Лёня выяснил, каким точно рейсом прибывает Оля, и был в аэропорту вовремя.

– Привет, – он подошел к ней как раз в тот момент, когда Оля поняла, что совершила ошибку, не попросив никого ее встретить. – Я решил набраться наглости и подъехать в аэропорт.

– Слава Богу, твоей наглости было достаточно, чтобы осуществить задуманное, – Оля искренне обрадовалась.

– Пошли в машину, – Лёня покатил Олину тележку с чемоданом к выходу. Она с облегчением пошла за ним.

В машине Оля продиктовала Лёне адрес маминой квартиры. В центре машина покружила немного по небольшим переулкам и остановилась перед вторым подъездом пятиэтажного дома.

– Приехали, – сказала Оля, – спасибо, что довез.

– Не за что, – Лёня в недоумении посмотрел вокруг, – ты точно хочешь остановиться здесь?

– Да, здесь, это квартира моей мамы. Мы жили когда-то тут вдвоем. Уже после того, как я вышла замуж, мама умерла.

– Да нет, нет, ничего. Просто я подумал, что, может, все-таки было б лучше отвести тебя на Рублевку, – Лёня вылез из машины и вынул чемодан из багажника.

– Не лучше. Я там не смогу, – Оля сказала последнюю фразу совсем тихо и пошла к обшарпанному подъезду. Леня катил чемодан, следуя за ней.

В квартире было чисто. Домработница исправно ездила на мамину квартиру, зная, что хозяйка время от времени туда наведывается и заметит, если вдруг там перестанут наводить порядок.

Оля вошла в комнату, включила свет и устало села на диван. Когда-то она спала на точно таком же. Со времен ее детства диван пару раз меняли на новый, но он оставался стоять там же, где и его предшественники. Мамина кровать стояла в противоположном углу. На ней лежали вышитые мамой подушки и облезлый игрушечный кот, которого Оля подарила маме, еще учась в школе.

– Спасибо, – Оля кивнула Лёне, – не думала, что будет так тяжело. Как остальные, не знаешь?

– Ты первая, – откашлялся Лёня, – остальные пока как бы отдыхают. Решили сразу всех не оформлять. На всякий случай.

– Правильно, – кивнула Оля, – ты прости, но я, наверное, лучше побуду одна. Подумаю, что мне теперь делать.

– Звони там, если что, – Лёня помялся немного и ушел, захлопнув за собой дверь.

Оля встала с дивана, закрыла все замки и вернулась в комнату. Она точно знала, где в шкафу лежало постельное белье. Взяв с полки простынь, наволочку и пододеяльник, Оля вернулась к дивану и постелила себе постель. Над Москвой уже зарождался рассвет. Но худенькая женщина с уставшими глазами только-только ложилась спать. Она ложилась спать в квартире своего детства, чувствуя, что наконец-то вернулась домой из долгого-долгого путешествия из ниоткуда. Роман Дюма закончился. Надо начинать жить…

На похоронах она стояла в шубе из черной норки, окутанная черным шарфом, купленным в Париже сразу после того, как ей сообщили о смерти мужа. Хоронила она его рядом с могилой матери – чай, не чужой ей был Олег. Окружающим казалось, что сейчас она искренне скорбит об утрате. Но она стояла на ногах, и очень даже уверенно.

Теперь раз в неделю домработница убиралась в доме на Рублевке. Через полгода после вступления в права наследства Оля планировала дом продать. Он не должен был выглядеть заброшенно, поэтому уборка в нем осуществлялась регулярно. Бизнес Олега Оля пообещала продать его заму.

К весне затворничество в маминой квартире Оле успело надоесть. Она попыталась устроиться на работу, но преподавать в это время ее никто не брал, обещая перезвонить ближе к сентябрю. Тогда она решила заняться продажей рублевского дома. Нина Григорьевна давно оттуда переехала, и большой дом пустовал.

Оля дала объявление в сети и стала исправно ездить показывать дом потенциальным покупателям.

– Почему ты не наймешь, блин, риэлтера? – искренне удивлялась Анна. – Они тебе там все сделают быстро и четко. И документы оформят.

– Хочу себя занять, Ань. Я не из-за денег, поверь. Так время убивается. Я езжу из центра на Рублевку. Туда-сюда. Показываю дом. Мне так лучше.

– Ну, раз лучше, так лучше. Но если что, звони. Я тут сама квартиру буду продавать. Куплю себе шале в Швейцарии. Поближе к сыну, – рапортовала Анна. – Слушай, а ты не хочешь со мной? Что тебя здесь держит? Поехали! Продашь свой дом, бизнес. Купим два шале. Поехали!

– Спасибо, я подумаю, – Оля хмыкнула. – Может, и поеду. А что? Действительно, ничего меня тут не держит. И никто не держит. Когда ты хочешь ехать?

– Летом. Сейчас тоже начну продавать квартиру. Думаю, к лету продам. Там поживем первое время у сына. У него квартира. Но места там нам хватит.

– Ань, я подумаю, – пообещала Оля.

Она положила трубку и огляделась. «Если начинать новую жизнь, так на все сто, – подумала она. – Буду продавать и мамину квартиру тоже. За прошлое нельзя держаться. Квартира – это только квартира. Мама все равно останется в моей памяти навсегда». И Оля дала еще одно объявление.

Квартира продалась быстро. Оля в одночасье оказалась без дома. То есть особняк все еще ей принадлежал, но она понимала, что жить там не сможет ни при каких условиях. Оля собрала вещи и перебралась в отель.

– Как ты там? – гремела в телефон Анна. – У меня берут квартиру. Я им сказала, что в июне съеду, блин. Как ты?

– Квартиру продала, дом еще нет, – доложила Оля.

– Где живешь? – поинтересовалась Анна.

– В отеле. В дом переехать не могу. Страшно мне там будет. И неуютно. Короче, живу в отеле.

– И вот что, блин, не звонишь? Давай-ка, дуй ко мне. Со всеми, блин, своими манатками, – Анна заговорила с Олей, как строгая мать, – сегодня же, блин, чтоб была у меня. В отеле! Придумала тоже! Я тут со скуки с ума схожу, а она в отеле!

– Поняла, поняла. Приеду. Спасибо, – неожиданно Оля почувствовала, что обрадовалась Аниному предложению, и побежала собирать вещи.

Она расположилась на диване в гостиной. Днем Оля показывала дом, вечером они с Анной дружно ужинали, попивая вино, коньяк или шампанское в зависимости от настроения. В июне все было продано. Анна позвонила Ире и предложила ей ехать вместе с ними…

– Что она ответила? – спросила Оля.

– Сказала, что подумает. Вы ж умные, блин. Любите подумать, – засмеялась Анна. – Ладно, пусть решает. Немножко времени у нее есть.

– Немножко, но не много, – уточнила Оля, улыбнувшись в ответ.

Сначала его ничего не настораживало. Он отдал деньги патологоанатому и попросил организовать вывоз женщин. В четверг никто ему не звонил. Мужчины в клубе не появились. Но он это воспринял как хороший сигнал: все идет по плану. Иначе они тут все уже телефон бы оборвали. Телефон молчал.

Телефон молчал и в пятницу тоже. К вечеру мужчины не появились. И тут он начал немного волноваться. Мобильный патологоанатома был недоступен. «Ничего страшного», – успокоил он себя. Так часто бывало. Патологоанатом менял номер и потом сообщал его владельцу клуба. Он позвонил Игорю Викторовичу. Телефон был отключен. «Странно», – подумал он в этот момент.