— Но-но! Не балуй! — прикрикнул Рудольф Адольфыч, слегка подскакивая. В воздухе запахло озоном. — Зря ты их туда пустил, — сказал он Эдику, — посмотри, во что парней превратил? Натуральные монстры! И вообще. Электричеством плеваться — штука невелика! Если б вы догадались позвать меня, обошлось бы без жертв.

При слове «жертвы» Серый и Толян переглянулись и задрожали.

— Они же почему светятся, — пояснил Лисипицин, — радиации хватанули через край. Теперь сдохнут на фиг!

Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.

— Пацаны! — крикнул он. — Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.

— Точно! — вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. — Приняли! Не сдохнем!

— В натуре! — подтвердил Толян. — Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!

«Вы сверхдебилы», — подумал Лисипицин, но ничего не сказал.

— У нас все схвачено, — весело ухмыльнулся шеф, — все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.

— Конечно, пойду, — сказал Лисипицин, — у нас уговор. Семьдесят процентов мои!

— Семьдесят шишей тебе в задницу! — процедил Эдик. — Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?

— Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, — сказал Лисипицин. — Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!

— Мы твоего механика на рога поднимем, — пообещал шеф. — Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.

— У него робот! — напомнил Лисипицин.

— А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! — всунулся Колян.

— А при чем тут огурцы и курица? — не понял Рудольф Адольфыч.

Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:

— Кончай базар! На дело пора!

В это же время Костя, Евстигнеев и Шлоссер устроили наблюдательный пункт на чердаке. Главный механик держал в руках пульт дистанционного управления механическим мужиком. Это было первое препятствие, которое они выставили на пути у бандитов. Механический мужик был сделан из обрезков труб, металлических прутьев и прочей бросовой ерунды, но смотрелся грозно, особенно когда на него натянули штаны и пиджак.

— Вон, кажется, идут! — прошептал Костя, показывая на крадущиеся вдоль забора тени.

Бандиты действительно приближались к дому. Не доходя нескольких шагов до калитки, они остановились.

— Ты стоишь на стреме, — сказал Эдик Лисипицину. — Если что, свистнешь. Свистеть умеешь?

— Умею, — скромно потупился Рудольф Адольфыч.

— Ну-у… — презрительно протянул Эдик, окидывая взглядом субтильного Лисипицина. — Врешь, наверно? Давай-ка попробуй.

Лисипицин усмехнулся. Если бы шеф знал, что Рудольф Адольфыч приходится дальним родственником Соловью-разбойнику, он бы не стал настаивать.

— Шеф, а может, ну его на фиг? — зашептали бандиты. — Зачем шум поднимать?

Но Эдик самодовольно хохотнул:

— Какой шум? Одни пузыри и сопли! Сейчас увидите. Ну свисти!

Рудольф Адольфыч напрягся и принялся вбирать в себя воздух. Братки сначала с удивлением, а потом с тревогой смотрели, как тщедушное тело Лисипицина круглеет на глазах, как раздаются щеки, как рот превращается в узкую лягушиную щель…

Лисипицин свистнул. Звука никто не услышал. Просто во всей округе разом погас свет, где-то недалеко ударила молния, с глухим звоном треснуло в слуховом окне стекло, и по воздуху, словно гонимые нечистой силой, пронеслись чьи-то спортивные штаны.

Эдик обнаружил себя лежащим на земле, затем Серого, который лежал на нем, и Толяна, который лежал на Сером.

Кое-как разобравшись, где чья рука, где чья нога, бандиты поднялись и с уважением уставились на Рудольфа Адольфыча.

— Ну ты силе-он! — выдавил из себя Эдик. — Тебе только на шухере стоять! И это… Где Колян?

— И штаны! — сурово добавил Серый.

— Штаны? — переспросил Эдик. — Верно. Штаны тоже верни. Только, Серый, ты же, кажется, в штанах?

— Я-то в штанах, — сказал Серый, — а вот ты…

— Что-о?! — Шеф глянул на свои ноги и похолодел. — Гони штаны, змей! Нет у меня больше штанов, это последние! Родной «Адидас»! Как я без штанов на дело пойду? И где Колян?

Коляна обнаружили неподалеку. Он лежал, спеленутый по рукам и ногам штанами шефа.

— Зубы тебе бы выбить за такой свист! — пробормотал Эдик, не сразу попадая в штанину. — Ну и утомил ты меня!

— Сам просил, — осклабился Лисипицин. — Я не настаивал.

— Предупреждать надо! — огрызнулся шеф. — Ладно, стой на стреме, а мы пошли.

Крадучись, они обогнули кусты и остановились возле калитки Шлоссера.

— Это что? — спросил Толян, показывая на механическое пугало. — Сторож вроде?

— Здорово, мужик! — идиотски осклабился шеф, подходя к пугалу развязной походкой. — Как пройти в библиотеку?

Пугало развернулось, подняло костлявые руки и изо всех сил стукнуло Эдика по ушам.

— Вай! — взвизгнул шеф, схватившись за голову и присев на корточки. — Ты чего дерешься? Баран! Тьфу, Толян! Покажи ему карате!

Толян, рассыпая искры, встал в стойку, но пугало неожиданно крутнулось на месте, и браток, получив две увесистые затрещины, свалился в пыль.

— Чего смотрите? — заорал Эдик. — Наших бьют! Навались, пацаны!

Бандиты скопом бросились на крутящееся и размахивающее руками чучело. Послышались сочные, тугие удары, кто-то завопил, схватившись за нос. Толян повис у чучела на плечах и завращался вместе с ним, ухитрившись каблуком заехать шефу в глаз. Однако и чучело не выдержало такой нагрузки. Слишком велик был совместный вес братков. Механический мужик крякнул и повалился на землю, придавив Эдика, Толяна и Серого. Колян навалился на них сверху и ткнул кулаком кому-то под ребра. Серый крякнул и затих. Его рука безвольно откинулась и угодила шефу по зубам.

Несколько минут братки разбирались, где, кто и что. Наконец, охая и однообразно ругаясь, они уселись на траву.

— Братцы, да это же робот! — ахнул Толян, приглядевшись к поверженным останкам.

— Какой же он робот, если он дрался? — простонал Серый, потирая вывихнутую в свалке челюсть.

Шеф с трудом разлепил заплывший глаз, посмотрел на механического мужика, глухо вскрикнул, вскочил и принялся на нем плясать, втаптывая остатки разломанного механизма в пыль. Когда с врагом было покончено, он помог Серому подняться, оглядел свой отряд и скомандовал сдавленным шепотом: