– Выходи, – процедили слева так зловеще, что мой позвоночник покрылся инеем.

Я неслышно смеялась над собой и осколками собственной жизни. Я только что нанесла такое оскорбление мужчине, которое не простить – никогда и ни за что. Я только что растоптала чужое сердце и подписала самой себе приговор.

– Слышь, ну ты не расстраивайся…

– Выходи, – повторили так, что стало ясно: задерживаться не стоит.

«Спасибо, Логан. Спасибо за все. Ты был лучшим. Ты всегда будешь лучшим. Я тебя люблю».

Я, насвистывая, выбралась из машины. Нагло хлопнула дверцей.

И, когда седан, рыча движком, улетел прочь по трассе, оставив меня стоять на обочине, я поняла, что начинаю сквозь дебильный смех рыдать.

У меня получилось.

У меня только что получилось обидеть человека и разрушить свою собственную жизнь.

Бинго, Нежка! Бинго! Радка бы сейчас сказала, что ты – полная дура. И была бы права.

Ночная прохлада; белесая разметка дороги. Тишина, простор; изумительное звездное небо.

Они приехали спустя минуту: очкарик и его «команда» – семь амбалов в кожанках с неотягощенными интеллектом лицами. И не важно, что они хотели, – у них не вышло. Я так и стояла у обочины – идти мне ровным счетом было некуда. Ехать не на чем.

– Я же просил, – брызгал слюной рыжий, – я же прямым текстом говорил!

Я смотрела на них спокойно – на исходящих яростью уродов. Они его не достали – Логан в безопасности. Обиженный, но живой.

– Я говорил тебе? Говорил, что ты пострадаешь?

Я на них даже не смотрела. Мне было все равно – я разрушила самое ценное, что у меня было. Шагать теперь по осколкам – все равно куда. Принялась рыться в сумочке, демонстративно не обращая внимания на «гостей», – искала «жучок». Нашла его под крики и рыки очкана, стращающего, что они теряли сигнал всякий раз, когда Эвертон оказывался рядом, что я могла бы «помочь», что «все это» мне дорого обойдется.

Уже обошлось. А он этого не понял. Из-за него я пнула по яйцам своего любимого мужчину. Оскорбила и унизила его.

В конце концов, вытащила маячок, похожий на плоскую металлическую пуговицу. Выбросила его в траву. Закурила, бросила зажигалку с сумочку, развернулась и зашагала прочь. Наплевав на всех.

– Ты вообще охамела?!

Щелкнул затвор пистолета. Я не обернулась.

– Ну, все, сука… Знаешь, а у меня ведь есть запасной план. И ты мне больше не нужна.

Спустя две секунды мне выстрелили в спину.

* * *

Еще никогда в жизни – никогда – Логан не исходил яростью так сильно, как сейчас. Он стискивал зубы и кулаки, он полыхал изнутри. Если бы в эту минуту кто-то неугодный случайно пересек ему дорогу, Эвертон не ручался бы за собственное поведение.

И потому, вернувшись домой, он выбрал единственно приемлемый в эту минуту вариант – отрешиться от эмоций.

Этому их когда-то давно обучал Джон Сиблинг – не чувствовать то, что плавит тебя изнутри, но наблюдать за этим. Логан сел на диван перед выключенным телевизором, откинулся на спинку, закрыл глаза и… дал добро. На горение, на полыхание, на злобу, на всю ту ярость, что коптила его внутренности вот уже добрые полчаса. И, конечно же, почти сразу же увидел «внутреннего» Логана, который орал с перекошенным лицом и брызгал слюной:

«Она предала тебя! Она тебя использовала, унизила, как последнего мудака…»

Он просто смотрел. Не чувствовал, не думал, не вовлекался в диалог. Сиблинг рассказывал, что эмоциям нужно дать выйти, не ощущая их, но наблюдая за ними, объяснял, что это сработает точно так же, как если бы Логан на самом деле отправился в спортзал и два часа кряду мутузил бы боксерскую грушу. Настал черед проверить теорию на практике.

«Ты спустишь это с рук? Ничего ей не сделаешь, не ответишь? Эта тварь врала тебе, обманывала, она тебя очернила…»

Наблюдать. Не вовлекаться.

«Неужели ты заслужил такое к себе отношение? А-а-а?»

Тому, кто сидел внутри, хотелось догнать Нежку и подвесить ей по полной программе. Каким-то образом унизить в ответ, отыграться, отомстить, выпустить пар.

Логан продолжал наблюдать.

«Логан-младший» бесновался внутри него еще пару минут, а после подсознание принялось выдвигать иные картинки – те самые, где Инига позвонила в дверь его квартиры. Как она вошла в нее, как себя вела, как говорила…

«Она сказала тебе, что любит! Нет, ты слышишь?! У этой суки хватило совести!!!»

А, между прочим, она очень искренне выглядела в тот момент – он ей поверил. Не просто поверил – он откликнулся душой.

«Вот именно – придурок ты. Ты обрадовался шлюхе! Ведь знал же с самого начала, но сам себя не слушал».

Воображение теперь транслировало два канала: в одном изрыгал проклятья в адрес Нежки Логан-младший, в другом чередовались то картинки, то слова. Все то, что странным образом не вязалось одно с другим.

«Пусть она только попробует еще раз подойти ближе…»

Она выглядела очень искренней в его квартире. Не актрисой.

«Попался на ее удочку? Она только того и ждала».

И ей постоянно кто-то звонил. Звонил и в машине…

«Звонил ее еб№рь! Тот самый, который лучше тебя!»

И именно после того, как раздался звонок, она резко изменилась – будто подменили. Стоило ему подумать об этом, как в памяти вновь зазвучали обидные слова: «Думаешь, ты лучший?»

Эвертону пришлось вновь стиснуть зубы и на какое-то время отрешиться от мыслей.

– Кто тебе звонил?

– Тот самый мужик, с которым я переспала, чтобы получить твой адрес…

Логан, до того неподвижно сидевший на диване, вдруг распахнул глаза.

«Тот мужик, с которым я…»

«Тот мужик…»

Вранье. Она зачем-то выдала вранье. Никто из тех, с кем она потенциально могла переспать, не мог бы ей дать адрес Логана. Потому что его знали лишь его коллеги (а они не в счет) или информаторы, а с ними бы переспать не получилось даже при желании, потому что они – не люди.

Конечно, она могла переспать с кем-то, кто дорого заплатил информаторам за его адрес, но…

Эвертон быстро поднялся с дивана и отправился в кабинет, к компьютерам. Сел в рабочее кресло, принялся стучать по клавиатуре с такой скоростью, что закололо подушечки пальцев.

«Войти в код Комиссии → Отыскать требуемую зону: «Город «Икс»»

В «Икс» не войти из внешнего мира? Так думал Кокс, так думали все. Но не для него – не для Логана: лучший программист мог войти откуда угодно и куда угодно. Ему, если быть точным, для этого не требовался даже компьютер, но об этом знал лишь Дрейк. Плюс, с компьютером было чуть проще.