Джорджи смотрела на все это, не веря собственным глазам. Невозможно осознать, что лощеный дипломат маркиз Гриффит только что расправился с хорошо обученным убийцей.

Сколько всего еще она о нем не знает?!

Йен отодвинулся от мертвого врага.

Хоксклифф медленно направился к нему и ткнул мертвеца в бок дулом ружья.

Друзья переглянулись.

Послышался шум: это мистер Уэлш показывал дорогу невозмутимым констеблям.

Перепуганные зеваки смотрели на все с безопасного расстояния. Посеревшая от страха Джорджи оставалась на месте, только прижала ладонь к губам.

Мистеру Уэлшу наконец удалось взять Гипериона на поводок. Один из лакеев потащил в дом все еще взбудораженного пса. Дворецкий резко приказал слугам заняться делом.

Тем временем подбежавшая Бел обняла Джорджи:

— Пойдем, дорогая. Все закончилось.

— Йен убил его, — пробормотала Джорджи.

— Знаю. Теперь все будет хорошо.

— Капитан! Здесь тело! — окликнул один из констеблей, стоявший в гуще зарослей.

Джорджи всхлипнула, но Бел снова попыталась заманить ее в дом.

— Пойдем же! С тебя достаточно!

— Нет! Мне нужно поговорить с Йеном. Хочу убедиться, что с ним все в порядке.

Не дожидаясь ответа Бел, она бросилась к воротам и выбежала в парк, к группе людей, топтавшихся у трупа. Кроме Йена и Роберта, там было несколько констеблей.

Подбегая ближе, Джорджи с тревогой осмотрела могучее тело Йена, боясь, что он ранен. Конечно, он был весь в синяках и по лицу текла кровь — видимо, из рассеченной губы, — но, похоже, все действительно обошлось.

— Я видел его в Джанпуре, — объяснял он окружающим. — Запомнил лицо.

— Вернее, то, что от него осталось, — пробормотал констебль. Тело накрыли мешком и бесцеремонно оттащили в полицейский фургон.

— Не волнуйся, Грифф, мы обязательно докопаемся, в чем дело, — заверил Роберт.

— Нужно немедленно увезти Джорджиану и Мэтью из Лондона, — отрезал Йен. — Махарани Судхана пыталась отравить меня еще до отъезда из Джанпура. Ее шпионы вломились в мою комнату и украли медальон с портретом Мэтью, а потом сумели нас разыскать и попытались похитить ребенка. Неужели не понятно, что это означает? Мы убили ее сына, и теперь она пришла за моим. Кто знает, сколько еще убийц она послала за нами? Ее приспешники едва не убили Гейбриела. Я посчитал, что этим дело и кончилось, Но теперь вижу, что ошибся. Мой сын в опасности, Хок. И твоя кузина — тоже. Я хочу убрать их отсюда и посадить под охрану. Придется отправить их в безопасное место.

— Поместье Дэмиена достаточно далеко отсюда — в нескольких часах езды. Ты знаешь, как туда добраться?

— Да.

— Я пришлю к тебе Люсьена. Он крайне полезен в подобных ситуациях.

Йен угрюмо кивнул, но тут же закашлялся и потер саднившее горло.

— Честно говоря, помощь мне понадобится.

— Милорд, не угодно ли пойти с нами? — спросил дюжий офицер. — Нужно ответить на несколько вопросов.

Йен снова кивнул, но, заметив Джорджи, нахмурился:

— Минуту, пожалуйста.

— Да, сэр, — кивнул офицер, настороженно приглядываясь к Йену.

Роберт ободряюще улыбнулся Джорджи, и та вдруг вспомнила, что на ней индийское одеяние. Вероятно, этим и объясняются странные взгляды констеблей.

Они с Йеном отошли на несколько шагов.

— Как ты? — прошептала она.

— Все в порядке.

— У тебя губа разбита.

Он вытер кровь, глянул на красную полоску, оставшуюся на руке, и нерешительно взглянул на нее:

— Хок отвезет тебя в Уинтерхейвен. Поместье Дэмиена. Мне… э-э… придется еще ненадолго остаться в Лондоне, пока все не выяснится.

— Тебя арестовали?

— Не знаю.

Оглядевшись, она увидела, что констебли уже записывают имена свидетелей, гулявших в парке во время происшествия. Два констебля рылись в седельных сумках убийцы, притороченных к седлу лошади.

Йен проследил за ее взглядом. Его измученное лицо сильно осунулось.

— Прости… меня, — прохрипел он.

— Ты ни в чем не виноват.

Она потянулась, чтобы погладить его по щеке, но что-то остановило ее. Неуверенность? Страх, вызванный тем, что она совсем его не знает?

Онзаметил ее колебания и потрясенно охнул, словно она дала ему пощечину.

— Иди, — прошептал он, опустив голову.

— Йен, я не хотела… — Она снова, уже решительнее, потянулась к нему, но он отступил.

— Присмотри за моим сыном. Хорошо?

— Конечно, — прошептала она. — Мы будем ждать тебя, оба.

Йен горько усмехнулся, и она поняла, что он уже мысленно отгородился от нее.

— Увидимся… когда смогу.

Беда, едва не постигшая любимого человека… что может быть хуже? И это почти случилось с ним!

Он сорвался.

Он чувствовал себя выставленным напоказ… чудовищем, способным на гнусные поступки, именно те, которые он всеми силами старался сдержать в других людях. Не допустить, чтобы они выползли наружу. Но какой выбор у него был? Угроза Джорджиане и сыну разрушила все жесткие ограничения, которые так долго опутывали его истинную природу. Когда же он усвоит, что эмоциям никогда нельзя доверять? Каждый раз, когда он дает им волю, случается что-то скверное.

Но что теперь сетовать? Случившегося все равно не изменить. Кот выскочил из мешка. Тигр вырвался из клетки.

Он даже испытывал некоторое облегчение. Теперь ему больше не нужно скрываться. Наконец-то он может дышать полной грудью. Освободиться от слишком накрахмаленного галстука.

Он снова потер горло, все еще поражаясь тому, как близок был к смерти. И если бы он не выпустил на волю монстра, таившегося в нем, его сына похитили бы, бог весть с какой целью. Возможно, следующей убили бы Джорджиану, ведь именно она обличила предательство махарани.

Но Йен в своей ярости помешал преступлениям свершиться. И это давало ему некое мрачное удовлетворение. Теперь, если посланцы Судханы снова придут за его семьей, он сможет дать им отпор.

Оставалось лишь надеяться, что победа не будет стоить ему того, что дороже всего: доверия Мэтью и любви Джорджианы.

Он готов на все, чтобы удержать этих двоих. Чего бы это ни стоило. Да и что хорошего, если рядом с ним они не чувствуют себя в безопасности?

Но он видел, как она съежилась, не решаясь дотронуться донего. Потому что исповедует философию ненасилия? Он не вынесет, если она будет смотреть на него с тем же ужасом и страхом, как смотрела Кэтрин за несколько секунд до смерти.