Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коллман (Kollman) утверждал, что существо, которому принадлежали найденные останки, обезьяна. Сам Вирхов заявил, что бедренная кость — человеческая. Он также сказал следующее: «Череп имеет глубокий шов между нижним сводом и верхним краем глазных впадин. Такой шов встречается только у обезьян, но отнюдь не характерен для людей. Таким образом, череп должен был принадлежать обезьяне. На мой взгляд, это было животное, по-видимому гигантский гиббон. Что же касается бедренной кости, то к черепу она никакого отношения не имеет». Это мнение резко отличалось от точки зрения Хэкеля и некоторых других ученых, считавших, что найденные Дюбуа на Яве костные фрагменты принадлежали настоящему предку современного человека.
Экспедиция профессора Селенки
Для разрешения некоторых вопросов, связанных с костными фрагментами питекантропа и с историей его обнаружения, профессор зоологии Мюнхенского университета (Германия) Эмиль Селенка (Emil Selenka) тщательно подготовил экспедицию на Яву, но буквально перед самым ее началом он скончался. Его жена, профессор Ленора Селенка (Lenore Selenka), заменяет мужа и в период между 1907–1908 годами руководит раскопками в Триниле, в которых было задействовано 75 человек. Целью раскопок была попытка найти другие фрагменты костных останков питекантропа. В общей сложности руководимая Ленорой Селенкой команда геологов и палеонтологов отправила в Европу 43 ящика с костными останками, но ни один из них не содержал ни одного нового фрагмента питекантропа. Тем не менее в исследуемом слое почвы экспедиция обнаружила следы присутствия человека — расщепленные кости животных, древесный уголь и фундаменты примитивных печей. Эти следы вынудили Ленору Селенку заключить, что люди и Pithecanthropus erectus — современники. Таким образом, полученные данные для поддержки эволюционной интерпретации образцов Дюбуа использовать было невозможно.
Более того, в 1924 году профессор антропологии Йельского университета Джордж Грант Мак Керди (George Grant MacCurdy) в своей книге «Human Origins» («Происхождение человека») написал: «Экспедиция Селенки 1907–1908 годов… обнаружила третий коренной зуб, который, по словам Валкофа (Walkoff), определенно принадлежал человеку. Причем он находился в более древних (плиоценовых) слоях, чем те, в которых были раскопаны зубы питекантропа».
Дюбуа покидает поле боя
Между тем статус человека-обезьяны Дюбуа оставался неопределенным. Изучая мнения по проблеме питекантропа, берлинский зоолог Вильгельм Дамес (Wilhelm Dames) сумел собрать относящиеся к этому вопросу высказывания ряда ученых. Трое из них утверждали, что Pithecanthropus — это обезьяна; пятеро высказались за то, что он был человеком; шестеро сказали, что это обезьяна-человек; шестеро заявили, что он является недостающим эволюционным звеном; еще двое подчеркивали, что он является звеном между недостающим звеном и человеком.
Таким образом, если одни ученые продолжали сомневаться, то другие последовали примеру Хэкеля, объявив яванского человека великолепным доказательством справедливости учения Дарвина. Некоторые использовали яванского человека для опровержения утверждения о присутствии человека в третичном периоде. Как мы узнали из главы 5, У. X. Холмс не принял во внимание найденные в третичных золотоносных песках Калифорнии каменные орудия труда, потому что «они делали человеческую расу по крайней мере в половину старше, чем Pithecanthropus erectus Дюбуа, а это могло бы означать, что человек развивался сам по себе с самого начала».
В конце концов Дюбуа был совершенно разочарован неопределенным отношением научного сообщества к его Pithecanthropus erectus и вообще перестал демонстрировать свои образцы. Говорят даже, что какое-то время он держал их в подвале своего дома. Во всяком случае, они не выставлялись в течение двадцати пяти лет, то есть до 1932 года.
Несмотря на это, споры вокруг Pithecanthropus erectus не утихали. Директор Института палеонтологии человека в Париже Марселен Буль утверждал, вторя другим ученым, что слой, в котором якобы были найдены череп и бедренная кость питекантропа, содержал также многочисленные костные останки рыб, рептилий и млекопитающих. Но почему, собственно, все должны верить, что череп и бедро когда-то принадлежали одному и тому же существу или даже одному и тому же виду? Как и Вирхов, Буль утверждал, что бедренная кость идентична человеческой, тогда как череп скорее всего принадлежал обезьяне, возможно гигантскому гиббону. В 1941 году директор Кайнозойской исследовательской лаборатории при Объединенном медицинском колледже Пекина д-р Ф.Вайденрайх (F. Weidenreich) заявил, что у него нет оснований считать череп и бедренную кость принадлежащими одному и тому же существу. Найденная Дюбуа на Яве бедренная кость, отмечал он, очень напоминает кость современного человека, а ее изначальное положение в раскапываемом слое не было зафиксировано с необходимой точностью. Современные исследователи попытались установить возраст образцов путем химического анализа, чтобы определить их соответствие фауне среднего плейстоцена в районе Тринила. Однако полученные результаты не позволяют сделать однозначного вывода.
Новые находки бедренных костей
Ситуация стала еще более запутанной, когда позже обнаружилось, что во время раскопок на Яве были найдены фрагменты и других бедренных костей. В 1932 году в Лейденском музее (Нидерланды) д-р Бернсен (Bernsen) и Эжен Дюбуа извлекли три бедренные кости из ящика с ископаемыми костями млекопитающих. В ящике хранились образцы, собранные в 1900 году ассистентом Дюбуа, Криле (Kriele), на том же месте в Триниле, на левом берегу Соло Ривер, где Дюбуа нашел первые фрагменты яванского человека. К сожалению, вскоре после этого д-р Бернсен умер, не сообщив об этой находке в деталях.
Дюбуа утверждал, что сам не видел, как Криле нашел бедренные кости, то есть ему было неизвестно, в каком точно месте котлована, имевшего 75 метров в длину и от 6 до 14 метров в ширину, тот сделал свою находку. Согласно общепринятым правилам палеонтологических процедур, такого рода неточности резко снижают научную ценность любых доказательств. Тем не менее научное сообщество позже отнесет эти бедренные кости к определенному геологическому пласту, не упоминая о такой сомнительной детали, как их обнаружение в ящиках с ископаемым материалом через тридцать лет после раскопок. В дополнение к трем бедренным костям, найденным Криле, в Лейденском музее обнаружились еще два бедренных осколка.
Существование других бедренных костей напрямую связано с черепом и бедренной костью питекантропа, первыми найденными Дюбуа в девяностых годах XIX века. Череп, похожий на обезьяний, и бедренная кость, похожая на человеческую, были найдены на значительном расстоянии друг от друга. Тем не менее Дюбуа утверждал, что они принадлежали одному и тому же существу. Он говорил, что кости залегали в разных местах, вполне возможно, из-за того, что питекантропа растерзал крокодил. Но это объяснение теряет силу при обнаружении новых бедренных костей. В этом случае логично задать вопрос: где же остальные черепа? Были ли они