на кровати.

— Вот, — Лиам протянул мне стакан воды.

Я забрала стакан из его рук, заметив, что мои ладони были все еще в корке запекшейся крови. Бок болел, давая понять, что кровь на руках была в основном моя. Я сделала глоток воды, и поняла, что ладони слегка подрагивают, но протягивая стакан обратно Лиаму, не сдержалась и усмехнулась.

— Что? — непонимающе посмотрел на меня охотник.

— Символично, не правда ли? — приподняла я свою грязную руку. — Столько крови на моих руках.

— У тебя жар, — покачал головой Лиам. — Я принесу лекарства.

— Нет, стой, — я ухватила его за запястье, вынуждая остановиться — Где мы?

— В доме одного охотника.

— Сколько у нас времени?

— Самайн через три дня.

— Лиам, завтра она похитит последнюю девушку.

— Я знаю.

Над нами сгустилась удушающая тишина. Никто не произносил этого вслух, но мы оба понимали — нам не успеть. Я прикрыла глаза и устало произнесла:

— Нужно увезти Райана.

— Да, — Лиам кивнул. — Я уже предупредил Чада.

— Хорошо. Дженсен мертв? — после паузы спросила я.

— Нет, — охотник сжал ладони в кулак. — Всего лишь ранение в плечо. Почему ты не убила его?

— Я не… Это сложно объяснить.

— Я попробую понять.

Подавив вздох раздражения, я попробовала поменять положение, но рана в боку снова заныла, и я отказалась от этой идеи.

— Я уже говорила, что магия ведьм редко создана для того, чтобы вредить. Но бывают исключения.

— Такие, как ты.

— Да, такие, как я. И Кэрол.

— В каком смысле?

— Она может одним движением пальца расплющивать человеческие внутренности.

— Почему ты не сказала сразу? — Лиам выглядел разочарованным. Так, словно снова обманулся во мне. Вот только…

— Это ни имеет никакого отношения к делу. А тебе, как охотнику, вообще нельзя знать всего этого!

Лиам резко поднялся на ноги и взъерошил волосы и без того лежащие в жутком беспорядке.

— Ты все еще считаешь, что мы по разные стороны, Аманда? После всего этого? — он выразительно обвел руками комнату. — Я больше не охотник на ведьм, разве ты все еще не поняла этого? Вряд ли я сам понимаю кто я, но все произошедшее в корне изменило мой мир. Или ты хочешь сказать, что для тебя ничего не изменилось?

Я прикусила губа и замочала. Это было не то о чем я думала в последнее время и точно не то о чем я хотела думать. Поэтому, отвернувшись от Лиама, я просто продолжила свой рассказ.

— Магия, призванная уничтожать, разрушает владельца. Каждый раз, когда я использую тьму, она причиняет мне физическую боль. И чем чаще и больше я использую ее, тем мне больнее. После Кристи… В общем, мне просто не хватило силы на Дженсена.

— Вы остается молодыми целую вечность если используете магию, — удивленно пробормотал Лиам.

— Да, только не ту, которая причиняет вред. Мы дети Великой Матери, дети природы. Мы не можем разрушать, а если все же делаем это, то платим за это своей же жизнью. Именно поэтому Кэрол хочет могущества. Тогда она перестанет платить свою дань Матери.

— Дерьмо, — Лиам обхватил затылок ладонями и отвернулся от меня. — Как ее остановить? Должен быть еще шанс. Какой-то способ.

— Нет, Лиам. Все кончено.

— Что ты предлагаешь? Просто смотреть на то, как она будет уничтожать человечество? — резко обернулся ко мне Лиам.

Я хотела ответить, но закашляла и почувствовал, как кровь пузыриться на моих губах. Очевидно, Кэрол и это долбаное человечество больше не было моей проблемом. Лиам опустил руки и шагнул ко мне, но резко замер не дойдя до кровати пару шагов.

— Тебе нужна помощь.

— Мне нужен священник, — рассмеялась я, стирая кровь с губ. — Жаль пастор в восьми часах езды от нас. Он бы отпустил мне все грехи.

— Аманда…

— Брось, Лиам. Помнишь? Я знаю, когда обстоятельства не на моей стороне.

Охотник еще сильнее нахмурился, а я откинулась на подушку и прикрыла глаза.

Мне не было страшно. Тот факт, что я хотела жить, странным образом, не мешал мне не бояться смерти. Я хотела покоя, и если смерть могла дать мне его, то я готова была принять ее с благодарностью. Думая про Мэгги и Джаспера, мне всегда хотелось знать — боялись ли они? О чем думали на пороге смерти? Все эти годы я жила с постоянным чувством вины, каждую секунду испытывая боль, но