Я знал, что стоит мне выйти из клетки, как я смогу в миг добраться до неё. И меня из-за этого не выпускали. О своих откровенных желаниях касаемо девчонки и того, что я бы с ней сейчас сделал, слушала вся моя команда, в том числе и пришедшая под конец второго цикла – Камилла. Я видел, что ей это не нравилось, но мне было, откровенно говоря, плевать.

Из-за всего этого, моя чрезмерная эмоциональность мешала нам перейти к третьему этапу. Я просто бился о стены, кричал, орал, плакал, кидался на Патрика, и он в итоге разрешил организовать мне "охоту".

Охота – это возможность дать выход эмоциям. Удовлетворение, эйфория любой природы происхождения. Стоить только получить желаемое, как все снова притупляется, на некоторое время. Ну а охотиться в этот раз я должен был на Мелани – то, чего я жаждал больше всего.

_____________

Мы все знали, что девчонка планировала побег, мы просто развязали ей руки сделать это. Я следил за ней по наручнику в течении всего времени её пребывания в Муравейнике. Я видел, куда она ходила. Узнавал, о чём она спрашивала. Я знал все. Единственное, мне было крайне неприятно, что она приняла меня за конченного идиота, которого можно так легко обдурить.

Мы дали ей улизнуть. Я не вдавался в подробности, как именно она собиралась завлечь торговца, но зная их жадность, догадаться было не сложно.

Когда она сбежала, я ликовал от предвкушения, меня всего трясло от удовольствия, от предстоящей охоты. Патрик выпустил меня сразу же, как она оказалась на поверхности, но я не кинулся за ней сразу, тянул время, давая ей время насладиться мнимой свободой… От этого её эмоции будут ещё ярче, когда я захлопну её в ловушку, прямо перед самой победой. Обожаю облаву35.

Патрик негодовал, не понимая, что я делаю, и почему покорно сижу, бездействуя. Волнение охватило уже всю команду, они даже хотели сами заняться её перехватом, но я не пускал… мне безумно нравилась моя игра, а они, с их ограниченными возможностями мозга не могли понять мою логику. Я видел по локатору, с какой скоростью передвигалась девчонка, и знал возможности своего супербайка.

Я уже подсчитал в голове, когда мне надо выдвинуться, чтоб перехватить девчонку прямо перед Бришалотом. И вот момент настал. Она остановилась на ночлег в "Мираже". Я рванул за ней, поднялся на поверхность и завёл свой мотоцикл. Это была специальная модель, усовершенствованная, которая летала на сверхскоростях. В отличии от типичного супербайка, у неё было высокое защитное бронебойное лобовое стекло. Я часто выполнял на нем задания, чаще такие, где были перестрелки. Для погони я использовал его впервые, и, кстати, мне это неимоверно понравилось.

Я завёл двигатель, который затрещал оглушительно громко. Надел шлем, в котором была предусмотрена заглушка от шума. Накинул визор и выдвинулся. Я дал свободу своим эмоциям, я был в эйфории от скорости езды, в эйфории погони, эйфории настоящего неба над головой. Я вжимал педаль газа в самый пол, не останавливаясь ни на секунду, зная, что затормози я, и девчонка улизнёт от меня безвозвратно, и от этого азарта мне просто сносило крышу, чем сложнее задача, тем слаще победа, наконец, я чувствовал себя живее всех живых.

Правда, догнал их я немного быстрее, чем планировал, что раздосадовало меня, в идеале я хотел схватить девчонку прямо при въезде в полис.

Тогда меня посетила гениальная мысль, я решил немного поиграть с ней, напугать, чужой страх действовал на меня как наркотик.

Вдали виднелась столица, я знал, что и девчонка смотрела на неё своими зеленючими как летняя трава глазами, представляю, как она сейчас радовалась, что спаслась от меня… дурочка. Её эйфория сейчас была чем-то сравнима с моей… не такая сильная… это физически невозможно, но не менее опьяняющая.

Я начал игру.

Обогнал их погрузчик, представляя, какой эффект на нее оказал рёв моего мотора, на такой скорости он просто оглушающий, я глянул на спидометр – 887 км/ч. Я знал, что теперь она растеряна.... Мои глаза сейчас скорее всего светились как два Квазара в непроглядной тьме космоса. Это сравнение мне понравилось, и я довольно оскалился.

Мне надо было хорошенько разорвать между нашими аэрокарами расстояние. Тормозные пути на таких скоростях у воздушных машин очень длинные, а учитывая, что у них был гружёный погрузчик, то он будет раза в два длиннее. Отъехав на несколько десятков километров вперёд, я развернулся, выходя на таран, и затем остановился, включая слепящий дальний свет фар.

Я загнал её в угол.

Во мне все бушевало в предвкушении, я сгорал заживо, во мне был пожар, я хотел видеть её, её эмоции, её страх, её страсть. И вот момент настал.

Когда они остановились, и она вышла, я понял, что исключительно точно предугадал её эмоции. Я не обращал внимание на Кемала. Если бы я ехал под гнетом инстинкта ярости, я бы его убил определённо, но во мне бушевали другие начала.

Я смотрел на девчонку, готовый к броску, как хищник на жертву. Игра подходила к концу, осталось сомкнуть зубы на шее моей добычи. На данный момент она была для меня эпицентром вселенной – моим воздухом, моим дыханием, миром, галактикой… моим началом, концом, жизнью, смертью, всем что только важно на этой планете. Она была всем. Существовала только она. Моя страсть ревела, рвалась наружу, кипела. Я горел, сгорал. Я не видел и не слышал ничего кроме неё в эту секунду. Мой зверь ликовал, рвал изнутри мою грудную клетку, требуя повиноваться инстинктам, я даже не знаю, чего именно хотел… Только то, что мне нужна она вся.

Скудные остатки моего синтетического страха говорили мне, доносили до краешка сознания, что я могу навредить ей, могу переборщить, она не выдержит. А моё истинное нутро твердило обратное, что мой страх – ненастоящий, что он искусственный, что это остатки препаратов блокатора, что у моей природы, моего начала нет страха. Но я не мог.

Девчонка заговорила, и я видел, что она боялась меня, до одури боялась. Зверь ликовал, питался её страхом, напитывался им ещё больше. Но мой мозг, моё сознание умоляло меня сдержать себя. Хвала блокаторам, которые ещё частично присутствовали в моей крови, я все-таки сдержался. Главное, что желаемое я все-таки получил, девчонка снова моя. Охота удалась, я дал эмоциям выход, и когда мой зверь был удовлетворён – я наконец расслабился, я знал, что ещё немного и я буду готов к третьему этапу.

На базу я уже прибыл в прекрасном расположении духа, приведя с собой свою добычу. К тому моменту, я уже перестал соображать адекватно в понимании обычного человеческого мозга. Это говорило о том, что второй цикл полностью завершён, и пора приступать к третьему. Я соображал, как зверь. Мне надо было идти в стеклянную комнату, в которую под блокаторами, я бы навряд ли вошёл добровольно. Я знал об адской боли, которая меня в ней ждёт, но сейчас мне было абсолютно все равно. Сейчас меня привяжут к стулу, воткнут в меня кучу проводов. Потом впилят в лобные доли контрольные винты, чтобы Патрик мог давать мне команды, потому что единственное, что я хочу после погружения – это убивать.