По эту сторону вдоль дороги попадались лишь брошенные дома и сараи, тогда как над строениями на противоположном берегу курился дымок и вокруг угадывалось движение.

Джастин направил кобылу вперед и вниз, к мостам. Вдруг ему все-таки удастся перебраться на тот берег и повернуть назад, к Сарронне и Рильярту?

Дорога постепенно выравнивалась. По пути он проехал мимо трактира, однако вывеска со столбов у дороги была снята, и даже двери конюшни заколочены досками. Глубокие, недавние колеи, оставленные тяжело груженной подводой, вели от ворот трактира к мостам.

Скользнув взглядом по закрытой придорожной гостинице, Джастин поехал дальше. Теперь дорога шла по невысокой насыпи.

Неожиданно внимание инженера привлек пронзительный птичий крик. Крупный стервятник сорвался с голых ветвей облетевшего дерева и полетел по направлению к развалинам города.

У въезда на каменный мост Джастин придержал лошадь. Центральный пролет, который, вероятно, был деревянным, оказался удален, и на его месте зияла брешь примерно в десять локтей.

Никаких других усилий по блокированию восточного моста местные жители не предприняли, но с западным дело могло обстоять иначе. Глубина под мостом казалась не столь значительной, а проем — не столь широким. Джастин задумался: попробовать перепрыгнуть на лошади или попытаться одолеть рукав вброд?

Джастин погладил кобылу, но та не ответила на ласку.

— Помоги мне Тьма, — пробормотал он и сжал коленями лошадиные бока. — Вперед!

Кобыла взяла с места легким галопом. Копыта зацокали по камням, и она перескочила брешь прежде, чем Джастин успел толком испугаться.

По приземлении его тряхнуло так, что он ухватился одной рукой за конскую гриву, а другой за седло. Выпрямиться ему удалось, лишь когда лошадь перешла на шаг. Его мутило, бок основательно болел в том месте, где под ребро ударила рукоять слишком большого Фирбекова меча.

Дорога за мостом оказалась изрытой глубокими колеями — не иначе как от колес тяжело груженных подвод, перевозивших разобранную секцию моста. Колеи шли мимо узкой боковой дороги, уходившей на юго-восток, в сухую холмистую местность.

У въезда на второй, более внушительный мост Джастин увидел каменный столб с надписью «Рорн». Как он и предполагал, с этого моста сняли все три деревянных пролета, оставив лишь каменные быки. Неужто жители Рорна и впрямь надеялись, что отсутствие моста остановит Белых?

Джастин ухмыльнулся. Остановить не остановит, но замедлить их продвижение, учитывая глубину реки, и вправду может.

Он покачал головой. В отличие от Белых, для него эта река, пожалуй, и впрямь являлась неодолимой преградой. Он понятия не имел, как перебраться на ту сторону и даже как отыскать брод. Вдоль западного рукава не тянулось ничего похожего на дорогу. Возможно, та узкая дорога, мимо которой он только что проехал, со временем повернет или соединится с другой, выходящей к реке. Все возможно... только вот выбраться из Сарроннина оказалось сложнее, чем думалось поначалу.

Бросив взгляд на запад, где солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, Джастин повернул кобылу назад, к последнему перекрестку. Справа от дороги параллельно реке на несколько сотен локтей тянулось, поднимаясь к вершине пологого холма, узкое, недавно вспаханное поле. От дороги его отделяла изгородь из жердей. Точно так же обозначался дальний конец распаханного участка. Из-за пологого подъема Джастин не мог видеть землю за той изгородью, он видел лишь ровный ряд деревьев.

Дело шло к вечеру, и теперь перед ним встала задача найти подходящее место для привала.

Щелкнув поводьями, Джастин взглянул в сторону перекрестка, но тут же остановил лошадь и повернулся в седле. По его соображениям, здесь должна была быть и другая дорога, но он ее не видел. Не иначе как проглядел — голодный, уставший и едва избежавший вражеских стрел, он соображал не слишком четко.

В конце концов инженер двинулся по дороге, уводившей его еще дальше от Рорна, от Сарронны и от Рильярта.

Двое облаченных в белое людей внимательно всматривались в туманы, клубящиеся в плоском зеркале, лежавшем на столе. Один из них поморщился. Освещавшая зеркало свеча затрепетала, когда он, подавшись вперед, попытался различить смутные образы, проступавшие сквозь марево.

— Тьма! — пробормотал Белтар. — Что это?

— Женщина и дерево. Какое-то послание — гармонизированное, но как-то не в духе Черных. И исходит откуда-то с юго-запада.

— Из Наклоса? От друидов? Мне это не нравится.

— О чем речь? — послышался зычный голос, и в шатер вошел Зиркас. — Кто-то затеял игру с зеркалом слежения?

Следом за Зиркасом, с ничего не выражающим лицом, вошел Джихан.

— Из Наклоса поступают какие-то гармонические проекции, — осторожно заметил Элдирен.

— Из Наклоса? Нам вообще никогда и ничего не удавалось увидеть в Наклосе!

Отвернувшись, Зиркас сплюнул в темноту, взмахнул рукой — и на месте его плевка вспыхнул язычок белого пламени.

— Это... некоторое предубеждение, — вежливо, но прохладно заметил Белтар.

— Ты хотел сказать: «суеверие»? Ну что ж, юный Белтар, у некоторых суеверий имеются вполне реальные основания, — Зиркас хрипло рассмеялся. — Но что за вздор вы тут мне толкуете о друидах?

Он всмотрелся в зеркало, в смутный контур темного дерева.

За его взглядом последовал взгляд Джихана.

Изображение исчезло.

Элдирен качнулся на табурете и схватился за голову. В дрожащем свете свечи его лицо казалось белым как мел.

Белтар с Зиркасом переглянулись. Никто из них не заметил, что стоявший позади Джихан тоже пошатнулся и теперь, выпрямившись, собирался с силами.

— Друиды? Столько гармонии? — пробормотал дородный Белый маг. — Но почему?..

— По моему разумению, это должно быть связано с тем инженером, — тем, который устроил запруду и изобрел черные наконечники для стрел, — процедил Элдирен.

— А разве он не удрал с остальными?

— На речной дороге к Рильярту его нет. В той группе было всего пять инженеров, — промолвил Белтар, положив руку на плечо Элдирена.

— Он мог быть одет, как моряк. Кстати, тот перебежчик с Отшельничьего... Фирбек, или как его там... Он говорил, что этот малый прекрасно владеет оружием, — заметил Джихан.

— Мы всех их показывали Фирбеку в зеркало, — сказал Элдирен, кивнув в сторону стола. — Того инженера среди беженцев нет.

— Если уж он так важен, — Зиркас презрительно скривил губы, — так давайте найдем его и покончим с ним! Уж наверное у нас хватит сил, чтобы справиться с простым инженеришкой. Убьем его или захватим в плен — и нечего будет беспокоиться по поводу Наклоса.

Белтар уселся перед пустым зеркалом и сосредоточился. Заклубились туманы, а потом из них проступило изображение человека, сидящего у каменной стены.